Живая вода - Юлия Александровна Лавряшина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так она не была такой… замороженной?
– Ну что ты! Она была как… Ну не знаю. Праздник. Всем тоскливо стало, когда она ушла. Но ты учти: никто из наших не знает, что тебя… лишили памяти о Кате. – Наташа провела пальцами по шее, разглаживая дряблые складки. Потом прошептала, расширив смеющиеся глаза: – Как символично… Ты узнал обо всем именно в эту ночь! Граница времени и все такое… Тебе ведь дается второй шанс! Ты можешь попробовать вернуть ее, уже зная обо всем, что было. И как было. И что может случиться, если ты снова… ошибешься, ты теперь тоже знаешь. А она – нет.
– Арни. Ты уже произносила это имя… Это она меня так называла?
– А ты не помнишь?
– Нет. Но что-то слышится в нем…
«Отголосок счастья», – про себя ответила Наташа. Вслух она не умела говорить такие вещи. Внезапно ей стало тяжело дышать. Разве можно во второй раз написать «Джоконду»?»
– Ты не веришь? – бесстрастно спросил Арсений и откинулся на диване так, что лицо его целиком ушло за маслянистую зеленую толщу воды в аквариуме.
– От вас всего можно ожидать…
– Послушай, а кто это сделал? Кто прочистил нашу память?
– Катя не говорила… Зачем тебе это? Ведь если даже заставить… этого человека вернуть все… Если даже такое возможно… То Катя ведь вспомнит не только хорошее. Тебе это нужно? По-моему, лучше уж так, как сейчас.
– А если это можно сделать только со мной?
Он подался вперед, отклонившись от аквариума, и Наташа удивилась тому, как заблестели у него глаза. Уже много месяцев она такого не замечала…
– Я ничего не вижу, понимаешь? Ведь важно, чтобы детали ожили! Без них ничего будто и не было…
– Как же! А почему ж ты так настойчиво крутишься возле нее? Значит, что-то есть уже сейчас. Появилось вопреки всему. Может, оно и не такое, как было…
Упрямо нахмурившись, Арсений перебил:
– А я хочу, чтоб было такое!
«Сказать или нет?» – на миг затихла она, потом выпалила:
– Такого уже не будет.
– Будет!
Он вскочил, и Наташа не поняла, а скорее всем телом ощутила, что сейчас ее выкинут из комнаты. Непроизвольно поджавшись, она пригнула голову к коленям и быстро сцепила руки на затылке. Остановившись в шаге от нее, Арсений вдруг рассмеялся. Наташа выглянула из-под локтя и неуверенно улыбнулась:
– Все? Убийство отменяется?
– Откладывается… Я не поздравил тебя с Новым годом.
Арсений обнял ее и затих, придержав. Прижавшись ухом к его груди, Наташа сосредоточенно вслушивалась в ритм происходившей внутри жизни. Наташа знала, что все в нем стремится к Кате, но не представляла – насколько сильно. Может, теперь это был лишь слабый отголосок того радостного кипения, которое все они наблюдали…
– Я не хочу даже думать о том, что у меня ничего не получится. – Отступив, Арни посмотрел на нее уже без улыбки. – Пожелай мне, чтоб я справился… Я сделаю для нее джаз-кафе! Может, хоть это ее тронет, как ты думаешь?
Наташа с опаской пробормотала:
– Если она все еще любит джаз…
– Что ты говоришь?
– Катя забыла, как играла Кенгуру. Потому что это было с тобой связано… Может, она и джаз больше не слушает?
Арсений спросил так серьезно, будто она была экспертом:
– А такое возможно?
– Нет! – Наташа расхохоталась. – Спроси кого угодно! Все, что с вами происходит, – вообще невозможно.
У Арсения слегка расплылся взгляд.
– Где-то у меня был Гершвин, – он бросился к тумбочке, где вперемешку лежали книги, кассеты и диски.
Наблюдая за ним со спины, Наташа насмешливо сказала:
– По-моему, в джазовом кафе должна звучать живая музыка. Мы сможем платить музыкантам?
– Можно пригласить студентов из музыкального училища. Они уже почти профи, а запросят недорого… Вот он!
Вскочив, Арсений потряс плоской коробочкой:
– Если она обрадуется, значит, все в порядке.
Наташа взглянула на обложку:
– Это ее диск. Ты подарил его Кате на Восьмое марта. Где-то за неделю до того, как…
– Она даже не забрала его… – Он обвел пальцем грани.
– Наверное, не вспомнила. Ей не до того было.
– Она очень… страдала?
– Очень, – сухо отозвалась Наташа. – Тебя это радует?
– Нисколько. Почему это должно меня радовать?
– Ну признайся! Приятно ведь, когда из-за тебя так мучаются? Ты же знаешь, что снова можешь это сделать! – Наташа уже кричала, судорожно сглатывая слезы, которые совсем не собиралась ему показывать. – Стоит только этой чертовой дуре опять забыть про трусики, и ты ведь не удержишься!
Арсений невнятно проговорил:
– Так ты знаешь… Все знают, да?
– Что она так ходит? Думаешь, она это скрывает? Она же гордится своей наглостью! Ты устроил из своей жизни самое дешевое представление, какое только можно вообразить.
У него неприятно дернулся рот, и она тотчас притихла, сообразив, что уже перешла границу дозволенного, потеряв по дороге маску его Вечной Заступницы.
– По-моему, самое время лечь спать, – не сразу заговорил он. – Пока мы окончательно не рассорились…
Наташа легонько подтолкнула его к дивану:
– Ладно, поговорим обо всем, когда ты проспишься…
Хорошенько закрыв дверь, чтоб к Арни не проникали звуки из зала, Наташа прислушалась к громким голосам, воплям своих дочерей и смеху, и ее охватило неприятное ощущение, что в соседней комнате лежит умирающий, а они все стараются делать вид, будто не помнят о нем.
А самым непостижимым было то, что сам Арни был уверен: жизнь только входит в него…
Глава 12
– Я так и знала, что вы все равно придете!
Он не смог разобрать, чего больше было в Катином голосе – досады или облегчения. Они каким-то удивительным образом сплелись и не исключали друг друга.
– С Новым годом, – прошептал он. – Вы не одна? Он там?
Они стояли на лестничной площадке, и Катя все придерживала дверь, которая так и норовила распахнуться пошире, используя любое движение воздуха. Наброшенное пальто соскальзывало с плеча, но когда Арсений протягивал руку, чтоб удержать, Катя сама хваталась за воротник, выставляя при этом голый незащищенный локоть. В этой попытке закрыться от него было что-то беспомощное, и у Арсения сердце колотилось от того, что именно в это утро Катя приоткрыла ему свою слабость.
– Они еще спят, – ответила она тоже шепотом. – Я нашла вашу пуговицу. Синяя. Ваша? Если б я знала, что это вы, захватила бы сейчас.
– А вы разве не знали, что это я?
– Откуда? Хотя… Кто мог прийти в такую рань, кроме вас?
Слегка воодушевившись, Арсений сообщил:
– Наш снеговик еще жив. Он тоже перебрался в новый век… Только у него





