Босиком по осколкам - Яра Вольцева, Анна Сафина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы сели в одной из цветных кабинок, но вниз глянуть я опасалась, со страхом ожидая, когда мы поднимемся вверх, в неизвестность.
– Боишься высоты? – спросил у меня через какое-то время Кирилл, видя, как я испуганно вцепилась в поручни.
– Вообще-то да, – процедила сквозь зубы, выдыхая сквозь зубы.
– Просто не смотри вниз, – произнес он, наклонился, опираясь ладонями о собственные колени, затем заглянул мне в глаза и вдруг сел рядом со мной, протянув собственные ладони.
– Что? – спросила непонимающе.
От движения колеса чувство страха усилилось. А когда мы двинулись на самый верх, аж голова закружилась от волнения и такой высоты.
Слегка заскрипел металл, а я выдохнула, пытаясь расслабиться и не думать о худшем.
– Дай мне свою руку, страхи нужно искоренять, – сказал Кирилл и вдруг, не дожидаясь моего ответа, взял мою руку в свою ладонь и погладил, вот только это заставило меня покраснеть и забыть о страхе на время, но, когда окружающий мир снова внедрился в наши переглядывания и касания, сердце стало стучать с удвоенной силой.
– Знаешь, Соловьев, не помогает. И зачем я только согласилась? – прошептала и прикрыла глаза, но стало только хуже, от этого появился страх неизвестности.
– Открой глаза, – снова сказал Кирилл, и я тут же последовала совету, в принципе, собираясь сделать это и сама.
В этот момент нас зашатало, в очередной раз прозвучал скрип, и от испуга я сама не заметила, как вцепилась в Кирилла.
– Мы что, падаем? – спросила в страхе, прекрасно слыша, как у меня дрожал голос.
– Нет, просто кабинки старые, – пробормотал Кирилл и пожал плечами, а затем улыбнулся. – Не бойся, сорок лет проработали без поломок и еще столько же прослужат.
– Так их же пора в утиль! – чуть визгливо закричала я, продолжая цепляться за Кирилла, словно за якорь.
– Их делали еще в СССР, так что делали на века. Вот если бы пять лет назад построили, я бы тебя сюда, наверное, не позвал. Еще вдруг сломается это китайское барахло, – фыркнул Соловьев, но мне от этого лучше не стало, хотя на смешок пробило.
Спустя несколько секунд я сделала худшее, что могла совершить – отвела взгляд и случайно посмотрела вниз. И это было ошибкой. У меня стала кружиться голова, как-то поплохело, и я стиснула зубы, держась изо всех сил.
– Через сколько эта адская машина вернет нас на землю? – спустя несколько минут тишины спросила у Кирилла, в то время как в ушах свистел ветер.
В груди бешено билось сердце, ладошки вспотели, всё тело покрылось испариной.
– Тише, Аида, не думал, что ты такая трусишка, – улыбнулся Соловьев и обхватил меня за щеки. – Дыши, просто дыши и смотри на меня, больше никуда, хорошо?
Его нежный голос вдруг захватил меня, глаза его засияли каким-то внутренним светом, кружа в водовороте эмоций.
У меня не было выбора, и всё, что я слышала, это был его голос, поэтому я последовала его совету и стала равномерно вдыхать и выдыхать.
– Мы что, на самом пике? – спросила, когда всё равно оглянулась по сторонам и увидела, что наша кабинка находится выше всех.
В это мгновение вдруг показалось, словно мы остановились, и я замерла, чувствуя, как по венам течет испуг, огненной лавой прожигая внутренности.
– Всё хорошо, мы двинулись дальше, скоро будем на земле, – прозвучал равномерный голос Кирилла, который пытался меня расслабить.
И вот момент я действительно почувствовала, что колесо обозрения продолжает работать, и с каждой секундой мы опускаемся вниз. Я смотрела в глаза Кириллу, вот только расслабление не приходило.
– Всё, а теперь выходим, – сказал наконец Кирилл, от которого я не отлипала, а затем двери кабинки начали раскрываться.
Я стиснула челюсти, к горлу подкатила тошнота, которую стало сложно сдерживать. Сам Соловьев схватил меня за руку, и мы вместе шагнули за пределы кабинки. Твердая земля под ногами была благословенной и желанной, вот только больше сдерживать тошноту я не могла и резко отбежала к кустам, освобождая желудок.
– Боже, – всхлипнула, всё мое тело колотилось от пережитого.
– Прости, видимо, это была плохая идея. Не знал, что у тебя плохо с вестибуляркой, – раздался голос Соловьева, его ладони вдруг обхватили мои волосы и приподняли вверх.
Я хотела было удивиться, но в этот момент меня снова одолела рвота.
– Выпей водички, – дал мне бутылку Кирилл, которую успел купить, пока я присаживалась на скамейку.
Прополоскала рот, выплюнула воду, а затем опустошила бутылку воды, чувствуя, как влага благословенно течет по гортани.
– Спасибо, – с благодарностью глянула на Соловьева и нахмурилась, – хотя это ты виноват, что меня стошнило.
В этот момент я как-то не думала о том, что произошел такой конфуз, чувствовала лишь облегчение, что всё осталось позади.
– Мой косяк, – приподнял он ладони вверх. – Я так понимаю, больше никаких аттракционов сегодня.
– Никогда! – поправила его резко, аж голова снова закружилась.
Вид у меня явно был испуганный, раз он глухо и тихо рассмеялся при виде меня. Я дернула губами и покачала головой.
– Разве такие, где не нужно подниматься на высоту, ну и меня снова не стошнит, – ухмыльнулась чуть позже.
Мы переглянулись с Кириллом и рассмеялись
– Как насчет сахарной ваты? Давай начнем с нее, от нее точно не кружится голова, – произнес с улыбкой Соловьев и заправил прядь моих волос мне за ухо.
Наши взгляды встретились, а он вдруг стал наклоняться, отчего я замерла.
– Что ты делаешь? – прошептала, а в груди птичкой о грудную клетку билось сердце.
Уголки губ его изогнулись, он наклонил голову набок, а я задержала дыхание, вспоминая свой первый поцелуй. Он был слюнявый и оставил мерзкое чувство после себя, не говорю уже о том, что случилось после. Наверняка лицо мое омрачилось, поскольку Кирилл нахмурился, взял пальцами мой подбородок и заставил посмотреть на себя.
– Что случилось? У тебя лицо изменилось.
