Отражение - Сергей Плотников

— Привет, Макс! — выдавил я из себя улыбку. — Я помню, ты просил объяснить последнюю лабораторку по химии, но… может, не сегодня? До пересдачи ещё две недели…

— Лаба? Ах да… — Сумских замялся, зачем-то оглянулся на остановившуюся чуть в стороне Алену, и выдал: — Нет-нет, я не про то… Я, это… Ну…

Я склонил голову к плечу — подсмотрел жест у Куроцуки, японка так иногда делала, обозначая заинтересованность. Получалось очень выразительно.

— Н-ну… — Максим зачем-то ещё раз оглянулся на девушку, и, тряхнув волосами, наконец «родил»: — Ты это, в последнее время какой-то… не такой.

— Это называется «усталость», Макс, но я рад, что тебе это состояние незнакомо, — признаться, одногруппнику удалось меня развеселить. — Впрочем, поговорим об этом на сессии, я думаю… А что?

— Ну, мы это… волнуемся…

— «Мы»? Обо мне?

— Мы — твои друзья! — Лена всё-таки не выдержала роли наблюдателя, и подключилась к беседе. — Как ты взял на себя обязанности старосты — день ото дня ходишь всё более и более усталым, так и до беды недалеко! Если всё оказалось так сложно — можно… Ну, попросить помочь. Мы же не откажемся, верно, Макс?

— Ээ… ну… не откажемся, да, — вопрос Бобровой застал парня врасплох.

Первой реакцией на слово «друзья» у меня было желание расхохотаться — да уж, друзья, без году неделя! Мы и общаться-то начали только во втором семестре, да и то… Но, свой порыв я подавил. Разве не чего-то подобного я собирался добиться? И уж точно не стоит демонстрировать окружающим свой цинизм — раньше сдерживаться было проще, но теперь расшатанные нервы порядком давали себя знать. Как бы действительно не сорваться, причём на пустяке — и вот это по-настоящему обидно будет. А ещё слова Алены что-то ощутимо колыхнули в моей душе — Ми уже спала, но я и без всякой эмпатии почувствовал, что девушка искренне хочет мне помочь. И это было неожиданно приятно.

— Это не обязанности, это груз ответственности, — совершенно правдиво ответил я после небольшой паузы, просто опустив незначительную деталь: ответственности перед кем, точнее, за кого. — Группа, занятия… Старшекурсники говорят… Я тут пообщался, когда на кафедру микробиологии ходил… Что летняя сессия первого курса песец какая суровая. Стараюсь всё успеть, и даже получается, но боюсь — не справлюсь, упущу что-нибудь: опыта-то нет.

— У тебя действительно получается! — с жаром подтвердила мне одногруппница, и «незаметно» ткнула Макса локтем в бок.

— А? Да-да, получается! — заверил меня Сумских, успевший куда-то улететь своими мыслями.

— Тем не менее, сложно перестать волноваться по команде, — развёл я руками, — но за поддержку — огромное спасибо. Как камень с души упал.

Тут я опять почувствовал себя Куроцуки: кривая улыбка так и просилась на лицо, но я продолжал держать серьёзную морду лица. Алёна кивнула — что тут ещё можно было сказать? — и повернулась было покинуть аудиторию, но, как выяснилось, Макса было рано списывать со счетов:

— Просто отдыхать больше надо, — прямодушно бухнул анимешник, — а не учить все вечера напролет. Гулять там, мангу почитать, посмотреть чего…

— Идея интересная, — признал я, — но так и действительно запустить занятия недолго. Не знаю, как ты, а я своим бюджетным местом весьма дорожу, и повышенной степухой тоже.

Ведь платить за квартиру и за обучение одновременно моих родителей не заставит никакой шарм — просто потому, что денег нет. Или бюджет и съёмная квартира, или платные занятия и жильё с родителями. А закрытая на одни пятерки первая сессия дала мне даже некоторое ощущение финансовой независимости — новый телефон, по крайней мере, я без напрягов и кредита купил. Проза жизни, про которую не хочется вспоминать, но которую нужно держать в уме постоянно. Шарм позволяет многое, мне даже приходило в голову, что собирая подаяние, например, в утренней электричке, я смогу получать больше менеджера среднего звена — но такие эксперименты над собой я ставить был не готов. Лучше уж компы чинить и настраивать, как те парни, что обклеили все столбы в районе объявлениями…

Я помотал головой и хмыкнул: обычно я старался дистанцироваться от подобных мыслей. Как же, великий контактёр с прекрасной суккубой, почти настоящий маг с даром внушения, способный договориться с кем угодно — и вынужден подстраиваться под прозу жизни. Однако, они в последнее время меня нет-нет, да посещали: шарм оказался гораздо менее безобидной штукой, чем казалось ранее, да и в двухлетней перспективе маячила полная потеря способностей. Стоит Ми покинуть холд, и моя личная «магостанция» просто перестанет работать, потеряв доступ к Силе. Ещё и связь разумов с высокой вероятностью накроется — совсем, или до восстановления силового «питания».

