Не все женщины делают это - Григорий Башкиров

– Ради такого зверя можно потерпеть, – бодро ответил Пирогов, быстро ушел в дом и вернулся, держа в руке самозарядный карабин Симонова и небольшой кожаный подсумок для обойм.

– Дорогу помнишь? – спросил Мухин.

– Если что, подскажешь, – ответил я и резко тронулся с места. Вырулив на дорогу, я прибавил скорость.

– Игорь Иванович, надо подмогу вызвать, – предложил Казаков.

– Не надо, сами справимся, – не оборачиваясь, отрезал Мухин. – Пока раскачаются и приедут, время уйдет. Если он там, повяжем.

– А стоит вязать? – произнес Кузьмич.

– Посмотрим по обстановке, – ответил Игорь и отвернулся к окну. Я скосил на него глаза. По тому, как Игорь напрягся, было заметно, что он нервничает. Но это был не мандраж на грани «медвежьей болезни» у студента перед экзаменами, а полная собранность и настрой бойца перед решающей схваткой. Такое состояние мне было хорошо знакомо.

До цели оставалось проехать несколько километров, когда в кармане Мухина зазвонил телефон. Игорь схватил трубку и приложил к уху.

– Ирина! – воскликнул он и предостерегающе поднял руку, призывая всех молчать. Он мог бы этого и не делать. Мы замерли в ожидании.

– Понял!! – глухо произнес Мухин и отключил связь.

– Гони, он у нее!!! – крикнул Игорь. – Все в цвет! Теперь ему конец! Судя по голосу, она спокойна, значит, пока все нормально.

Я свернул с шоссе. До дома Соловьевой оставалось метров двести укатанного проселка.

– Остановись, – приказал Игорь и достал пистолет. – Всем приготовиться.

Пригибаясь, мы добежали до забора и остановились – калитка была распахнута. Осторожно заглянув во двор, я увидел, что и входная дверь в дом открыта настежь.

– Неужели опоздали? – услышал я сдавленный голос Игоря.

– Слушать меня! – Я взял инициативу на себя, поскольку имел несравнимо больший опыт подобных мероприятий, чем Игорь. Он молча вверил мне дальнейшее руководство операцией.

– Миша, ты вместе с Кузьмичом пробираешься на территорию с тыла и контролируете возможные пути отхода. Ваша готовность – один звонок по телефону. Мы с Игорем пойдем ему в лоб. Понятна задача? – Дождавшись ответа, скомандовал: – Вперед!!

Я выждал несколько минут и, дождавшись условного знака от Михаила, заскочил во двор. Добравшись до крыльца, застыл справа от дверей. Игорь расположился рядом слева. Отсчитав несколько секунд и приведя дыхание в порядок, я жестом указал Игорю направление движения и осторожно, стараясь не шуметь, проник в дом. Дверь в холл была закрыта. Мухин проверил кухню и показал, что все чисто. Я прислушался – тишина. «Поздно!» – подумал я с отчаянием. Я встал напротив двери, приготовился и нанес удар ногой в область замка. Соскочив с петель, дверь с грохотом рухнула. Предполагая увидеть нечто страшное, мы ворвались в комнату и как по команде застыли на месте. Живая и невредимая Ирина сидела в кресле и потягивала коньяк из большого пузатого бокала. На наше шумное вторжение она никак не прореагировала.

– Где он? – шепотом спросил Игорь. Хотя было очевидно, что мы в очередной раз попали к шапочному разбору. Ирина молчала. Я подошел к ней и провел рукой перед глазами – не помогло. Тогда Игорь потряс ее за плечо. Соловьева подняла на меня затуманенные алкоголем безумные глаза.

– А, это вы, – проговорила она невнятно.

– Где Разин? – повторил вопрос Игорь.

– Разин? – с нескрываемым удивлением спросила Ирина.

– Да, да – Разин! – в голосе Игоря промелькнуло раздражение. – Ты звонила мне!

– Ах, Разин, – вздохнула Ирина и отхлебнула коньяк. – Его нет.

– Как нет? – Мухин навис над Соловьевой.

