Проблемы этологии - Игорь Акимушкин

Бойцовая рыбка бетта блестящая, если поставленная перед ней преграда имеет отверстия, быстро их находит и проплывает через одно из них. Достаточно единственного удачного проникновения через преграду, чтобы рыбка запомнила этот опыт. И в дальнейшем она всегда шла таким же, раз выбранным ею путем, даже если представлялись более легкие возможности преодолеть преграду. Например, подплыть под нее, если преграду приподнимали. Еще выше подняли заграждение, так что найденное рыбкой отверстие находилось теперь над водой, рыбка выпрыгивала из воды, чтобы проникнуть через него.

Рыбки цихлиды в другом опыте особым образом преодолевали преграду, приподнятую на два сантиметра над дном: ложились на бок и буквально проползали под перегородкой.

Золотых рыбок обучают по команде проплывать через небольшой обруч или проделывать в воде мертвые петли — петлю за петлей.

Как видите, и рыбы дрессируются. И в этой программе обучения лучшие способности показали окуни, пескари, карпы и золотые рыбки. Впрочем, выбор у экспериментаторов был невелик: обычно они ограничивались лишь пресноводными рыбами. У многих морских таланты могут быть и выше.

У многих рыб есть своя индивидуальная территория. Есть и иерархия (и малабарские данио, о которых уже шла речь, здесь не одиноки). В аквариумах при наблюдении за поведением солнечных рыбок установили, что самые крупные рыбы бывают у них вожаками, и вся стайка всюду следует за ними, особенно в лабиринте. Проделывали, устремляясь за вожаком, даже его игровые движения, например, выпрыгивали из воды и «совершали другие эволюции вслед за вожаком».

И вообще у рыб многие условные рефлексы возникают довольно легко и быстро. Причем раздражители могут быть самые разные: звуки, предметы, температура воды, ее соленость и цвет, запахи, уровень кислотности воды, механические и электрические агенты. Особенно хорошо идет обучение, когда рыбы держатся стайкой, и еще лучше, если среди них есть хотя бы одна уже обученная рыба: они следуют за ней и повторяют ее движения. Это подражание назвали «рефлексом следования».

Многие этологи склонны считать, что необыкновенный дар подражания у рыб делает их сообщества особого рода копилкой, фондом разнообразной информации. Ведь стоит только одной, уже побывавшей здесь рыбе запомнить, что налево — кормное место, сделать в ту сторону быстрое движение, и оно будет повторено одним соседом, потом другим, третьим… и затем — всеми.

Амфибии и рептилии

Перенесите жабу из пруда, где она родилась, в другой, вполне пригодный, она отправится искать свой родной пруд. И найдет! Если, конечно, ее не очень далеко занесли. Жабы возвращаются и упорно ищут воду даже в тех водоемах, которые высохли или засыпаны, если прежде жили здесь головастиками. Как и почему они так поступают, неизвестно.

Обучением удалось вызвать образование условных рефлексов у многих амфибий. Лягушки и жабы (эти лучше) проходят несложные лабиринты, в конце которых их ждет вознаграждение — пища. К тому же способны и аксолотли (после 500 неудачных попыток!), и квакши, и головастики жаб. Тритоны и саламандры с этой задачей не справляются.

Квакши и лягушки неплохо отличают крест от круга, звезду от треугольника, кривую линию от прямой, четырехугольник от треугольника… Однако только в том случае, если эти фигуры движутся!

«…у рептилий, как и земноводных, становление поведения целиком врожденное. Уже через несколько часов после выхода из яйца молодые черепахи способны, например, выбираться из глубоких ям; они свободно ориентируются при помощи зрения и доходят по суше до берегов океана» (Реми Шовен).

У новорожденных черепашек умение ориентироваться по солнцу доказано. Кроме того, не запах океана и не уклон берега, как думали раньше, а скорее всего освещенность морской поверхности, которая днем и ночью более значительна, чем на суше, указывает им правильный путь к воде. Впрочем, об этом мы уже говорили.

Они появляются на свет древнейшим способом: из яйца, согретого теплом земли. Одни черепахи откладывают сотни яиц, другие — два или пять. Одни — раз в несколько лет, другие — по нескольку раз в год. Одни зарывают их глубоко, другие — не очень. Об одних родители не заботятся, оставляют свой приплод на волю случая, другие, отложив яйца в подземных норах, остаются здесь до выхода из них юных черепашек и даже помогают им выбраться из скорлупы.

