Большая книга приключений. Мое лучшее лето (сборник) - Елена Нестерина

Антошка Мыльченко всё равно ещё не подошел, делать было нечего, поэтому Арина рассказала, что «настоящую индейскую одежду» этой зимой она сшила себе сама из светло-коричневого маминого кожаного костюма. Пиджак перекроила в рубаху, по всем правилам, руководствуясь книжкой о быте индейцев Северной Америки, и вышила её. А из маминых брюк, которые она, как смогла, уменьшила, замострячила штаны – и тоже очень хорошо получилось, удобные такие порточки вышли. Они по-индейски называются легины[1].

– Но это же куча труда и времени! – ужаснулся Федя.

– А делать всё равно мне нечего было, – сказала Арина, – я тогда болела и сидела дома. А вот мокасины[2] сшить не смогла, хоть там, в книжке, и выкройка была. Времени не хватило – выздоровела…

– Но косы-то ты как отрастила?! – Витя всё ещё не верил своим глазам.

– А вот это уже женский индейский секрет! – улыбнулась Арина. – Но вам, как братьям по мафии, скажу – они искусственные. Подвязываешь к волосам лентой и заколочками специальными – и плетёшь косы, какой тебе надо длины. Главное, по цвету подобрать, чтобы похоже было.

И она показала, как к своим коротеньким хвостикам она прикрутила мягкие бархатные ленты с прядями тёмно-серого цвета – как раз под цвет волос. Заплела их. И получились косы. Почти как натуральные. Издалека так вообще не отличить.

Да, братья по мафии удивились так удивились – Арина действительно была похожа на настоящую индейскую девочку. Видимо, она долго готовилась к этому и не раз примеряла свой наряд перед зеркалом. И сейчас, наверно, крутилась – так что захватить еду и тёплые вещи, как договаривались, просто забыла.

Словно догадавшись о мыслях о провизии и снаряжении, посетивших Витю и Федю, она сказала:

– А еды и правда я никакой не нашла. Взяла вот только мешок конфет и копчёную колбасу. Всё остальное по кастрюлям и мискам разложено. Я решила, что не донесу. Но я деньги взяла! Купим.

– В лесу? – усмехнулся Федя и увидел, как Арина нахмурилась, переживая, что не всё смогла просчитать и забыла такую немаловажную деталь, как отсутствие в лесу магазинов. Но Федя тут же пожалел своего делового командира и весело тряхнул Арину за плечо: – Не переживай, нам хватит, мы, видишь, много набрали.

Арина что-то ещё хотела сказать в своё оправдание, но тут появился Антошка, и…

Все замерли.

– Уважаемый шаман, ты чего это? – после долгой паузы первым пришёл в себя Федя Горобец.

– Чего? Я готов. Поехали, – бодро скомандовал Антоша.

Уж он нарядился так нарядился, как заправский участник самодеятельности, которому предложили проявить фантазию и пользоваться при изготовлении костюма всеми возможными доступными средствами.

– Да как же ты по улице-то шёл? – ахнул Витя. – И не загребли тебя ни в какое лечебное учреждение?

– Ну… – обиделся Антоша. – Чего пристал?

– Не трогай его, Витя, – заступилась тут же Арина. – Играть так играть. Он у нас кто? Жрец. Собеседник великих духов. Ему можно. Грузись, Антоша, к пану Теодору на велик.

И пока Федя, Антоша и Арина перекладывали многочисленную Федину поклажу на багажник Арининого велосипеда, Витя рассматривал мафиозного индейского жреца. Сам Витя не стал наряжаться индейцем, повязал только на голову чёрный шёлковый платок-бандану. Он просто знал, что этот платок многофункциональный, пригодится. А как индейцы одеваются – не знал. Так и нечего позориться, он не Гойко Митич[3]1. Да ещё ожог на руке залепил бактерицидным пластырем – чтобы душа Арины была спокойна.

И Федя, как видел Витя, тоже ничего особенного на себя не нацепил – только стянул волосы тонким кожаным ремешком с привязанными к нему сбоку, возле левого виска, полосатыми пёрышками. Одежда же на пане Теодоре была немаркая, маскировочная, как и на Вите. Зато уж Антошка-герой и пёструю кофту по подолу и рукавам на ленты порезал, и чёрные джинсы точно так же испохабил, и ухитрился к ним по бокам махры необыкновенной пушистости присобачить. Подушку он распорол, или за курицей какой гонялся, неизвестно, – только головной убор брата Антошки был сплошь из белых, колыхающихся от малейшего дуновения мелких перьев. Да ещё пышный такой, роскошный. И когда он успел? А ведь успел же! И к тому же ещё лицо губной помадой и ядрёным маркером расписать исхитрился… Ну что поделаешь – творческая личность совершила полёт фантазии, вот отсюда и буйство красок, разгул стихий.

