Королева сплетен в большом городе - Мэг Кэбот

Тиффани с удовольствием общается с де Вильерами, они ее просто очаровали. Она то и дело выскакивает на кухню, где я старательно делаю вид, что хлопочу над индейкой, и шепчет:

— А что этот пожилой парень, он правда принц?

Проклинаю тот день, когда я проболталась Тиффани обо всей этой аристократической фигне. Серьезно, о чем я тогда думала? Сообщить что-то по секрету Тиффани — то же самое, что рассказать попугаю. Только дурак может надеяться, что она не станет об этом постоянно трындеть.

— Хм, да, — стиснув зубы, говорю я. — Только помни, я тебе рассказывала, что Франция не признает своих бывших монархов, во всяком случае, больше не признает. И вообще, к твоему сведению, этих принцев там тысячи. По-моему, имеет значение только то, что они из себя представляют.

Тиффани, как обычно, предпочитает игнорировать то, что я говорю.

— Значит, Люк тоже принц. — Она выглядывает из кухни и смотрит на него, тот поправляет блюдо с закусками — коктейль из креветок и разные колбаски, — стоящее на кофейном столике перед диваном, на котором его папа с Раулем продолжают свою весьма оживленную дискуссию на винные темы. — Настоящий мужик. Повезло тебе.

Я грустнею. Не потому, что сейчас уже почти пять, а я просила Чаза и Шери прийти к четырем. Ничего удивительно в этом нет — на улице пошел снег, а даже небольшой снегопад может парализовать весь Нью-Йорк…

Но все равно, Шери не позвонила, а это так на нее не похоже. Не могла же она оставить меня без поддержки наедине с будущей (смею надеяться) свекровью, без массовика-затейника, каковым всегда выступает моя лучшая подружка.

Справедливости ради должна признать, что Тиффани тоже старается. Но делает это неосознанно (я имею в виду — вызывает смех).

— Он мне нравится совсем не поэтому, — шепчу я Тиффани. — Ты сама знаешь.

— Знаю, — со скучающим видом тянет Тиффани, — знаю. Из-за всей этой докторской ерунды, из-за того, что он будет спасать жизни маленьких детей. И бла-бла-бла…

— Вот именно, — говорю я. — Но не только поэтому. Хотя отчасти, да. А еще он — самый лучший парень во всем мире.

— Согласна, — подтверждает Тиффани и хватает hi корзинки, которая стоит на столе, сырную палочку. — Но, знаешь, теперь доктора зарабатывают совсем немного. Из-за страховых фондов. Если только они не пластические хирурги.

— Да. — Я начинаю злиться. — Но Люк занимается эти м не из-за денег. Он уже работал в инвестиционном банке. Но бросил это занятие, как только понял, что спасать жизни гораздо важнее, чем просто делать деньги.

Тиффани громко хрустит сырной палочкой.

— Это зависит от того, чью именно жизнь нужно спасать, — говорит она. — Некоторые этого совсем не стоят. Это я так, к слову.

— Видишь ли… — Я не знаю, что на это ответить. — Не важно, будет он зарабатывать много или нет. Потому что я планирую заработать столько денег, что хватит нам обоим.

Тиффани, услышав такое, оживляется:

— Правда? Интересно как?

— Я буду разрабатывать модели свадебных платьев, — отвечаю я. — Сама знаешь. — Было бы хорошо, если бы она хоть изредка меня слушала. — Точнее, буду заниматься их переделкой, реставрацией.

Тиффани таращится на меня с нескрываемым удивлением:

— Как Вера Ванг, что ли?

— Что-то вроде, — говорю я. Объяснять в подробностях, пожалуй, не стоит.

— А я и не знала, что ты училась на дизайнера, — удивляется Тиффани.

— Я и не училась, — признаюсь я. — Я закончила факультет искусств Мичиганского университета.

Тиффани фыркает:

— Конечно, это многое объясняет.

Я пригласила ее, только чтобы сделать ей приятное. Мне совсем не хотелось, чтобы меня оскорбляли в моем собственном доме. Или в доме матери моего возлюбленного.

Но прежде чем я смогла что-то сказать, нас прервали…

— Мы решили покончить с «Кровавой Мери», — объявляет месье де Вильер. Он держит в руке одну из бутылок, ту, которую принес Рауль. — Это бутылка молодого «Божоле» этого сезона. Вам обязательно нужно попробовать. К сожалению, ваши друзья опаздывают, но дело не терпит отлагательств. Вино не любит ждать! Все срочно должны выпить!

— Звучит многообещающе, месье да Вильер, — говорю я и беру у него из рук бокал. — Спасибо.

Тиффани тоже берет бокал и, когда папа Люка исчезает, со смешком говорит:

— Он такая лапочка.

— Да, — соглашаюсь я, глядя вслед пожилому человеку в синем спортивном пиджаке. — Иначе и быть не может. — Как может Биби де Вильер изменять ему? Да еще так…хладнокровно.

Кстати, это так на нее не похоже. О, она очень стильная и, видимо, забавляется, заставляя людей думать, что у нее в голове только сумочки из последней коллекции Фенди и одежда от Марка Якобса.

Но я видела, как смягчилось ее лицо, когда я заговорила о Ренуаре. Она любит живопись — не людей, которые ее дарят, а саму живопись. Поверхностный человек не может любить живопись. Во всяком случае, я так считаю.

Но какой нужно быть, чтобы встречаться с любовником (если тот, кто ей звонил, действительно ее любовник) за спиной у мужа, с которым она только что воссоединилась?

Я совсем не собиралась об этом никому рассказывать. Особенно когда Люк вернулся с учебы и она сразу же спросила: «Дорогой, мне никто не оставлял сообщений? Один мой друг сказал, что он много раз сюда звонил…»

Люк лишь пожал плечами и ответил:

— Я ничего не получал. А ты, Лиззи? Ты слушала на автоответчике сообщения для мамы?

Я чуть язык не проглотила. Так мне было неловко.

— Сообщения? На автоответчике? — Я специально тянула время, но в конце концов показала себя еще большей идиоткой, чем считала меня мама Люка.

— Это то, на чем люди оставляют друг другу сообщения, — вполне доброжелательно пояснила миссис де Вильер.

Отлично. Теперь она думает, что я круглая идиотка.

— Хм, — промямлила я, так и не выходя из столбняка. — У-гу. — Отлично. Мычание всегда мне помогало.

Но потом моя болтливость все-таки вылезла наружу, на этот раз весьма кстати.

— Знаете, — сказала я, — несколько раз я видела, что лампочка мигает, но, когда я нажимала на кнопку, оказывалось, что на пленке ничего не записано. Наверное, просто аппарат сломан.

К моему великому облегчению, миссис де Вильер кивнула и сказала:

— Да, конечно, это вполне возможно. Он довольно старый. Нужно и мне стать технофобом и завести себе голосовую почту. Как бы не забыть внести новый пункт в список покупок!

Класс. Теперь мама Люка займется голосовой почтой, потому что я заставила ее думать, что с ее абсолютно исправным автоответчиком что-то не так.

А что еще я могла сказать? О да, миссис де Вильер, тот человек с очаровательным иностранным акцентом оставил вам множество сообщений, но я их стерла, потому что решила, что он ваш любовник, а мне так хочется, чтобы вы с мужем были вместе?