По прошествии некоторого времени, а оно для разных видов, разумеется, не одинаково, в тайном захоронении пробуждается жизнь. Черепашки вылезают на белый свет, и тут, на пороге завидного долголетия, их ждет опасность. Ибо мир зверей, птиц, хищных рыб, гадов, по-видимому, не хуже нашего информирован о вкусе черепашьего мяса. Склевывают, заглатывают, не тратя времени на пережевывание. А много ли черепашонку, еще не одетому в прочный панцирь, надо? Муравьи и те опасны. Собираясь в дружные отряды, насекомые нападают на ковыляющего черепашонка и оставляют от него одну «шкурку».

К счастью, черепашки рождаются более юркими, чем их родители. Морские черепашки деловито и торопливо устремляются к воде, но немногим удается просочиться через заслон охотников. Новорожденным морским черепашкам приходится особенно плохо, когда до моря остается несколько метров. Птицы фрегаты, пикируя, хватают на лету и снова пикируют, часто за несколько минут не оставляют в живых ни одного из сотен ковыляющих по песку новорожденных черепах.

А что делают в это время их беспечные родители?

Они все направляются туда, откуда приплыли. Иные за тысячу километров, каждая на свой привычный выпас, где растет трава талассия. Заплывают иногда из тропиков в Баренцево, Балтийское и даже Берингово моря. Туда тысяча, а то и две километров и обратно столько же, и все это только для того, чтобы снести яйца на «своей» песчаной косе, хотя такую же можно найти и на других берегах!

И все-таки они плывут, раз в два-три года, покинув знакомые побережья, где в одиночестве охотились на рыб, моллюсков, крабов, асцидий или кормились морской травой. Плывут за многие сотни километров, по дороге собираясь в стада, которые в Колумбовы времена были так многочисленны, что преграждали путь кораблям. Да и в наши дни корабль, на котором плыл цейлонский зоолог Деранниягала, встретил стаю черепах, растянувшуюся в море на 108 километров! Рептилии плыли примерно на расстоянии 200 метров друг от друга, но все в одном направлении.

Плыли до сей поры вольные странники к песчаным пляжам Антильских, Сейшельских островов, к побережью Южной Африки, Шри Ланки, Индонезии, Австралии и Бразилии, чтобы закопать в прибрежный песок созревшие за годы странствия яйца. И странно, суповые черепахи, обитающие у берегов Бразилии, плывут в пору размножения в обратную сторону: в открытый океан за две тысячи километров в центральную Атлантику, к острову Вознесения. Как они находят затерявшийся в безбрежном океане маленький островок, неясно. Возможно, ориентируются по солнцу, а затем, ближе к цели, по запаху воды. Это такой же поразительный феномен, как и у лососей.

Хорошо ли дрессируются рептилии? Как скоро достигают цели при опытах в лабиринте?

Черепахи и ящерицы с этой задачей справились неплохо. Одна черепаха с 20–25 попыток находила наконец правильный путь в двух сложных лабиринтах с шестью тупиками. Позднее она научилась избирать более короткую дорогу.

Водяные ужи правильно ориентировались в менее сложном «Т-образном». Но после линьки теряли эти навыки.

Черепахи хорошо запоминают цвета и фигуры, даже когда нарисованы пунктиром или повернуты под небольшим углом.

У черепах, довольно тупых на наш взгляд животных, оказывается, есть своя ревностно обороняемая территория. Есть и иерархия (по крайней мере у некоторых из них, например у исполинских черепах Галапагосских островов). Водяные черепахи не плавают где попало, по всему озеру или реке. Нет, они держатся только на своих индивидуальных участках. Если их переселить в другой пруд или озеро, черепахи отправятся искать свой водоем. Даже если он удален на полтора километра. И находят его! Прямо невероятно…

Чувство дома есть и у ящериц. Игуана, унесенная за двести метров от родных мест, через две недели или чуть больше возвращается в свой дом, даже если путь ее лежит по совершенно незнакомой местности. Доказано также, что у ящериц игуан есть иерархия.

Непонятно ведут себя некоторые змеи Северной Америки. Не для зимней или летней спячки, а просто так (хотя почему «так» — неизвестно!) собираются они в определенное время в определенном месте: «многим из них приходится добираться туда издалека». Пометили этих змей, и оказалось, что компанию эту из года в год составляют одни и те же змеи.

В лабораторных условиях многие змеи вели себя как наиболее примитивные из позвоночных животных. Но, наблюдая змей в природе, как рассказывают некоторые зоологи, можно узнать много интересного о поведении этих животных.