Теория несоответствия (СИ) - Еленина Юлия

- Дима, ближе к делу.

- Ладно. У меня есть стимул не трогать тебя - флэшка, надо и тебя простимулировать, чтобы после передачи документов на имущество ты не сдала меня, - отчим театрально задумался, а потом, облокотившись на стол, сказал: - Попробуешь меня тронуть, я грохну твоего любовника. Кстати, что ты в нем нашла, он же почти мой ровесник?

Вцепиться бы в эту самодовольную рожу... Но нет, и не потому, что маникюра жалко, а потому, что я даже пошевелиться не могла.

- Какая же ты скотина... - прошипела я.

- А я умен, - похвалил сам себя Дима. - Я даже не был уверен, что ты с ним спишь, а уж в том, что он для тебя что-то значит и ты не использовала просто-напросто этого мужика, так очень сильно сомневался. Но ты сейчас сама себя сдала с потрохами.

- Откуда?..

- Детка, промочи горло, а то у тебя голос охрип. Откуда я знаю? Слушай, ну это вообще несерьезный вопрос. Калинин всего лишь побитый жизнью психолог, а не шпион, так что даже не пришлось искать профессионала для слежки. Хватило любителя за смешные деньги.

За такое определения Андрея стало обидно. Ничего он не побитый, нормальный мужчина. Да уж... Сама его недавно называла старым, а сейчас...

Я поднялась и бросила Диме:

- Счастливо! Надеюсь, больше не увидимся.

- Сядь на место!

- Да пошел ты!

- Калинин тебе рассказал, что Анна звонила ему примерно за месяц до смерти?

Я обернулась и уставилась на Диму. Опять пытается меня обыграть? Но выглядел отчим серьезно. И я поняла: не лжет.

Вернувшись за стол, заказала воды и почти залпом выпила стакан.

- Не сказал, - удовлетворенно заметил Дима. - Не знаешь ты, крошка, кому доверять. Давай я его сразу грохну, а? Все равно еще лет пять-десять - и у него появится лысина, импотенция и старческий маразм. Зачем тебе такое счастье?

Я успокоилась. Как-то быстро стала хладнокровной. Налила еще воды в стакан, покрутила его в руках, а потом, с улыбкой поднявшись, плеснула все содержимое Диме в лицо.

Ну, дурной пример заразителен.

Глава 3 Андрей

Какая, блядь, херня творится вокруг. Я раньше не замечал, не обращал внимания. А сейчас все обострилось, даже как будто переосмыслилось... А возможно ли это в моем возрасте? Да впервые вижу. Может, я какое-то дурацкое исключение, сбой в системе?

Наверное, все-таки кризис среднего возраста. Я гнал любую мысль о каких-то чувствах, старался стереть из памяти все, что было связано с Кариной. Но все было неправильно, не по системе.

И сейчас я впервые слушал вполуха экзамен.

- Необихевиоризм, - сухо читал студент то, что написал, - направление в американской психологии...

Черт возьми, все по чертовому Фрейду! Нахрена мне надо было сейчас говорить про американскую?

- Списано, - ответил я, отдав зачетку и пометив в ведомости, что экзамен не сдан.

Следующая студентка в себе не сомневалась. Поправив светлые волосы, она начала, глядя на меня, а не в лист, зачитавать тему:

- Психоанализ: история и основные направления развития.

Я тогда уже знал, что не поставлю ей проходной балл. Она накручивала на палец белокурую прядь, но выглядело это пошло, а не игриво. Девочка ответила правильно. Умная. Даже дополнительные вопросы осилила, пока я не спросил, что было в тему ее вопроса, кстати:

- От какого диагноза умер Фрейд?

Девочка округлила глаза и, как я ожидал, не ответила. Не сдала.

Студенты подходили один за другим, но из двадцати шести человек сдали только восемь. Причем те, кто этого явно не ожидал.

Я понимал, что поступаю неправильно, что вымещаю свое бессилие на студентах, но ничего поделать не мог. Что-то пошло вразрез с моими принципами.

Последняя девушка подходила ко мне, глядя себе под ноги, но при этом успела расстегнуть две верхние пуговицы на блузке. Не сработало. Я выслушал невнятный ответ насчет основных компонентов теории Адлера, а потом завалил девочку вопросами.

