Прекрасный возраст, чтобы умереть - Анна Данилова

– Любовница? – усмехнулась Лиза. – И где же она была в тот момент? Стояла и слушала, как ваша жена признается в убийстве сестры?

– Нет, когда мы услышали, что жена открывает дверь, я спрятал ее в кладовке, смежной с кухней.

– Может, вы и не в курсе, но вашу любовницу, как вы говорите, Киру Васильеву, нашли на следующий день убитой за городом! – возмутилась Глафира. – Или, может, хотите сказать, что вам об этом ничего не известно?

– Кирочка? Убита? Да что вы такое говорите?! Уф… Дайте мне воды! – Горшенин устало опустился на стул и замотал головой. – Скажите, вы это только что придумали, да? Она – убита? Нет, этого не может быть!

– Уж не хотите ли вы сказать, что видели ее на днях? – спросила Лиза.

Конечно, она отчасти блефовала, поскольку труп официально не был опознан и они с Глашей лишь предположили, что это именно Кира, основываясь на показаниях ее сестры о том, что Кира вышла из дома в приметном желтом пальто фирмы «Виктория Сикрет». Но и в подобные совпадения – дата смерти, яркие приметы – она тоже не верила. Безусловно, за городом был найдет труп Киры Васильевой!

– Нет, я ее не видел… Вообще-то мы расстались после этого происшествия. Вернее, это никак с ним не связано. В тот день, когда Кира случайно услышала признания моей жены, она, понятное дело, испугалась. Мы продолжили наш с женой разговор у нас в спальне, понятное дело, что мне не хотелось, чтобы Кира услышала все, все подробности этого дела. Но в какой-то момент я вышел из спальни и догнал Киру уже на лестнице. Я извинился перед ней за то, что мне пришлось спрятать ее в кладовке, понимаю, что это было для нее крайне унизительно. Она сильно тогда на меня разозлилась, а потом сказала, что согласилась встретиться со мной в последний раз, потому что хочет расстаться. Что у нее есть другой мужчина и что они в скором времени вообще уезжают в Москву! Да, она мне так и сказала! Ну и еще добавила, что ей дела нет до того, что произошло на озере, из чего я сделал вывод, что она слышала все и все поняла. Мы разговаривали с ней на лестнице, а за дверью, в передней, в это же самое время стояла и все слышала моя жена! Она распахнула дверь и набросилась на Киру, стала обзывать ее последними словами… Что ж, и ее тоже можно было понять. Мало того, что она только вернулась из ада, где убивала свою родную сестру, а теперь еще и выяснила, что я ей изменяю…

– Что вы говорите?! – не выдержала Лиза, закатив глаза. – Да уж, Горшенин, фантазии вам не занимать! И что же было дальше?

– Кира тоже не стала молчать и сказала, что не желает иметь дело с убийцами! Вот так крикнула и убежала!

– И больше вы ее не видели, да?

– Я пытался звонить ей, приходил к ней домой, но мне никто не открыл, из чего я сделал вывод, что она действительно уехала! Или же живет с тем, другим мужчиной.

– Но она убита. Как вы думаете, кто мог ее убить?

– Да здесь и думать нечего! Люба, моя жена! Кому еще понадобилось убивать Киру?

– Горшенин, у меня нет разрешения на обыск, да и вообще я, как вы знаете, адвокат, однако в ваших интересах, если вы ни в чем не виновны, позволить нам обыскать вашу квартиру!

– А что вы собираетесь там искать? Еще один труп Киры? Или, думаете, моя жена спряталась в шкаф?

– Если, как вы утверждаете, ваша жена убила Киру, да к тому же еще и свою сестру (!), то в квартире могут быть улики. И чтобы снять с вас подозрения в убийстве, сейчас уже неважно кого, Валентины Соляных или Киры Васильевой, мы должны разыскать эти улики, понимаете? В противном же случае Сергей Васильевич Мирошкин, следователь прокуратуры, – Лиза кивнула в сторону внимательно наблюдавшего за всем происходящим Сергея, – арестует вас и заведет на вас уголовное дело по всем правилам! И обыск будет в любом случае, как вы понимаете. Поэтому помогите нам доказать причастность вашей жены к убийствам, и мы вас отпустим!

В какой-то миг лицо Вадима Горшенина приобрело такой несчастный вид, что Лиза сделала над собой усилие, чтобы не расхохотаться.

– Хорошо, поехали, – тяжело вздохнул Горшенин, машинально поправляя белое кашне и запахивая пальто.

По дороге Лиза спрашивала себя, догадывается ли Вадим о том, что именно они будут искать в его квартире. И не потому ли он довольно спокойно позволил им обыскать его жилье, что знает о невиновности своей жены, а значит, понимает, что никаких улик против нее там нет. И что все эти разговоры о виновности Любы – не что иное, как слабая попытка переключить их внимание на нее. Помнит ли он о том ремне, которым удушил Киру?