Честно говоря, в самой глубине души я даже немного порадовался, что Мирен не смогла сорваться ко мне сразу после шестнадцатилетия — резкое отключение «продвинутой дипломатии» породило бы массу проблем. Собственно, ещё одна причина, почему я стал больше уставать: теперь, по возможности, решать вопросы (по крайней мере, учебные) я старался только собственными силами, на время пережимая канал между мной и партнёршей. В конце концов, общий принцип я уже знал, а расположить к себе человека можно просто правильно сказанными словами — если, конечно, способен их угадать. Но всё равно ощущения — как из салона прекрасного лимузина пересесть на велосипед: доехать можно туда же, вот только сил тратится неизмеримо больше, гарантированно запаришься, ну и про скорость можно забыть… Кстати, о птичках.

Я прищёлкнул пальцами, привлекая внимание поставленного в тупик моей логикой Макса, и, не сдержавшись, усмехнулся:

— Но, кажется, я знаю, как довести твою идею до совершенства. Просто отдых должен быть интенсивным.

— Это как? — Сумских что-то разглядел на моей довольной роже и забеспокоился.

— Ну, главная задача отдыха — забыть на время о делах? Интенсивный отдых — больше впечатлений. А это просто — нужно разделить действие с друзьями. Пойти в музей, на выставку, да та же прогулка или поход в «макдак» — только не в одиночку. С друзьями гораздо лучше отрываться, я верно говорю?

Вообще-то, высказывание было как минимум спорно, но небольшая доза «очарования» придала словам нужный вес.

— Вау! Староста знает слово «отрываться»! — Алёна сделала «большие глаза», — но на что не пойдёшь ради друга, эх… Я согласна!

А вообще, я мог бы и раньше додуматься. Читал же, что студенческая дружба — самая крепкая, да и сам же в шутку называл своих одногруппников «будущими светилами мировой биомедицинской науки». В каждой шутке — только доля шутки: конечно, многие «сойдут с дистанции», но кое-кто останется учиться дальше и работать по специальности. Кто-то станет врачом, а кто-то — доктором наук и профессором. А это — нужные связи и опора в будущем, как и сказал Кабуки. Мой шарм пропадёт — но эффект хорошего отношения останется. Кто знает, как это сыграет в будущем, но иметь на несколько шансов больше точно стоит.

Интерлюдия

— Ну что, Окина, надумал, или опять «не было времени»?

Мао, только переступивший порог личных апартаментов Кабуки, скривился будто пол-лимона разом откусил и теперь пытается прожевать.

— Почему я вернулся к вопросу «зачем мы всё это делаем?» именно сегодня? — Куроку, разумеется, без труда угадал мысли подчинённого, и сам же ответил: — Ну, может быть, потому, что я дал так сложно дающийся тебе ответ сам. Ты ведь внимательно слушал мою речь, ученик?

— Внимательно, сенсей, — со вздохом склонил голову учитель физкультуры.

— И что же ты услышал?

— Что мы можем достигнуть невероятных высот, — послушно сообщил японец. Выбрать нужную фразу из не такого длинного выступления директора было несложно, а на память Мао пока не жаловался.

— И зачем нам достигать невероятных высот, ученик? Ну, или, как ты тогда поэтично выразился — подняться на Олимп настоящей власти? Ведь могли бы остановиться на своём уровне и не рисковать. По крайней мере, не рисковать сразу всем.

— Не знаю, — подумав, честно признался ёкай. — Моей мудрости недостаточно, учитель.

— Не мудрости тебе недостает, а методичности в образовании. Знаешь много, а сопоставить одно с другим — не можешь… Или, скорее, не хочешь. Вон пусть Кабуки-сама за всех думает, у почтенного директора голова большая — всё помещается! Хреновый из меня всё-таки учитель пока что.

— Это не так… — попытался возразить Окина, но его слушать не стали.

— Так, так. Одна надежда на ребятишек: один раз расскажу, два расскажу, на третий, глядишь, и сам пойму, хе-хе… Ладно уж, я скажу тебе ответ на твоё «домашнее задание», а то потом и правда времени не будет.

Директор ненадолго замолчал, как обычно делал перед любым выступлением или уроком, а Мао изобразил как можно более полное внимание. Впрочем, ему и на самом деле было интересно.