– Что ж ты пёстрый-то такой, колдун? – только и сказал Витя, подсаживая Антошку на багажник Фединого велосипеда. – Едешь на войну с индейцами, а форма одежды у тебя такая демаскирующая. Кофту хоть красную сними, я тебе куртку дам защитного цвета.

Но Антон махнул рукой:

– Не надо, Витя. Индейцы любят яркие цвета. Если человек умеет маскироваться, его никакая одежда не выдаст. А я умею, будь спокоен. Поехали, Федя.

И все поехали – решив сейчас не спорить, а уже на месте приструнить демаскирующего нарядного попугайчика.

На месте индейская мафия первым делом как следует спрятала велосипеды и разложила вещи в маленькой пещере. Сразу там хорошо стало, уютно.

Наступил вечер. Все четверо позвонили с мобильных родителям, сказали, что на «даче» им очень хорошо, что находятся под присмотром взрослых и собираются спать. Все родители поверили, видимо, и успокоились.

– Надо посмотреть, что делают наши индейские друзья, – сказала Арина. – В смысле на данный момент враги.

– Поползли, ребзя! – потёр руки Антошка.

– Стоп! – остановила его Арина. – Сразу давайте договоримся: если разделяемся возле их лагеря, то, мало ли, как дело обернётся, возвращаемся к пещере. То есть встречаемся в своём лагере, а не ищем друг друга возле их стоянки.

– Понятно, – согласился Витя. – Правильно.

– И вот ещё, – добавила Арина. – Если кто в плен попадётся…

– Молчать, как настоящий индеец! – воскликнул Антошка, и притихший лес откликнулся ему гулким эхом, точно давал своё согласие.

– Тише, Антон! – щёлкнула пальцами Арина. И хотела ещё что-то поучительное ему сказать.

Но Антоша перебил:

– Всё, раз мы вступили в игру, не забывайте: мы больше не Антон, Арина и так далее. Давайте называть друг друга по-индейски…

– Так ведь у нас нет никаких индейских имён! – удивился Федя.

– И не надо их придумывать, потому что они или за боевые заслуги даются, или за другие отличия, или приходят индейцу в вещем сне после долгого поста и лишений! – тут же встряла с лекцией Арина.

– Да, – согласился Антоша, главный в их племени по ритуалам. – Обращаемся – к Балованцевой «вождь», ко мне…

– Поняли мы всё, – улыбнулся Витя. – Будем звать тебя краснокожий брат Гу…

– Никакой не Гуманоид! – взвился Антон.

– Нет, конечно! Мой индейский брат… – Снова улыбнулся Витя и подмигнул Антону.

– Вот то-то, – согласился тот. – Всех нас зовут Белая Рука.

– Белая Рука – само собой! – присоединился к нему Федя. – По названию нашей мафии.

– Тогда не забудьте, индейские братья по мафии, – Арина вернулась к своей прерванной речи, – если кто-то попадётся к ним в плен, лучше изображать совершенно отмороженного неорганизованного ребёнка, который пришёл на индейцев поглазеть. Такие для них никакой опасности не представляют.

– Да. И быстрее такого отпустят, – согласился Федя.

Антоша тоже кивнул в знак согласия.

– Ну вот, теперь давайте посмотрим, что у них творится. Выходим на тропу войны с невежественным, непросвещённым племенем. Вперёд, индейская мафия!

…Сгущались сумерки. Поэтому, чтобы идти неслышно, да ещё и ни на что не напороться в вечерней полутьме, нужно было быть очень внимательными.

А скоро мафия и вообще опустилась на землю и осторожно поползла к лагерю противников, которые о её существовании и не догадывались.

И вот все четверо шмыгнули всё в тот же куст – наблюдательный пункт, где они пряталась сегодня днём. Это был очень удобный куст, росший прямо из неглубокой ямы. Внизу, в этой яме, хорошо было лежать, наблюдая, а сверху ветки куста загораживали головы наблюдателей от взоров тех, за кем они смотрели.

Наблюдательный пункт был как раз в таком месте, откуда хорошо просматривались оба костра – и костёр лагеря Молодых Волков, и основной, большой, перед которым сидело множество взрослых индейцев. Там стоял гул, не смолкали бурные разговоры, из которых, к сожалению, почти ничего понять было невозможно – люди говорили одновременно.

Зато молодые индейцы из вспомогательного детского лагеря вели себя тихо. Они молча рассаживались вокруг своего костра. Становилось уже довольно прохладно, но все были одеты точно так же, как и днём, – очень легко, многие ребята так просто полуголые.

– Вы, мои молодые братья, не должны бояться холода, – вещал всё тот же их начальник, Благородный Волк, шлёпаясь пятой точкой на землю. – Нужно привыкать к лишениям и принимать их с достоинством. Умение переносить холод – важно особенно. Посмотрите, как я сижу на сырой земле. Видите – мне вполне комфортно.