Возможно, будь он трезв, он повел бы себя иначе. Хотя, в случае если он убил Киру, он не может не осознавать всей серьезности ситуации, а потому ему непременно понадобится адвокат. Но об адвокате он вспомнит лишь утром, когда для него уже будет все кончено!

В квартиру отправились вчетвером: Лиза, Глафира, Горшенин и Сергей Мирошкин.

Вадим открыл квартиру и уже на пороге, начиная трезветь, вдруг оглянулся на Лизу, словно ища у нее поддержки. Совсем как запутавшийся мальчишка, начавший понимать, что ему уже не избежать наказания.

– Ну же, смелее, – сказал ему в спину Сергей, слегка подталкивая его вперед. – Не стойте на пороге… Давайте уже, включайте свет!

Лиза, так долго ожидавшая этого момента и оказавшаяся наконец в квартире Горшениных, стены которой слышали много чего интересного и полезного для следствия и атмосфера которой последние месяцы просто убивала хозяйку, увидев ослепительную и прямо-таки кричащую роскошь, страшно разозлилась на этого потерявшего всякий стыд Горшенина.

Так и хотелось спросить его, как он посмел так дерзко и нахально тратить деньги чужого человека, свояченицы, а потом еще после ее смерти спокойно дожидаться от своей несчастной жены «весеннего» наследства? И в эту квартиру, если верить дневнику Киры, он собирался поселить свою любовницу?!

Глаша с Мирошкиным принялись осматривать гардероб. Вадим, сняв пальто и бросив его в кресло, ходил за ними по пятам, пытаясь понять своими одурманенными мозгами, что же они ищут.

– Вы бы сказали мне, что именно вас интересует, я бы сам помог вам, – он старался изобразить из себя человека, которому нечего бояться, который уверен в своей непричастности ни к одному из преступлений.

– Послушайте, Вадим, как вы думаете, где сейчас может скрываться ваша жена? – Лиза попыталась отвлечь его от гардероба. – Пойдемте, вы мне сварите кофе, и мы продолжим с вами беседу.

Она старалась быть с ним предельно вежливой. Он должен расслабиться, размякнуть и поверить в то, что они его действительно ни в чем не подозревают.

– Кофе? А… Хорошо, пойдемте. Правда, я не помню уже, когда я сам себе что-то варил… Но уж чайник-то я включать умею, – он издал нервный смешок.

Особого вкуса в оформлении квартиры не наблюдалось, однако каждая вещь, каждая плитка или метр паркета кричали о желании хозяина произвести впечатление, потрясти, заставить завидовать. Мебель, украшенная позолотой и обитая дорогим шелком, толстые ковры ручной работы, светильники, сверкающая чистотой новенькая кухня, густые складки занавесок…

– Вот чашки, – Горшенин поставил перед Лизой чашки из невесомого фарфора. – Сахарница…

– Вадим, скажите, вот как вы могли все это покупать на деньги Валентины? У вас это в крови или же получилось раз, значит, можно попробовать и еще, еще? Валентина была гениальным скульптором, она работала, пахала, зарабатывая эти деньги, но не для вас, вы это хотя бы понимаете? Да, она не могла не помочь своей сестре, и вы этим пользовались!

– Вот только не надо меня воспитывать! – брезгливо поморщившись, сказал Вадим. – Это вообще не ваше дело. Вы должны найти убийцу Валечки, и все! Молока нет, имейте это в виду. Моя жена сбежала от меня, бросила, поэтому в холодильнике у меня хоть шаром покати, – с этими словами он распахнул холодильник, буквально забитый продуктами, и тотчас захлопнул его. – А Люба – дура, раз сбежала. Когда человек невиновный, он не станет прятаться.

– А может, это вы ее убили? – тихим голосом, глядя ему прямо в глаза, спросила Лиза.

У Горшенина из рук выпала серебряная ложечка.

– Что вы сказали? Спятили, что ли? Я убил свою жену? Курочку, которая несет золотые яйца? Да и зачем мне ее убивать, если она еще не вступила в права наследования?

Вадим трезвел прямо на глазах!

– Если бы я ее убил, то все наследство Вальки распределилось бы между их дальними родственниками, если таковые вообще имеются! Я что, похож на идиота?!

– Вы хотите сказать, что запланировали ее убийство на весну? – усмехнулась Лиза.

– Вы куда клоните? Вы что хотите…

Но он не успел выразить до конца свое возмущение, в кухню заглянула Глаша. Лиза взглядом спросила ее, и Глаша молча кивнула.

– Отлично! – воскликнула Лиза, допивая кофе. – Вадим, скажите, вы пользуетесь подтяжками?

– Странный вопрос… – удивился Горшенин, все еще не понимая, что этими подтяжками он, по сути, душит уже себя. – Какая вам разница, пользуюсь я подтяжками или нет?! Ну, пользуюсь, и что? Очень редко, если вас это интересует! В основном я ношу ремни, у меня их целая коллекция! Думаю, ваши помощники порылись в моих личных вещах.