Мышеловка - Виктор Глумов

Чем ближе к заводу, тем больше попадалось аномалий. Огибая их, приходилось петлять, возвращаться назад, забирать то вправо, то влево.

Когда до цели осталось два километра, решили выключить фонари. Хорошо, туман опустился на землю полупрозрачной шалью, открыв мерцающие звезды. В детстве Маузер увлекался астрономией, знал все созвездия и названия крупнейших звезд, со временем они выветрились из головы, но кое-что осталось, и он был уверен: здесь, в вирте, точно такой же звездный рисунок. Вспыхнул болид, прочертив огненный след. Маузер, как обычно, не успел загадать желание и поймал себя на мысли, что этот мир – не симулятор реальности, он живой, давно перерезана пуповина, связывающая его с материнским организмом.

Мотнув головой, Маузер изгнал из головы бредятину. Постепенно глаза привыкли к темноте, и внизу различалась каждая ветка и кочка. Сосредоточенный на том, что под ногами, Маузер не сразу заметил, как закончился лес, будто невидимый художник стер его гигантским ластиком. Ни пней, ни подлеска – пустошь чуть ли не до горизонта, мерцающая аномалиями, а в ее середине на невысоком пригорке – подсвеченное прожекторами металлическое сооружение, издали напоминающее летающую тарелку.

Маузер вскинул руку, останавливая тех, кто позади. От завода веяло мощью и чуждостью, хотелось втянуть голову в плечи и пятиться, пока он не исчезнет из вида.

– Что теперь? – шепотом спросил он у Бармалея.

– Надо связаться с остальными, – ответил тот. – Идем в лес, будем ждать условный сигнал.

Что это за сигнал, Маузер уточнять не стал. Вместе со сталкерами отступив под защиту сосен, он привалился к сосновому стволу и закурил, прикрыв огонек ладонью. Прищурился, вглядываясь в даль. Полтора километра – и все прояснится. Ему нужно будет воспользоваться пластиковой карточкой, потом – допросить Артюхова. Или наоборот, как получится.

Бармалей исчез – видимо, отправился искать своих. Януш остался за главного, и Маузер то и дело ловил его настороженный взгляд. Ничего, когда начнется штурм, сталкерам будет не до новичка. Останется пробраться к любой автоматической двери, сунуть карточку в разъем – и все.

Сначала сталкеры хранили молчание, потом начали шептаться, разбившись по группам. Кто-то сеял панику, что ничего не получится, потому что они одни и остальные не пришли, кто-то просил ждать, кто-то мечтал о несметных сокровищах черных…

И вдруг Маузер услышал знакомое «тра-та-та».

Песня автоматной очереди! Причем стреляли не в лесу – на заводе. Что же это такое? Бунт в тюрьме?

Януш вскочил и прошептал:

– Вы слышали?

– Да, – ответил Маузер. – На заводе стреляют.

– Но ведь не было условного сигнала, – заволновался Януш.

– Похоже, пленники решили разобраться без вас, – заключил Маузер, выплюнув окурок.

– И что делать? – жалобно спросил кто-то из отряда.

Все уставились на растерянного Януша. Командовать парень явно не умел и озирался в поисках поддержки.

– Значит так, ребята, – взял слово Маузер. – Теперь все решает время. Если мы не поторопимся, хана вашим приятелям и надеждам на поживу. Момент более чем удобный – черные не ждут нападения с тыла. А вам, кроме жизни, терять нечего.

– Но аномалии, растяжки, – промямлил Януш.

– Надо найти дорогу, по которой ходят черные, там не заминировано. Аномалии нам не страшны – у нас детектор. Вы как хотите, а я пошел.

Не дожидаясь одобрения, Маузер потрусил вдоль леса. Он рассчитывал рано или поздно выйти на относительно безопасную дорогу.

– Стой! – окликнул его Януш. – Стой, я сказал! Мы с тобой!

Как Маузер и рассчитывал, стадный эффект сработал безотказно – сталкеры ломанулись за ним. Кто бы мог подумать, что через столько лет он снова получит в распоряжение отряд!

На заводе продолжалась вялая перестрелка, и это его настораживало, но Януш проговорил на бегу:

– Черные не будут убивать пленников, тогда они их потеряют: мертвые воскресают в относительно безопасном месте. – Отдышавшись, он продолжил: – Наши раздобыли автомат, надо им помочь…

Донесся низкий рев, похожий на сигнал парохода.

– Рык колосса! – возрадовался Януш. – Это и есть сигнал, наши здесь!

Маузер вскарабкался по насыпи и выскочил на раздолбанную асфальтовую дорогу, уперся ладонями в колени, задыхаясь. Перехватил удобнее автомат и ломанулся вперед, обгоняя Януша и не спуская глаз с наладонника. Он чувствовал себя солдатом, брошенным в атаку.

– Под ноги смотрим! – крикнул он Янушу. – Вряд ли тут растяжки… Но… Черт, одышка долбит.