Ирина не ответила и рассмеялась, сначала сдержанно, вполголоса, потом все громче и громче. Она откинулась на спинку кресла, и смех перешел в надрывный крик. Бокал выпал из ее рук и со звоном разлетелся на десятки мелких осколков. Неожиданно Соловьева замолчала и уставилась на нас.

– Как вы оказались в моем доме? – вдруг спросила она и бросила быстрый взгляд на дверь спальни.

– Она умом тронулась, – тихо проговорил Игорь, – этого еще не хватало.

– Посмотри сюда, – я указал на бурые полосы на дверном косяке, на которые обратил внимание только сейчас. Держа пистолет наготове, я осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату.

– Ешкин кот… – протянул сзади Игорь.

Далее приведу выписку из протокола осмотра места происшествия:

«…Труп неизвестного мужчины плотного телосложения, возрастом примерно 50 лет, расположен в комнате-спальне площадью четырнадцать квадратных метров… Труп лежит на спине у кровати слева от окна… Одежда на трупе отсутствует… При осмотре трупа в области грудной клетки слева обнаружены девять колото-резаных ранений… На голове трупа в области правого глаза колото-резаное ранение, проникающее в глазное яблоко… В области паха три колото-резаных ранения… Половой орган частично ампутирован…

С места происшествия изъят военно-морской офицерский кортик №……»

Мухин прикрыл дверь в спальню и вышел звонить в управление. Казаков и Кузьмич зашли в дом и стояли в прихожей.

– Ты зачем это сделала? – спросил я Ирину.

– Я отомстила за Сережу, – сказала она, встала, пошатнулась и, увлекая за собой кресло, упала навзничь. Из ее рта появилась розовая пена. На шум прибежал Мухин. Вместе мы перенесли ее на диван. Игорь вызвал «Скорую помощь». Прибывший через полтора часа врач констатировал смерть.

Уже позже, после проведения судебно-медицинской экспертизы, стало известно, что в крови Соловьевой обнаружен сильнодействующий психотропный препарат.

Таким образом, нам не суждено было узнать об истинных обстоятельствах трагедии – тайну Ирина унесла с собой.

Дождавшись приезда оперативно-следственной группы и переговорив со следователем прокуратуры, мы с Мухиным и Пироговым уехали. Казаков остался на месте происшествия. Доехав до лесничества, мы попрощались с Кузьмичом и через час уже были в управлении. По дороге заехали в магазин, купили продуктов и бутылку коньяка.

Меня не покидало чувство брезгливости, как, впрочем, и остальных. Каждый из нас подолгу мыл руки в туалете, прежде чем сесть за стол. Никто не проронил ни слова. Так же молча Мухин включил электрический чайник. Я разложил на тарелке хлеб и колбасу. Мы выпили по рюмке коньяка, но к закуске так и не притронулись.

Только сейчас я заметил, как осунулось лицо Мухина, он выглядел помятым и разбитым. Я в зеркало не смотрел, но наверняка был не лучше. Не знаю, как Игорь, а я ощущал полнейшую душевную пустоту, разочарование и апатию. Конечно, Разин пролил столько крови, что заслужил смерть. По этому поводу сомнений не возникало, но расплата для него наступила чудовищная, даже для нас, готовых без колебания исполнить справедливый приговор.

Судя по всему, Мухин мыслил аналогично. Мы не были расположены обмениваться впечатлениями и так же молча допили коньяк.

Игорь засобирался домой. Его водитель сел за руль моей «Волги» и привез нас к нему домой. Вера накрыла на стол, и мы поужинали. На следующее утро я решил возвращаться в город, о чем сообщил Константину. Сын попробовал возразить мне, аргументируя тем, что они с Василием уже взрослые, бывалые парни и не будет ничего страшного, если они еще погостят у Димы. Как ни странно, но Игорь их поддержал, а я был непреклонен. Прошедшим отдыхом на даче я был сыт по горло.

Переночевав у Мухина, мы собрали пожитки и сели в машину. Прощаясь со мной, Игорь крепко сжал мою ладонь.

– Жора, когда все устаканится, я позвоню. Все вместе поедем к Кузьмичу. Знаешь, какая здесь рыбалка, охота?

На последнем слове Игорь осекся, я же улыбнулся:

– Теперь знаю. Уж лучше вы к нам…