Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

И вот теперь он бежал вниз по улице Ножей, отчаянно пытаясь понять, как ему доставить нежеланное знание и невредимый сосуд с железами в жилище хозяина, прежде чем туда доберется кто-то еще. Новость была немаленькая. Разобщение нарушит хрупкий мир, город скатится в анархию, все преграды начнут сдвигаться, и целые ярусы могут оказаться затоплены. Оно может оказаться даже настолько сильным, что погибнет весь город. От такой перспективы желудок тошнотворно скрутило. Все в Комморре знали, что живут на краю бездны, но предпочитали это игнорировать весьма решительным образом. Смотреть же фактам в лицо было довольно неуютно.

Ксагор недолго тешил себя мыслью о том, чтоб сбежать, исходя из предположения, что уже слишком поздно, однако он всегда гордился прагматичным взглядом на жизнь. Единственная вещь, по поводу которой могли согласиться все переменчивые нравом комморские хозяева, это то, что беглецов следует наказывать с особенной выдумкой, чтобы показать пример остальным. В обществе, которое проводило бесчисленные тысячелетия, возводя причинение боли и мучений в ранг высокого искусства, это означало вещи, куда более страшные, чем относительно мягкие приступы фекального юмора, которыми страдал мастер Беллатонис. Ксагору пришлось с неохотой согласиться, что такой подход был эффективен.

Нет, правильно будет подчиниться своему первому инстинктивному желанию и поспешить назад, чтобы встретить последствия лицом к лицу. Если же он опоздал, ну что ж, хозяин иногда бывает почти… снисходительным, когда дело касается наказаний — если он сочтет, что ты старался, как мог. Возможно, хозяин даже наградит его. Оптимизм также являлся предметом гордости Ксагора. К сожалению, мысль о Разобщении подвергала эту черту нелегкому испытанию. Такие события случались и раньше, но не при жизни Ксагора, и ему казалась чудовищной сама идея того, что нечто настолько постоянное, как город, начнет меняться, ярусы станут двигаться и вращаться, будто в каком-то огромном планетарии. Хозяин наверняка знает, что делать.

К несчастью, в шестидесяти шагах впереди улица Ножей разветвлялась на три расходящихся в стороны закоулка. А они, в свою очередь, быстро утопали в лабиринте ходов под рабскими фабриками, точно ручьи, впадающие в болото. Относительная безопасность, обеспечиваемая инкубами, здесь заканчивалась. Войти в подземный лабиринт в одиночку значило без слов признать, что ты устал от жизни и надеешься вскоре от нее избавиться. Скрытные мандрагоры, которые там обитали, прилежнейшим образом взялись бы за эту работу, довольствуясь скудной наградой в виде предсмертного вопля.

Ничего не оставалось, кроме как пройти Короткой Лестницей до канала и рискнуть, попытавшись добраться до Берилловых Врат. Если повезет, на него просто не обратят внимания, но эпикурейцы всегда были такими непредсказуемыми…

Харбир крадучись двигался вслед за прислужником, не замечавшим его. Скользя сквозь тени, он чувствовал подъем духа, от которого едва не кружилась голова. Приходилось бороться с желанием броситься вперед и вогнать клинок между лопаток ничего не подозревающего глупца. Мертвецы покачивались над ним на цепях и одобряюще ухмылялись зияющими ртами. «Иди сюда, к нам, — как будто говорили они, — мы тоже не справились со своей страстью к убийствам. У нас всегда есть место для новичка».

Харбир сглотнул и попытался сконцентрироваться. Инструкции, которые он получил, касались только посылки. Нет ничего постыдного в том, чтобы проследить за несущей ее целью, наблюдая и подслушивая. Беллатонисом интересовались многие, и им хотелось бы узнать, где ходят и что делают его миньоны. Возможно, будет какая-нибудь встреча или обмен, о которой он потом сможет доложить.

И все же какую-то часть Харбира раздражало столь скучное задание. Может быть, слуга имеет при себе что-то важное, так что убийство в любом случае окупится. Или же можно заставить его поведать что-нибудь полезное, прежде чем он умрет. К сожалению, пытки, которые Харбир мог бы учинить над слугой гемонкула в каком-нибудь переулке, без всякого сомнения вызовут у того лишь смех — но вот если его похитить…

Харбир настолько глубоко погрузился в раздумья, что лишь через мгновение осознал, что слуга пропал из виду. Его моментально захлестнула паника, граничащая с иррациональным гневом. Дурак! Бей, когда можешь — не медли!

Ксагор скачками понесся по изящным ступеням Короткой Лестницы, будто козел по горному склону, изо всех сил прижимая к себе сосуд и перемахивая через три ступени за раз. За секунду до того, как он повернул сюда, у него возникло неприятное чувство, что кто-то действительно следует за ним, и на сей раз это говорила не его хорошо развитая паранойя. Лестница предоставляла хорошую возможность оторваться от каких-либо хвостов, если только ему удастся обойтись без того, чтоб сломать себе шею.

Короткая Лестница петляла между воротами, ведущими в ярусы города, принадлежавшие Хай'крану и Метзух, извиваясь причудливыми завитками из камня, металла и стекла, которые в нескольких местах выдавались над гладкой, темной шелковой поверхностью Великого Канала Метзух. От нее беспорядочно ответвлялись другие ступеньки, винтовые лестницы и площадки, подчиняясь собственной непостижимой логике. Она называлась Короткой Лестницей, так как соединяла лишь два яруса, в то время как Длинная Лестница за владениями Хай'крана пересекала полдюжины. Ксагор как-то слышал байку, будто Короткая Лестница образует слово или сообщение, которое видно издали, но, похоже, никто не мог точно сказать, что там написано.

Ксагору вскоре пришлось замедлить шаг. Здесь было полно открытых площадок, где Короткая Лестница просто обрывалась в воздухе, открывая потрясающий вид на Великий Канал и дрейфующие по нему прогулочные барки. Куда ближе на канал могли посмотреть те, кому не удалось вовремя заметить эти внезапные обрывы. Однако были и свои плюсы — народу здесь было больше, и это было именно то, что в чем он сейчас нуждался. Он сбавил скорость, пробираясь среди них и пытаясь не думать, что случится с Короткой Лестницей во время Разобщения, когда ярусы начнут двигаться.

Он оказался среди рабов и ценных слуг, вроде себя самого, которые спешили по поручениям своих хозяев или хозяек. Но были тут и высокородные, которые прогуливались по одному или в группах. То и дело пересекающиеся потоки рабов и слуг обходили аристократов стороной, будто вода, обтекающая камни, старательно держась на расстоянии, большем расстояния удара. Ксагор сменил направление, двинувшись к двум крупным группам высокородных, которые поднимались по лестнице.