Монархия и социализм - Геннадий Александров

Франция по сей день заявляет, что да, пришла. Да и как не прийти — клялись ведь, божились, пёрышком поскрипывая, договор подписывали, как же не помочь, вы что, смеётесь, что ли? Помогли! Помощь называлась «Саарское наступление». Напомню, что немцы вторглись в Польшу 1 сентября, а французы, верные союзническому долгу и горя желанием помочь Польше, перешли немецкую границу через восемь дней, 9 сентября и, перейдя, захватили (поляки, узнай они о том, схватились бы за сердце) целых десять квадратных километров территории между линией Мажино и линией Зигфрида. Саму линию Зигфрида французы прорвать даже не пытались, хотя до войны петушиным криком кричали, что линия Зигфрида это немецкий блеф, «бумажный тигр» и в случае войны они «бошей» колпаками закидают. Ну, что ж… Вот вам война, вот вам боши, вот вам колпак — кидайте! Вместо колпаков французы накидали на «саарский фронт» военных корреспондентов и те сфотографировали каждое дерево и каждого бравого солдата «на передовой». Читая тогдашние французские газеты, можно было подумать, что французская армия захватила уже половину Германии. Однако решения на высшем уровне, что бы на этот счёт газетчики ни думали, принимаются не в редакциях газет, и объединённое англо-французское командование 12 сентября приняло решение немедленно «наступление» прекратить (если называть вещи своими именами, то англо-французы, захватив десять кв. километров ничейной земли, решили не захватывать следующий километр, одиннадцатый), о чём «спасаемых» поляков даже не известили, а зачем? Немцы в этот день, 12 сентября 1939 года, уже завершают окружение Варшавы, через два дня они объявят, что Варшава отрезана. В ответ на польские вопли главнокомандующий французской армией Гамелен ответил, что половина подчинённых ему дивизий находится «в контакте» с немцами (хотя на западном фронте всё почти без перемен и все как сидели, так и сидят на своих местах, «наступление» ведётся на крошечном участке фронта) и, как будто одной этой лжи недостаточно, он добавляет другую, раздражённо заявив полякам, что немцы, придя в ужас от «Саарского наступления», сняли с польского фронта шесть дивизий (!) и спешно перебросили их под Саарбрюккен, чтобы, кровью умываясь, отбить французские атаки. «Чего ж вам ещё, о надоедливые поляки?!»

Франко-польским договором было предусмотрено, что Франция предпримет против Германии «общее наступление всеми наличными силами» на пятнадцатый день после объявления мобилизации Польшей, то-есть французы должны были начать наступление по всему фронту 15 сентября. Однако, остановив даже и ту пародию на наступление, которую они разыгрывали в Сааре, французы 13 сентября заявили полякам, что наступление «по объективным причинам» задерживается и начнётся после 17-го сентября, ориентировочно — 20-го. Это был смертный приговор Польше. Даже и начнись обещанное наступление, оно уже ничему не могло помочь, к 17-му числу, когда СССР вторгся в восточную Польшу, польского государства уже фактически не существовало.

Потоптавшись ещё немного на своих «захваченных» нескольких квадратных километрах, французы без лишнего шума и уже без фотоблицев отошли назад, за линию Мажино. Потери французской армии за примерно три недели «Саарского наступления», предпринятого «ради выполнения священного союзнического долга», составили 27 человек убитыми и 22 человека ранеными. Демократии — они такие, у демократий каждая человеческая жизнь на счету. При условии, конечно, что это жизнь не какого-то там поляка.

С того момента, как французы вернулись в казармы, началась так называемя «странная война», хотя мне не понятно, почему именно так в советской историографии называлось то, что по-английски именовалось «phony war», а «phony» переводится вовсе не как «странный», а как «обман», «фальшивка», «подделка», а то и вовсе — «жулик». То, что происходило в следующие полгода «мировой войны» можно описать английским выражением «war somewhere else», то есть война где-нибудь, война где угодно, только не сейчас и не здесь.

Война где-нибудь означала выигрыш во времени. Вдруг (такие вещи, сколько бы к ним ни готовиться, всегда происходят внезапно) стало очевидным, что Англия проигрывает временную гонку и теперь она лихорадочно вводила в строй фабрики, созданные про чёрный день Чемберленом за время кампании по «рационализации народного хозяйства» (фабрики эти позже получили название shadow factories — «теневые фабрики», люди обычно не осознают, что главным «теневиком» в государстве всегда является само государство). 12 апреля 1938 года на теневых фабриках английским правительством был размещён заказ на 1000 новейших на тот момент истребителей «Спитфайр» и тогда казалось, что это невообразимо много, когда же Англия 3 сентября 1939 года объявила Германии войну, то правительственный заказ составлял уже 2160 «Спитфайров» и обливавшийся холодным потом Кабинет осознавал, что для войны этого ничтожно мало. Вспыхнувшая в конце 1939 года «Зимняя война» показалась очень удачной возможностью потянуть время. Уже в конце декабря Англия и Франция пытаются организовать снабжение воюющей Финляндии через территорию нейтральной Швеции и просят её о разрешении это сделать. Гитлер, заранее предугадывая этот ход англо-французов и отлично понимая, что стоит за желанием «союзников» получить «шведский коридор» 14 декабря отдаёт командованию Вермахта распоряжение рассмотреть возможность оккупации Норвегии. (Пока что он хочет лишить «союзников» плацдарма в Скандинавии, действуя с которого они могут под тем или иным предлогом оккупировать Швецию.)

