Грани пустоты - Алекс Рауз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он не запомнил, как они оказались на заветном покрывале, укрытые от посторонних глаз. Почувствовал лишь, что прохладная волна с озера лизнула его голую стопу.
Почувствовал бархатную кожу, что так беззащитно прижималась к нему. Почувствовал, как суровая воительница вместе со своими доспехами пала в бою, обнажив душу раньше кожи. Но так и не понял, кто из них растворился в родных руках.
Совершенно нагая, Кая лежала рядом с ним, и последним усилием Ворс снова заставил себя замедлиться. Он не простит себе, если так быстро пройдет последнюю границу. От ее тихих ласк, от нежных прикосновений он умирал и возрождался вновь, впервые настолько живым и настоящим.
Теперь и его руки скользили медленно, оттягивая окончательное сближение. От плеча, тонкой ключицы, хрупких запястий – к аккуратной груди, набухшим от возбуждения соскам. Еще медленнее он обвел розовые ореолы, остро улавливая ее сбивчивое дыхание, неосознанно подстраиваясь под него. Отныне все движения, все вздохи и касания – только в унисон. Ворс бережно ухватил сосок и потянул на себя. Кая зажмурилась, опять перестала дышать, выгнулась ему навстречу и приоткрыла рот в беззвучном стоне. Он не удержался и второй рукой вновь провел по шее, сжал и приподнял подбородок, впился поцелуем, забирая и этот стон себе, запечатывая его между ними.
Горячий ком зародился в груди и плавно растекся по телу. Такая сильная, независимая и одновременно нежная, хрупкая, податливая его рукам – Кая сводила с ума.
Ворс выпустил сосок и сразу же накрыл грудь, лаская, успокаивая. Кая сильнее прижалась к нему всем телом, закинула ногу сверху. От этой одуряющей близости кружилась голова. Хотелось мгновенно, без промедлений войти в нее, окончательно слиться и сделать своей, но Ворс ждал. Его ладонь так и замерла на щеке, осторожно, еле касаясь, обводя контур приоткрытых губ.
Другая рука спустилась к бедру, которое оказалось неожиданно горячим на осеннем ветру. Вместо нового поцелуя он коснулся щекой ее щеки, мечтая навсегда запутаться в густой копне волос, пропахшей золотым лесом. Еще сильнее прижал Каю к себе, а она вдруг оттолкнулась от земли и оказалась сверху, плотнее обхватила его ногами.
Волосы рассыпались вокруг них и, как завеса, отгородили от леса и озера. Ворс больше не видел ничего, кроме теплых лучей солнца, падавших на лицо Каи сквозь вьющиеся, подсвеченные до рыжеватого оттенка пряди. Возможно, она улыбалась – но серьезные глаза горели неистовым огнем.
Теперь уже Кая гладила и ласкала его кожу, касалась лица, шеи, груди, сладко замирала ладонью на животе – и Ворс с трудом сдерживал стоны. Еще ближе, еще теплее, еще роднее. Невыносимо больно и сладко.
Когда ее рука коснулась бешено пульсирующего члена, он поймал ее и улыбнулся. Заставил остановиться, обнимая и не двигаясь. От этого мгновения хотелось взять все, будто этот секс – самый первый в его жизни, самый настоящий и до Каи не было никого и никогда. Он отчетливо чувствовал, как любит ее не телом, а самой душой.
Ворс вновь начал трепетный танец пальцев по ее телу. Кая выгнулась, запрокинула голову, подаваясь навстречу горячим рукам, и судорожное дыхание сотрясало ее всю. Но своей руки она не разжимала, все еще крепко держа его член, – и Ворс чувствовал, что даже без движений может прийти к финалу в любую секунду. Одним богам ведомо, как он держался.
Ласкал грудь, плоский живот с крохотной выемкой пупка, упругие бедра, подбирался все ближе и ближе. А потом два его пальца один за вторым скользнули в нее до последней фаланги. Она резко выгнулась, склонилась над ним, зажмурилась и прижалась лбом к его лбу. В томительной неге они замерли на целую вечность, принадлежа друг другу. Звуки пропали, и только последние алые лучи проникали под сомкнутые веки. Ворс понял, что он тоже не дышит…
Когда Ворс убрал их руки и вошел, Кая впервые вскрикнула. А ему захотелось плакать.
Он двигался то медленно, то резко наращивал темп, не в силах насытиться. Он был на грани оргазма каждое мгновение, но не хотел останавливаться. Кая тоже перестала сдерживаться, само ее дыхание превратилось в сладкий стон, пальцы до боли сжимали его плечи, оставляя на них неглубокие царапины, но Ворс их не замечал. И лишь пылающее сердце по-прежнему щемило, но и эта пытка казалась наслаждением.
Она была его, а он – ее, бесконечно купаясь в последних лучах умирающего за горизонтом солнца. И эта история не имела права заканчиваться.
* * *
Они сидели на берегу озера, полностью одетые, и ловили последние лучи бесконечного заката на воде. Ладонь Ворса не желала отпускать руку Каи. Впрочем, она не возражала.
Тишина опустилась, когда их дыхание выровнялось. Одно на двоих, оно долго не желало возвращаться в привычный ритм. Сердце стучало в ушах, а холодный осенний ветер не причинял вреда.
– Кая… – решился наконец детектив.
– Стоп. – Она неожиданно улыбнулась. – Ты же не будешь сейчас говорить, что влюбился с первого взгляда и прочую ерунду? Детектив, мне очень давно не восемнадцать, это пошло.
Ворс усмехнулся, но как-то грустно.
– Почему мужчины считают это благодарностью? Или вежливостью. Вас как будто за язык тянут! Ведь я ничего не жду. Не порть свой идеальный образ.
И детектив прикусил язык. Ведь именно пошлую чушь он говорил всем до нее. Но сейчас так хотелось сказать что-то искреннее.
– Я неидеальный.
Кая улыбнулась.
– Точно не будешь, если начнешь сейчас признаваться в вечной любви. – Ворс тоже расплылся в ответной улыбке. – Или если пропадешь.
– Не закончив дело? Ну уж нет. – Он крепче сжал руку, когда заметил, что темные глаза Каи вновь покидает тепло. – Мы же союзники.
Солнце закатилось, расплескав по горизонту алые всполохи. От воды поднимался легкий туман. Он прокрадывался под одежду, проходился гусиной кожей по рукам. Холодало так резко, будто еще часок или неаккуратное слово – и наступит настоящая зима.
– Кая, я бы уволился после этого дела. Не хочу больше всей этой грязи.
– Зачем ты говоришь мне об этом? – Она повернулась, но по теням, что бродили по лицу, было не разобрать его выражение.
– Можешь считать, что я стучусь в твои ворота. Хочу быть честным, откровенным и открытым. С тобой.
Она молчала и не сводила взгляда.
– Что-то меняется внутри, и я готов это признать. Без пошлости.
– Что-то меняется… – неожиданно прошептала она.
– Скажи, Кая, ты не думаешь, что жизнь проходит мимо тебя? Когда ты прячешься за своей стеной, вечно
