Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга - Самуэль Чавкин

Эта комиссия была создана в соответствии с федеральным Законом об исследованиях, принятым 2 июля 1974 г. Перед комиссией была поставлена задача изучить вопрос об экспериментах на людях (включая мужчин, женщин и детей) в американских тюрьмах и психиатрических больницах, а также опытах, проводимых федеральными учреждениями, и выработать соответствующие рекомендации. Кроме того, ей было поручено разработать принципы, которыми надлежит руководствоваться при использовании психохирургии[239].

По заявлению комиссии, вопрос о психохирургии был поднят «в связи с тревогой общественности», вызванной вероятностью возобновления психохирургических операций, и тем, что могут быть предприняты попытки использовать подобные операции в качестве средства репрессивной политики и для «управления поведением» инакомыслящих. О существовании такой тревоги говорил целый ряд фактов. Например, в 1972 г. сенатская подкомиссия по конституционным правам, возглавляемая сенатором Сэмом Эрвином, начала рассчитанное на два года изучение характера и степени участия федеральных учреждений в программах по проведению психохирургических операций и по модификации поведения. Далее, сенатор от штата Мэриленд Дж. Гленн Биэлл внес в конгресс предложение (позже его заставили снять это предложение) объявить мораторий на психохирургические операции сроком на два года, чтобы иметь возможность сделать объективный анализ операций, проведенных за пять предшествующих лет. И наконец, дело Каймовица.

К тому же были обеспокоены и научные круги, в связи с чем вопрос о психохирургии был изучен Национальным институтом нервных заболеваний и паралича и Национальным институтом психического здоровья. В опубликованном ими в январе 1974 г. совместном докладе говорилось, что «в настоящее время психохирургию следует считать экспериментальным методом лечения, который пока нельзя практиковать в широких масштабах из-за специфики применяемых средств и решаемых ею проблем»[240].

Этические и юридические аспекты психохирургии, а также те научные методы, которыми старались ее обосновать, встревожили некоторые организации. В августе 1973 г. эти вопросы явились предметом обсуждения на симпозиуме, созванном одним из отделений Американской ассоциации психологов. Через четыре месяца эти вопросы были подняты на конференции Центра юридических и медицинских наук при Бостонском университете. Примерно в это же время Американская ассоциация психиатров назначила группу для изучения этих проблем.

Первым подверг критике психохирургию выпускник Гарвардского университета психиатр Питер Бреггин из Вашингтона, в одиночку начавший крестовый поход против защитников психохирургии и опубликовавший несколько статей в научных и популярных журналах. Он заявил, что увеличение числа психохирургических операций, наблюдавшееся в середине 60-х гг., было неоправданным. Он утверждал, что эти операции не имели должной научной базы, а их целесообразность не была тщательно взвешена. Он также отметил возможные политические аспекты применения психохирургии, особенно в свете теории Марка, Суита и Эрвина, заявлявших о наличии связи между психическими заболеваниями и бунтами в городах. В марте 1972 г. доклад Бреггина, в котором он подверг психохирургию критике, был включен в отчеты конгресса[241]  и вызвал беспокойство у некоторых конгрессменов в связи с потенциальной возможностью использовать психохирургию для контроля над мыслями.

Одним из первых критиков психохирургии был также Стивен Чоровер, нейрофизиолог Массачусетского технологического института. Он тоже считал психохирургию опасной затеей, во-первых, потому, что она приводит к необратимым последствиям, и, во-вторых, потому, что имеющиеся данные о результатах психохирургического вмешательства неубедительны, а часто и противоречивы[242].

К тому времени, когда была создана Национальная комиссия по защите людей от биомедицинских экспериментов и исследований по модификации поведения, о психохирургии уже много писали и спорили, но «относительно мало было известно о характере и масштабах ее использования, равно как и о том, кого подвергают психохирургическим операциям и насколько эти операции безопасны и эффективны»[243].

В состав комиссии входят 11 человек: 3 врача, 2 психолога, 2 специалиста по вопросам этичности биоэкспериментов, 3 юриста (два преподавателя и один практикующий адвокат) и представительница одной из групп национальной женской организации. Все они были назначены Каспаром Уейнбергером, министром здравоохранения, просвещения и социального обеспечения при президенте Никсоне.