Финская война с точки зрения англичан и французов заканчивалась слишком быстро и по этой причине в феврале 1940 года они развили бурную деятельность, им казалось, что положение ещё можно спасти. 5 февраля они на уровне правительств принимают совместное решение оказать Финляндии военную «помощь». 11 февраля советские войска начинают наступление на Карельском перешейке и уже на следующий день финское правительство обращается к Швеции с просьбой о помощи. Шведы отказывают и 17 февраля начинается финское отступление. 23 февраля финны вновь обращаются не только к Швеции, но теперь уже и к Норвегии с просьбой пропустить через территорию указанных государств «иностранные войска». 27 февраля и Швеция и Норвегия официально отказывают Финляндии. 28 февраля осведомлённая о закулисной возне вокруг Финляндии Германия предупреждает Швецию, чтобы та воздержалась не только от прямого участия в войне, но и от непрямых попыток помочь Финляндии. Стремясь к радикальному решению проблемы и с тем, чтобы обезопасить себя в ближайшем будущем, Гитлер 1 марта издаёт директиву о вторжении в Норвегию и Данию.

2 марта 1940 года Франция и Англия официально запрашивают Швецию и Норвегию о посылке своих войск в Финляндию (Даладье сообщил о желании отправить в Финляндию корпус в 50 000 военнослужащих и 150 самолётов, Англия со своей стороны заявила, что, в зависимости от обстановки, она готова послать до 100 000 человек.) Германия перед этим сообщила шведам, что «союзники» хотят не так помочь финнам, как оккупировать север Швеции вместе с расположенными там железными копями, но у шведов и без этого предупреждения своя голова была на плечах, так что предложение «союзников» они отвергли с порога. После этого песенка Финляндии была спета — 12 марта конец финской войны. СССР так или иначе, но получил то, что хотел, Германия осталась при своих, французы с англичанами тактически проиграли и поскольку следующий ход Гитлера был очевиден то 28 марта они заключили соглашение (у вас ещё в глазах от «договоров» и «соглашений» не рябит?), гласившее, что, как бы ни складывались дела, ни Франция, ни Англия не заключат сепаратного мира с Германией. Тут же, в тот же день, объединённое военное командование Англии и Франции отдаёт распоряжение о разработке плана по бомбёжке бакинских нефтепромыслов с тем, чтобы не допустить увеличения поставок советской нефти немцам и тоже тут же, в тот же самый день всё то же объединённое командование приказывает начать минирование норвежских территориальных вод (Норвегия, между прочим, нейтральное государство), что не только является нарушением норвежского нейтралитета, но прямо, грубо и неприкрыто втягивает Норвегию совершенно против её желания в войну. Чем руководствовались англо-французы тоже понятно, они распыляли усилия Германии и оттягивали начало немецкого наступления на Францию. Норвегия отчаянно протестовала против «произвола», но её никто не услышал. Закон — тайга, медведь — хозяин. Кричи, не кричи. Да у слабого и голос слаб.

36

Планы планами, а жизнь — жизнью. «Странная война» закончилась 9 апреля 1940 года. В этот день Германия, заявив, что она располагает документами, подтверждающими планы союзников оккупировать Северные страны (а планы такие действительно имелись), вторглась в Норвегию и Данию. Дания капитулировала через четыре часа войны (целых четыре часа бедняги продержались, и как это им удалось — уму непостижимо). Потери датских вооружённых сил за 240 минут, казавшиеся им нескончаемым ужасом, составили 13 человек убитыми и 23 раненными. Немцы потеряли 20 человек. Двадцать человек за датский сундук, полный датской ветчиной и датским печеньем, неплохой размен. Датское правительство, сдавшееся в полдень 9 апреля, выступило с обращением к нации, заявив, что оно действует в стремлении уберечь страну от худшего. «Мы будем делать всё, чтобы защитить государство и народ от бедствий, которые несёт война и рассчитываем на ваше понимание и сотрудничество.» (Не знаю, как датский народ, но вот немецкое и датское правительства понимали друг дружку очень даже хорошо. В оккупированной Дании даже не была запрещена Датская Коммунистическая Партия и издаваемая ею газета свободно продавалась в датских городах вплоть до 22 июня 1941 года.)