Похищенное сердце - Барбара Картленд

– Вам не следует много ходить! – воскликнула Аманда.

– Я дал себе слово, что буду садиться в инвалидное кресло только по вечерам. Днем я буду ходить, как все нормальные люди.

– Будьте осторожны, не торопитесь, – выдохнула Аманда.

Он повернулся, посмотрел на нее и улыбнулся.

– Здесь был Филипп. Узнаю его методы. Он говорил вам, что я должен беречь себя. Он вечно ворчит и пилит меня, а когда мне надоедает его брюзжание, он поручает это делать другим. Можете передать ему, что я сам прекрасно могу о себе позаботиться.

– О нет! – невольно вырвалось у Аманды.

– Почему нет?

– Мы все хотим вам помочь, мы восхищаемся вами, считаем вас необыкновенным человеком. Не отгораживайтесь от нас!

Мгновение Айван смотрел на нее, потом откинул голову назад и засмеялся.

– Это самый сомнительный аргумент, который я когда-либо слышал. Хорошо, вы с Филиппом победили, я позволяю вам носиться со мной, словно с беспомощной старухой! Не будете ли вы так любезны, налить мне чего-нибудь? Я ничего не выпил после обеда, потому что спешил вернуться сюда и увидеться с вами.

– Конечно! Что вы будете пить?

– Что ж, сегодня особый день, – ответил Айван. – Налейте мне бренди. Там должен быть круглый бокал. Если нет, позвоните Жану.

– Да, он здесь, – сказала Аманда, наливая бренди и подавая ему.

– Спасибо. Теперь расскажите, какие еще распоряжения отдал доктор. Что он порекомендовал вам?

– Он сказал, по крайней мере в течение ближайших трех недель я не должна участвовать ни в каких авантюрах. Но ведь не обязательно обращать на это внимание.

– Ничего подобного. Вы только что сказали, что я должен слушаться его. А раз я, значит, и вы, моя девочка. Где вы собираетесь провести эти три недели?

На мгновение воцарилось молчание, и Аманда не решилась выговорить то, о чем кричало ее сердце.

– Не знаю, – ответила она. – Все будет зависеть от Вернона, не так ли?

– Да… полагаю, что так, – произнес он, словно забыл о существовании ее брата. – Мы обсудим это с ним вечером. Я просил Филиппа передать, чтобы Вернон зашел сегодня.

– Как вы думаете, чем лучше было бы заняться?

– А что бы вы хотели делать?

– Я бы хотела побывать в каком-нибудь тихом местечке во Франции. Что-нибудь наподобие вашей фермы. Здесь очень мило и спокойно.

– Да, очень спокойно. Но вам не кажется, что через некоторое время вам здесь наскучит? Ведь вам придется отказаться от авантюр, как выразился Филипп?

– Не думаю, что мне захочется в них участвовать, – откликнулась Аманда.

Но только она произнесла эти слова, как подумала, что это единственная для нее возможность находиться рядом с Айваном.

– Возможно, вам только так кажется, потому что происшествие прошедшей ночи расстроило вас. Кстати, как ваши ноги?

– Все еще ноют. В следующий раз, надеюсь, я буду прыгать с такой высоты в шиповках.

– Следующего раза не будет, – проговорил Айван неожиданно охрипшим голосом. – Это происшествие из тех, что невозможно было предвидеть.

– Все закончилось хорошо, – сказала Аманда. – А что Макс Мэнтон? Он все еще собирается ставить свою пьесу во Франции?

– Думаю, Мэнтон предпочтет продать свою виллу и убраться, пока жив и здоров, в Америку. Он получил хороший урок. Если кому-нибудь и удается однажды повлиять на ситуацию в этом мире, то повторить нечто подобное не удастся никому. Люди этого не допускают. Они предвидят возможные последствия и принимают меры, чтобы их предотвратить.

– Вы имеете в виду, что его могли убить?

– Думаю, ему повезло, что он до сих пор еще жив. В другой раз его похитители наверняка будут менее щепетильны.

– Значит, его пьеса о Франции никогда не будет закончена?

– Могу поспорить, что это именно так, – улыбнулся Айван.

– Значит, все хорошо, кроме того, что мне не удалось похитить картины.

– Не думайте об этом, – сказал Айван. – Меня и так тревожит, что я вовлек вас в темные и опасные дела. Конечно, это было трудное испытание, я забыл, что жизнь – не шахматы, и даже пешки бывают очень ранимы.

– Что ж, значит, я вас разочаровала, – сказала Аманда.

– Нет, – быстро ответил он. – Вы меня не разочаровали. В этом фиаско повинен я. Ни одной секунды я не думал, что вы допустили ошибку. В действительности я должен на коленях просить у вас прощения.

– За что? Разве вы забыли, что именно вы помогли мне и Вернону. Это мы должны благодарить вас. Вы не могли предвидеть, что в дело Макса Мэнтона вмешаются посторонние люди. Случись это неделей раньше или неделей позже, мы бы смогли осуществить похищение картин.

– Нам не нужны его проклятые картины! – сердито воскликнул Айван.

Аманда промолчала. Неожиданно он протянул ей руку.

– Вы прощаете меня, не так ли? – спросил он совсем другим тоном.

Она подала ему руку и внезапно ощутила, что по ее телу прошла дрожь. Ей стало страшно, что в ее глазах он прочтет слишком многое.

Но какая-то магнетическая сила заставляла ее смотреть на него. Казалось, его взгляд проникал в самую глубь ее сердца.

Губы девушки задрожали, внутри нее словно вспыхнул огонь, и она почувствовала, как что-то толкает их друг к другу.

В тот момент, когда его пальцы плотно сплелись с ее и губы были готовы раскрыться навстречу его губам, с улицы раздался шум подъезжавшей машины.

На мгновение они оба застыли, затем Аманда высвободила руку. Парадная дверь резко распахнулась, и в комнату вошел Вернон.

Не глядя на Аманду, он направился прямо к Джексону с гневным выражением на лице.

Он редко выходил из себя, но когда с ним это случалось, никакая сила в мире не могла сдержать его.

– Доктор Дюкро рассказал мне, что случилось с Амандой, – заговорил он. – Больше никогда в жизни я не позволю вам обращаться с ней подобным образом!

– Это было случайное, несчастливое стечение обстоятельств, – спокойно возразил Айван. – Я только что извинился перед вашей сестрой.

– Извинились? И это все, что вы можете сказать? – закричал Вернон. – Как вы осмелились поставить ее в подобное положение, доставить ее на виллу Макса Мэнтона подобным способом? Я должен был выполнять эту работу, и вы знаете, я бы сделал ее. Не Аманда. Это не женское дело. То, что вы оставили ее наедине с такой свиньей, как Мэнтон, – это просто вопиющая глупость.

Аманда стояла, не веря своим ушам. Это невозможно! Вернон предавал былого кумира, Вернон обвинял, и его кулаки были сжаты так, что костяшки пальцев побелели.

– Скажу вам прямо, мы прошли через такие переделки! – продолжал Вернон. – Вы помогли нам, и мы благодарны вам, но так не может больше продолжаться. Я забираю Аманду и не желаю, чтобы она участвовала еще в каких-либо авантюрах. Более того, она не останется под этим кровом даже на одну ночь. Вы потеряли чувство достоинства и ответственности!