Работа словно праздник (СИ) - Галина Гончарова

— она меня любит. И вас не послушается.

— Лейри умная девочка.

— Мы можем сбежать.

Валиар усмехнулся,  хладнокровно добивая врага. Да–да,  врага. Любой,   кто посягнет на его ребенка,  его дом,  его дело… список продолжать? Вроде бы и так все ясно.

— Можете. Только Лейри с вами не побежит. Я с ней поговорю.

— Вот и поглядим,  чьи слова окажутся убедительнее.

Валиар послал врагу улыбку.

— разумеется,  мои. А для вас убедительным окажется кое‑что другое. Если Лейри сбежит с вами — вы ничего не выиграете.

— Простите?

— Не прощу. Она ни копейки не получит. Только то, что на ней. Более того. Она сможет в любой миг вернуться домой,  но без мужа. Я приму и ее, и ее детей. И еще — заплачу городской страже. Щедро. Вы столько не проплатите. И начальник будет заходить — и проверять дела у Лейри. Деньги могут многое. Я поставлю дело так, что вы рядом с ней дышать с осторожностью будете. Телохранителей найму. Храм спущу. Градоправителя… под… попрошу. Вместо денег вы получите груду проблем. Это — ясно?

— Вы меня что — пугаете?

— Нет. Предупреждаю.

Лиассио скривился. Он видел, Адалан не врет. И исполнит обещанное.

— Тварь низкородная!

Валиар послал усмешку противнику. Кто первый потерял над собой контроль,  тот проиграл.

— Полагаю,  вы все поняли,  лойрио… Лиайро? Я вас больше не задерживаю.

Лиассио неплохо владел собой, но это имя…

— Дайте мне поговорить с Лейри.

— Нет.

— Я не уйду,  пока не…

— мне позвать городскую стражу? Я волен в своем доме и в своей дочери…

Лиассио выругался — и вылетел вон. Надо отдать должное купцу — его сделали по всем параметрам.

Валиар несколько минут просто сидел за столом. Если Лиассио был зол,  то каково же пришлось любящему отцу. Ведь мог бы и поверить, и чадо свое отдать…

А что бы этот подонок с девочкой сделал?

С–собака…

Валиар с силой провел руками по лицу,  словно стирая толстый слой чего‑то крайне мерзкого — и пошел выпускать дочь.

Лейри была в таком состоянии,  что отцу стало ее жалко. Бледная,  дрожащая,  с заплаканными глазами… Валиар обнял дочь.

— Ну тише,  тише,  малышка. Все хорошо. Теперь ты сама поняла, что это за дрянь?

Лейри уткнулась лицом в грудь отца.

— я думала,  он меня любит…

— а ты его?

— И я–а-а–ааааа….

— Ты ведь справишься? Ты у меня сильная девочка. И умная… чтобы из‑за каждого подонка так страдать…

Лейри хлюпнула носом.

— Таши меня предупреждал.

— И ты его не слушала. Бывает… все мы в юности делаем глупости. Будь теперь умнее,  ладно?

Лейри тряхнула головой.

— Обещаю. Пап,  я пойду к себе?

Валиар поцеловал ребенка в лоб и заботливо проводил до комнаты. Шикнул на слуг и повел жену в кабинет. Он сейчас сам все расскажет. А девочке лучше побыть одной.

Поплакать всласть.

Лиассио успокоился только дома. Кстати — отходив до полусмерти плетью ту самую рабыню, и излив свою ярость. Уже потом, лежа на кровати, он начал думать.

Картина была нерадостной.

Валиар против. Нет,  можно и попробовать. Но тут надо действовать молниеносно. А в остальном…

Вот что сделает Адалан?

Да распространит по городу слухи про…

Лойрио Лиайро! С–сволочь! Если он про это сказал — он точно знает. Но сколько,  сколько?!

Скорее всего — всю историю. Говорил Валиар вполне уверено. И жизнь ему испортить может.

Итак. Если Лейри завтра соглашается — отлично. Оби сбегают в тот же день и женятся. А если нет?

Валиар в любом случае постарается испортить ему жизнь. Факт. И тогда… тогда у него будет один день. А вот как этот день использовать…

По губам Лиассио скользнула улыбка. Не хотите по–хорошему?

Будет по–моему…

С утра Лейри отправилась в леанти. Хмурая и очень недовольная. И собой и жизнью. Внутри настойчиво свербело одно и то же имя.

Лио,  Лио,  Лио…

Почему ты мне лгал?

Ты изменял,  ты обманывал меня с другими, за что ты так со мной?!

Я ведь тебя люблю,  или любила,  или… а,  неважно!!!

Лейри вскинула голову.

У меня тоже есть гордость.

Все,  конец. Но я скулить не стану. Я обманута — кто не бывал обманут?

Предана? Кого не предавали!? Мне солгали? А кому  не лгали?!

Бросили? Я встану не заплакав. На дыру в душе нашью заплату.

Слезы лить не буду,  нос распухнет. А огни в глазах, поверьте,  не потухнут.

Сердце бьется. В счастье стоит верить. Я закрою за тобой все двери.

Помашу ладошкой и с улыбкой распрощаюсь со своей ошибкой.

Лейра тряхнула головой. Старые строчки стихов хорошо подходили к ее настроению. Не будет она плакать! И страдать не будет! Голову вверх! Спину прямо! У нее в жизни все замечательно! А если сердце и рвется на кусочки от боли… значит у нее будет несколько сердец! По числу кусочков! Это оно так размножаться задумало!

Я дочь купца! Но гордость превыше всего!

Каирис встретила подругу как обычно. А потом заметила. И глаза,  и…

— Лей,  что с тобой?

— Лиассио. Сволочь.

— я все‑таки не лгал? — Таши был спокоен,  как и всегда.

Лейри сверкнула глазами.

— Вчера отец мне… Таши,  это не ты?

— Нет,  не я.

Некромант даже и не лгал. Его там не было. Факт.

— Так вот. Отец вчера узнал,  устроил допрос мне,  потом Лиассио — и тот…

— Ты поверила?

— Я сама слышала! — вскинулась Лейри. — Я сама!!!

Таши вздохнул. Подошел и крепко обнял подругу. Странное ощущение…

— Не страдай,  девочка. Он тебя не стоит.

— Знаю, — хлюпнула носом Лейри. — Но обидно.

— Хочешь,  я его сам обижу?

— Нет! — Лейри вскинулась, как будто ее плетью хлестнули. — Таши,  не смей! Он же тебя…

Таши отметил мысленно,  что беспокоятся за него… это плюс.

— Я справлюсь.

— Не смей! — подключилась и Каирис. Подошла,  тоже обняла Лейри. — Не горюй,  подруга. Так бывает. Иногда в жизни попадаются уроды. Вот,  как Шарт,  как Лиассио. Но жизнь ведь не кончена? Правда?

— Чистая!

Лейри вздохнула.

— ребята,  вы замечательные.

— Мы знаем, — усмехнулся Таши. — Стараемся.

— Лейри!

Голос Лиассио прозвучал громом среди ясного неба. Некромант и то вздрогнул. И подумал уже устроить мерзавцу порчу, ну да ладно… вот если девочки не справятся, тогда устроим.

Лейри выпрямилась.

— Доброе утро, лойрио Тамори.

— Лей! — и столько было в этом голосе. Если бы девушка сама вчера в шкафу не сидела — поверила бы. Точно, оболгали. Но память выкинуть не получалось.