Сердце билось мощно и гулко, гоняя по жилам кровь, насыщенную норадреналином – гормоном ярости. Мыслей не было. Тело Маузера работало, как отлаженный механизм, истосковавшийся по работе, как птица, выпущенная из клетки. Он не пролистывал дни в душном офисе – жил здесь и сейчас, наслаждался каждым мгновением.

Завод уже не казался далеким светляком – он нависал стальными цистернами, тянулся щупальцами труб, во дворе мелькали силуэты черных, бахали выстрелы, доносились крики.

Грохнула граната, застрочил автомат – нагло, отрывисто, электричество мигнуло, погасло, потом вспыхнуло снова. Потянуло горелым. Неужели подоспели сталкеры? Похоже, что так.

– Вали уродов! Ура-а-а!

Крик подхватили сотни глоток.

Черные сосредоточились за цистернами. Не приближаясь к заводу, Маузер обежал вертикальную цистерну размером с пятиэтажку, затем – горизонтальную, миновал переплетение труб и замер.

Нападающие сталкеры заняли позиции за недостроенной пирамидой с бронированной дверью и за стеной из бута. Черные отстреливались из-за приоткрытых оранжевых ворот ангара и прячась за ржавыми бочками.

Маузер пригнулся, дал знак Янушу и другим, чтоб пока не высовывались. Он подозревал, что основные силы черных – в пирамиде. На их месте он подождал бы, пока все сталкеры соберутся, и смел бы их одним ударом. В принципе, ему нужно было только добежать до двери в пирамиду и воспользоваться карточкой, но он не спешил. Хотелось вспомнить старину и повоевать.

Тренькнул КПК – пришло сообщение от Фрайба:

«Ты на месте».

Вот так – ни вопросительного знака, ни точки. Врать нет смысла – возможно, Маузер обозначен на компе Фрайба каким-то условным знаком, и он отслеживает его перемещения.

«Не отвлекай. Воюю», – написал он и с интересом посмотрел на пятнистые БТРы. Потом перевел взгляд на усеченную верхушку пирамиды, где светился розовый кристалл, похожий на огромный рубин. Двинулся в тени труб, сливаясь с чернотой, поманил остальных за собой, скривился, ослепленный прожектором. Хотелось получше вникнуть, как обстоят дела с расстановкой сил, и подобраться поближе к пирамиде.

Самый простой путь – бросить отряд на штурм. Ломануться первым, потом отступить и, пока черные отвлекутся на сталкеров, рвануть к заветной двери. Тот, кто сидит на левом плече, верещал, что нападающим все равно, они бессмертны, но честь офицера не позволяла применить ублюдочный прием даже здесь.

Оказавшись в десятке метров от ворот в ангар, Маузер различил гулкие выстрелы внутри помещения. Значит, он не ошибся, и заключенные подняли бунт. Если атаковать прямо сейчас, то можно быстренько дожать черных.

Януш подбежал к Маузеру, пригнувшись, выдохнул в самое ухо:

– Что будем делать?

– Атаковать. Пленные в ангаре, – Маузер указал вперед, обернулся к бойцам и покрутил рукой – бегите, мол.

И побежал сам. Рывок, остановка, выстрелить по врагам. Рывок, остановка, жахнуть из подствольника. Подождать, пока осядет пыль. И снова – рывок, остановка.

Черные отступали в ангар и гибли под пулями восставших пленников. Где-то среди них – Артюхов. И как его узнать? На лбу вряд ли написано. Значит, надо не выпускать Януша из виду, он должен привести к Игарту.

Наконец черных дожали, и они спрятались в ангаре. Маузер остановился у распахнутых ворот и принялся поливать врагов свинцом, с удивлением отмечая, что патроны действительно не заканчиваются и автомат не требует перезарядки. Януш занял позицию рядом, сталкеры по одному забегали в ангар и рассредоточивались там. Маузер поглядывал на пирамиду, до которой было метров тридцать. А если нет там никакого разъема под карту?

Вранье, должен быть.

Наконец и Януш исчез в ангаре. Маузер проводил его взглядом и побежал в другую сторону, к БТРу, засел там, осмотрелся и, набрав в грудь побольше воздуха, рванул к пирамиде.

Мир расплылся и отодвинулся на второй план, автоматные очереди слились в монотонный рокот наподобие рева мотора. Сейчас для Маузера не существовало ничего, кроме подсвеченного прямоугольника блестящей стальной двери. Десять метров, пять…

Неужели все так просто? Маузер не относил себя к счастливчикам и не верил судьбе. Неужели второй раз в жизни – повезло? Первое везение, естественно, – Ольга.

Достигнув цели, он привалился к металлу, непослушными пальцами расстегнул первое отделение подсумка, вынул карточку. И где тут электронный замок? Ага, вот он – черный железный бугорок с мигающей красной кнопкой.