Юлька или стальные яйца кавторанга Беляева - Михаил Зарубин

Пока орал, я стояла и пыталась не уснуть. Тут главное к косякам не прислоняться. И не садиться. И глаза ни в коем разе не закрывать!

Вот и стояла покачиваясь. Мыслю какую-то пытаясь за хвост поймать. Чот я пропустила…

А потом щелкнуло! Статуэтку кота у Старка в шкафу увидела! Осенило! Бля, Юлька, ты ж бульдог не зарядила! А вдруг опять джапы нападут⁉

Вцепилась в кобуру, дернула на пузо. Выдернула бульдог, барабан отщёлкнула. Уф! Не, патроны есть! Все на месте! В ствол глянула. Курком поиграла. Правда на Старка получилось. Не вежливо как-то… Но и ствол чист, и механизм работает! Хм… Когда почистила, когда зарядила… Не помню… Защёлкнула…

А вот Старк чо-то резко замолчал. И сбледнул с лица. Даж вон на пот по вискам пробило…

Заболел может? Не бережет себя… Сдохнет ещё до приезда Макарова, чо делать-то будем?

— Оскар Викторович, вы не заболели?

— Д… д… да… даа… простите!

— Лечиться вам, сударь надо!

— Кав… кав… кавторанг, шли бы вы на корабль, сударь!

Ну шли б и шли. Раз не нужна — зачем тогда звал? Хотя чо с него возьмёшь — мужлан и урод! Пошла… Точнее всё ж поймала рикшу. Или он меня.

Села…

Спаааать!

На пирсе китайский кули меня растолкал: «Порт, насальника!». Ага, сука, и толпа, и жандармы!

— Кавторанг Беляев! Сдайте оружие, вы арестованы!

Да, сука, чо за дежавю?

* * *

Дежавю

«Кореец», бойня с джапами, арест. Опять «Кореец», бойня с джапами, арест! Да чо за замкнутый круг!

Может я того? Ваще не в прошлом, а в какой-нить Матрице подзависла? Ага, а Наместник, Того и Старк — агент Смит в одном лице!

Хотя плюс в аресте тоже есть. Хоть высплюсь! Барышня с ресепшн, увидев на входе меня, так радостно улыбнулась — я аж смутилась. Вот и растерялась на вопрос, чо хочу. Ляпнула — горячую ванну, массаж в ее исполнении на все тело и никаких баб!

Ну чо сказать…

Первый и последний пункт она выполнила на ять! Ванна была горячей, баб не было!

Второй не знаю — уснула ещё в ванной. Раздеваясь. И, по ходу, ещё стоя. А вот проснулась уже голым в кровати. В одиннадцать часов утра. Третьего марта…

Угу. Держиморда разбудил. Припёрся допрос вести — кому и как я столько рома контрабандой везла?

Кому-кому! Никому!

Угу, удивился.

— Капитан, не усугубляйте! Половина экипажа видели как вы ночью эти ящики у Франка конфисковали!

Сука, узнать бы кто успел настучать…

— Кстати, капитан, ваш Франк над вами здесь же сидит! И он-то, думаю, запираться не будет и все показания мне с радостью даст! — и глазами на потолок показал.

Ага. Как же. Не верь, не бойся, не проси. И Франк уже не наивный идеалист. Знает, чтоб не плёл — я-то по любасу вывернуть, а к нему потом придет полярный лис!

— Капитан, нехорошо герою столько контрабанды таскать!

— Ваще, это для личных нужд экипажа! Для снятия стресса после боевых столкновений!

Засмеялся, сука…

— Вы сколько раз джапов на мушке держали?

Смутился.

— Чо, ваще ни разу? Мда… Не красит это мужчину… Тем более офицера… А вот мои почти через день в бою! Понимаете?

Кивнул.

— И запивать приходится стресс, понимаете?

Опять смутился. Хотя и промолчал. Но это ж не повод мне молчать, да?

— Хотите ко мне? Тоже каждый день джапов бить будете! Ну или-или.

— В смысле «или-или»?

— А… Так это они вас. Поспособствовать? А то у меня как раз ревизор на повышение ушел. — Ну и в потолок глазами показала.

Согласна, неоднозначно получилось. Но я чо виновата? Каждый понимает в меру своих сил и мозгов!

Ток чот у следака после этого ваще всё желание с глупыми вопросами приставать пропало. Шустро бумажки свои свернул и умотал. Даж не попрощавшись.

Ну не хочет быть капитаном собственного миноносца — так каждому свое!

К обеду припёрся щасливый-щасливый Павлов. Морда аж светится, того и гляди от щастья лопнет! И подхихикивает…

Ну распирает, сука, человека — понимаю! Так проржись ты аки конь на улице и к арестанту уже заходи как положено! Скорбно и смиренно! Так нет же — припёрся в обитель скорби ржать!

— Беляев! Поздравляю! Ты несмотря на все прегрешения и контрабанду — опять свободен!

— С чего б это?

— Два часа назад из Петербурга пришла очередная телеграмма! Сам понимаешь от кого! — и пальцем в небо тычет.

Ну я тож вверх посмотрела.

— Хм… Твоя держиморда час назад заявлял — выше Франк сидел… Его, чо уже в Петербург за ром этапировали? Шустры, вы советник, однако…

Павлов сначала поперхнулся. Потом тоже в потолок уставился, а потом сплюнул и меня дураком обозвал! Не понимающим момент!

Какой раз уже! Ну да, дурак, точнее дура, но и своих бросать нельзя! И на тебя работать не буду!

— Повторюсь! Дурак ты Беляев! И умных людей слушать не хочешь! Сдался тебе этот Франк…

Помолчал. В гляделки поиграли.

Потом советник чот вспомнил и снова захихикал.

— Представляешь, Сам за «Симы» тебя поздравляет! И повторно жалует чин каперанга! Несмотря на то, что ты такой раздолбай!

Ну и снова погоны из кармана как фокусник вытаскивает и мне протягивает. Те самые! С вензельками!

Не, точно дежавю!

А советник ржёт, сука! Уже не сдерживаясь! Ну ладно, тогда и мы с Беляевым поржём немного.

Ну а чо? Я выспалась, поела. Мозги никто не клюёт. Жизнь — кайф!

— А коньяк где?

— А… упс! Коньяка нету! Забыл…

Забыл? Ага, награждать от Самого припёрся и забыл! Не, я руки ваще за спину спрятала.

— Не возьму!

С советника смешинка пропала. Глазки как крабик выпучил!

— Почему?

— Не хочу!

— Беляев, ты хоть понимаешь, Кто тебе эти погоны пожаловал!

Чо, не нравиться, сука, когда тебя тролят, да? Вот так-то! И меня нахрен троллить!

— Ну и «фи»!

Павлов, походу, ещё не разу не видел отказывающихся от царских подачек. Задыхаться стал, ворот мундира дёрнул. Потом рукой пошарил, нащупал кровать и жопой на нее плюхнулся.

— Ккккак это «Фи»? Беляев, не дури!

— Вот так! «Фи» и всё! И вообще — я ухожу!

— Ккк… как уходишь? Куда?

— Как куда? В женский монастырь!

Сколько ж щастья в человеке, который наконец-то догнал, что его троллят! Прям как лампочка становится…

Сука…