Вой молодых волков - Дмитрий Чайка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ну же! – крикнула Ванда. – Вы вынесли приговор, вам его и исполнять! Или вы сообщники владыки? Или я ошиблась, и судить нужно вас? Добро владыки теперь ваше! А сама усадьба его пусть сгорит в чистом пламени! Только священный огонь может смыть вашу вину!
Какая-то баба подбежала к жене боярина и с диким воем вцепилась в ее волосы, а следом за ней, почуяв кровь, бросились и другие. Эти женщины боялись за своих детей. А то, что теперь можно выместить свой страх на этих сытых суках, стало для них откровением. Впервые в жизни те, на кого боярские жены, снохи и наложницы смотрели, как на дерьмо, почуяли сладкое упоение местью. Они ведь ненавидели их, только боялись и завидовали. А сейчас, когда их поставили перед недвусмысленным выбором, они словно сорвались с цепи.
- Казну и узорочье мы из терема вынесли, государыня, - шепнул Варта. – Пришлось боярыню каленым железом прижечь. Нипочем, стерва, отдавать не хотела. Я в твой возок ларец положу.
- Добро, - поморщилась Ванда. Она всегда принимала жизнь такой, какая она есть, но живодера Варту терпеть не могла. Она боялась его до дрожи в коленях, не понимая, как ее муж смог приручить этого дикого зверя.
- Скажи своим людям, что их ждет щедрая награда за службу государю. Из взятой добычи половина ваша.
- Там много и другого добра, госпожа, - прозрачно намекнул Варта.
- Оно должно достаться родовичам, - пресекла его попытки Ванда. – Пусть они разграбят дом владыки, а потом сожгут. Таков приказ князя Берислава. А ты проследи, чтобы усадьбу дотла спалили, и гонцы в войско Кия ушли.
- Слушаюсь, государыня, - ударил кулаком в грудь Варта, краем глаза наблюдая, как толпа, вошедшая в раж, в каким-то диком исступлении топчет разорванные голыми руками тела.
- Ну, теперь-то понял? – спросила Ванда, а ее голос дрогнул.
- Князь Берислав мудр, - оскалился Варта. – В какой грязи весь род извалял! Им же теперь ходу назад не будет. Прости, госпожа, не догадался сразу.
- Куда дальше? – отвернулась от жуткого зрелища Ванда.
- Еще двух владык мильчан надо своим вниманием почтить, а потом в земли сербов-лужичан пойдем, - довольно оскалился Варта, который уже прикинул в уме свою долю. Получалось столько, что его сердце сладостно замирало. И он продолжил. – Только в землях лужичан мне кирасиры понадобятся, госпожа. Я одной ротой их городки не оцеплю. Там они побольше будут.
- Хорошо, я прикажу полковнику, - кивнула Ванда и прошептала, не слышимая никем. – Прости, Богиня, за то зло, что пришлось сегодня сотворить. Но пойдет во благо оно, чтобы куда большая кровь не пролилась. Клянусь тебе, я все сделаю так, как велел мне мой муж и господин. Потому что верю ему, как тебе. И даже больше…
Глава 14
Ноябрь 658 года. Леонтополь, провинция Августамника вторая. Египет.
Магистр Вячеслав уже и забыл, когда спал больше четырех часов. Он похудел от забот, а его скулы обтянула тонкая кожа. Он собрал на восточную границу Дельты всех, кого смог — около пятнадцати тысяч человек. Один легион прикрывал север, у Пелузия, еще один стоял в Вавилоне, а центр в Леонтополе защищал четвертый Арабский, и командовал им Вячко самолично. Отдельные тагмы прикрывали границу с Нубией и с землями ливийских племен. Хоть и родственник императора правил там, но не оставить войск на западе — решение безумное. Племен много, и они ворвутся в мирные города, только дай им такую возможность. Мелкие набеги арабов терзали Египет регулярно, и их отбивали вполне успешно. Но этот оказался особенно тяжел. Арабы учли ошибки Амра и не стали вязнуть у Пелузия. Они приходили из пустыни, нападали неожиданно и уходили снова. Без флота, который перекрывал в этом случае и рукава Нила, и Великий канал, Вячеславу пришлось туго. Верблюд — скотина сухопутная, не видящая воды неделями, но при этом она плавает вполне неплохо, и узкие протоки Дельты форсирует просто за зависть. Восток обезлюдел. Крестьяне ушли под защиту крепостей, а деревни стояли брошенные. И только начавшийся разлив Нила, превративший Дельту в огромное болото, принес некоторое облегчение. Воевать в Египте в это время совершенно невозможно. Тут ведь даже воды нормальной почти нет, лишь дрянная мутная жижа, которая несла живительный ил на поля огромной страны. Чтобы эту гадость можно было пить, требовались немыслимые ухищрения. Воду отстаивали, фильтровали и кипятили, иначе от нее дохли даже привычные египтяне, а не только словене, готы, греки, исавры и солдаты из еще двух десятков народов, набранных в войско. Вячеслав читал сводку с телеграфа, и глазам своим не верил. Сам римский император, младший август Владимир пришел на помощь и ведет сюда войско и флот.
— Господь милосердный, неужто подмога подошла, — вытер он пот со лба. — Десять тысяч! Да мы их в порошок сотрем, с такой-то силищей! Услышал ты мои молитвы!
Леонтополю лет было этак… Да никто даже близко не представлял, сколько ему лет. Три тысячи точно. Тут любая деревня старше Рима и Карфагена, вместе взятых. Вот и Леонтополь тоже, который египтяне называли Тарему, или Земля рыбы, был таким же древним захолустьем, которое воля императоров превратила в сильнейшую крепость. Стоянка легиона сделала его крупным и довольно богатым городом, где вся жизнь крутилась вокруг солдат, которые тратили здесь свои денежки. Лавки, харчевни, мастерские, изготавливавшие воинские ремни и обувь, конскую упряжь и одежду… Все они трудились, получая деньги из жалования солдат.
Леонтополь шагнул за пределы своих стен и разросся пригородами, которые выглядели так же, как и сотни других городков от Атлантики до индийской границы. Невысокие квадратные домики с плоскими крышами, с крошечными окошками или вовсе без них. Открытая дверь заменяла окно, а масляная лампа давала достаточно света, если порывы ветра несли из пустыни песок. Тонкая взвесь забивалась во все щели, а потому двери и ставни приходилось закрывать наглухо. И дома, и лампы, и даже сам быт местных жителей не отличался