Отправил на пересдачу. Надо просто готовиться к экзамену, а не пуговицы расстегивать. Это не сексуально. Абсолютно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Поставив размашистую подпись, я откинулся на спинку стула. Посидев так несколько минут, вернулся к заполнению документов для деканата и вдруг услышал со стороны двери:

- Фрейд умер от рака.

- И сколько ему сделали операций? - спросил я, не поднимая голову.

- Больше тридцати точно.

- И как он умер?

- Ему помогли по его же просьбе.

Я наконец-то оторвался от бумаг и спросил, теперь глядя ей в глаза:

- Карина, что ты здесь делаешь?

И зачем? Какого черта?

- Проезжала мимо, - пожала она плечами.

В ней изменилось многое. Нет, девочка с небрежным хвостиком в спортивном костюме никуда не делась, но бросалось в глаза, что она стала взрослее, женственнее, даже красивее.

Будь, конечно, моя воля, я бы уложил ее прямо на столе или на подоконнике. Несносная девочка, которая занимала мои мысли, пока была рядом и пока ее не было. Я не знал, кого больше ненавидел за это. До сих пор не знаю.

Была надежда, что я ее больше не увижу. Или наоборот. Я запутался.

И кто бы знал, чего мне стоило сейчас не сделать вид, что я удивлен. Она появилась неожиданно, как и в прошлый раз. Такой маленький тайфун, затрагивающий только меня. Лучше бы ты, девочка, попрощалась со мной навсегда.

Я не хотел, как и предположила Дина, чтобы Карина знала. Почему? Я действительно старый идиот, но я боялся, что она будет смотреть на меня по-другому.

Она не проезжала мимо - это я понял сразу. Но увидел то, что не хотел. Я увидел в ней... себя. Очерствевшая, ноль эмоций на лице, и взгляд такой... Блядь, неужели и у меня такой же?

- Ты знаешь, - не спросил, а констатировал я.

- Увы, не все, - с горечью усмехнулась Карина. - Нельзя было быть до конца честным?

Если бы я знал, что все так обернется, что я сам попаду в свою же паутину лжи. Нет, это была не ложь - я просто не раскрыл все карты.

А сейчас, ежиную мать, не смог ничего сказать, кроме как:

- Про Фрейда откуда знаешь?

- Когда из аудитории вылетает студентка-отличница и начинает всем рассказывать, что один деспотичный препод завалил ее на таком вопросе, то невольно лезешь в интернет, чтобы узнать, какой же недуг свалил старика.

- В мое время интернета не было.

Мы говорили друг другу какие-то ненужные вещи, которые не имели значения. Лучше бы Карина мне закатила скандал, обозвала бы меня сволочью, но не смотрела так равнодушно.

Да пусть лучше ненавидит даже!

Нет, она молчала, глядя на меня, и я уже сто раз пожалел, что две недели назад сказал то, чего не стоило. Но она сказала еще раньше.

- В твое время еще динозавры, наверное, не вымерли, но речь сейчас не об этом.

- А о чем?

- О том, что ты мне не сказал ничего, хотя мог.

- Давай поговорим не здесь, - поднялся я и протянул ей ключи от машины, сказав: - Жди, только не уезжай.

Может, мы вдвоем в закрытом маленьком пространстве вроде авто - это не самая лучшая идея, но она мне все равно нравилась больше аудитории, в которой проходил экзамен.

Я отнес ведомость в деканат и, уже спускаясь по лестнице, осознал, что чувствую себя как пацан на первом свидании.

Куда тебя несет, Андрей? Она только появилась, а ты уже летишь вниз, расталкивая студентов на лестнице?

Я со всей своей психологической сознательностью могу заявить, что это полный пиздец.

Глава 4 Карина

Проезжала мимо... Как же глупо это звучало. Наверное, глупее было только обсуждение болезни Фрейда.

Мы чужие друг другу люди, которые случайно и ненадолго пересеклись. Еще и Дима... Иногда лучше оставаться в приятном неведении. Червячок сомнения, которого поселил в душе отчим, все грыз и грыз меня. Все было фарсом? Или хоть что-то было настоящим?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я только из-за этого и приехала. Ну, вроде как к деду ездила, а на обратном пути не смогла удержаться. Дежавю... Снова аудитория и чопорный преподаватель. Отличие только в том, что он меня не послал в этот раз.