В течение почти двух лет, главным образом по выходным дням, члены комиссии изучали проблемы, определенные конгрессом, который сформулировал их задачу следующим образом:

Комиссия должна рассмотреть и изучить результаты использования психохирургии в США за пятилетний период, истекший 31 декабря 1972 г. Комиссия должна определить целесообразность применения психохирургии, оценить ее необходимость и выработать для министра здравоохранения рекомендации, определяющие условия (если таковые имеются), при которых психохирургические операции могут быть целесообразными[244].

Психохирургическая операция была определена как:

1) Операция на здоровой мозговой ткани индивида, не страдающего никакими физическими заболеваниями, с целью управления поведением или эмоциями этого индивида или их изменения. 2) Операция на больной мозговой ткани индивида, если единственной целью такой операции является управление поведением или эмоциями индивида, их изменение или оказание на них воздействия. Под данное определение не подпадают операции на мозге, проводимые с целью лечения эпилепсии, и (sic!) лечение электрошоком[245]

Комиссия расширила это определение, заменив слово «единственный» словом «основной». В новой редакции психохирургическая операция была определена как «1) Операция на здоровой мозговой ткани... 2) Операция на больной мозговой ткани, если основной целью такой операции является управление анормальным поведением и эмоциями индивида».

Далее объяснялось, что к области психохирургии относятся «вживление электродов, уничтожение или непосредственное стимулирование мозговой ткани каким бы то ни было способом (например, с помощью ультразвука, луча лазера) и непосредственное воздействие на мозг с помощью различных веществ, когда основная цель такого вмешательства — изменение настроения или поведения индивида»[246]. Операция на мозге с целью избавления пациента от постоянной боли также подпадает под это определение, а операции по удалению физического объекта, причиняющего боль, или по устранению двигательных расстройств (болезнь Паркинсона) под это определение не подпадают.

Рекомендации комиссии, опубликованные 23 мая 1977 г.[247] в федеральных отчетах, если их не изменит нынешний министр здравоохранения, просвещения и социального обеспечения Джозеф Калифано-младший, могут стать руководством для всех федеральных учреждений, подведомственных министерству здравоохранения, просвещения и социального обеспечения, и для больниц, получающих правительственные субсидии. Конгрессу также было предложено распространить эти рекомендации на подотчетные ему учреждения.

Однако предлагаемые правила не распространяются на хирургов, работающих в частных заведениях и больницах, не получающих финансовой помощи от правительства. Поэтому если подобные операции будут проводиться там без учета рекомендаций комиссии, направленных на защиту пациента, не существует закона, запрещающего хирургу проводить такую операцию, если пациент дает на нее свое согласие. Со стороны коллег не будет контроля за правильностью диагноза, методикой проведения операции и ее последствиями.

«Никто не мог предполагать, что тон и содержание доклада Комиссии по проблемам психохирургии, опубликованного в августе 1976 г., будут такими». Так прокомментировал этот доклад профессор Джордж Аннас в апрельском выпуске 1977 г. «Докладов Гастингского центра»[248], издаваемых Институтом общественных и этических наук. Большинство ожидало, что комиссия запретит эти операции или хотя бы объявит на них мораторий, пока не будет получено больше экспериментальных данных на животных.

Вместо этого комиссия фактически во всеуслышание одобрила психохирургические операции, порекомендовав поручить министру здравоохранения, просвещения и социального обеспечения «исследовать степень опасности различных психохирургических методов и эффективность таких методов при устранении определенных проявлений психических заболеваний и расстройств...». На основе двух специально подготовленных исследований комиссия пришла к выводу, что «некоторые предварительные данные свидетельствуют о значительных потенциальных возможностях психохирургии при лечении некоторых расстройств или ликвидации определенных проявлений психических заболеваний». Так, комиссия предложила проводить операции на заключенных, пациентах, подвергнутых принудительному лечению, и даже психически больных детях. Правда, в соответствии с заключением комиссии, операции должны проводиться с исследовательскими целями, однако их не относят к экспериментам, несмотря на то, что, даже по признанию самой комиссии, «безопасность и эффективность частных психохирургических методик... еще не доказана настолько, чтобы их можно было считать «общепринятой практикой»[249].