Айриш-бой для сицилийца - Джеки Бонати

к вечеру, было бы неплохо, чтобы ты их исполнил, – ответил дирижер – ещё не старый, но абсолютно седой и необычайно худощавый мужчина.

– Ну, одна из них точно о любви… – ответил Том, припоминая песню, которую он пел специально, чтобы привлечь внимание Антонио. – Остальные скорее просто веселые.

– Можешь напеть? – попросил дирижёр, уже зная, что Том и а-капелла неплохо исполняет.

Том припомнил мотив и слова и запел, сначала куплет, а потом и припев, чтобы тот понял, что за песня. К счастью, дирижер ее даже узнал и кивнул, прищелкивая пальцами в мотив.

– Отлично! Поставим её третьей, когда публика уже немного разогреется, – решил дирижёр.

Разумеется, Том был не единственным артистом, но сегодня программа была вообще особенная – пригласили даже даму с дрессированными белыми голубями.

Том уже в достаточной степени поборол свой страх перед сценой, так что ему уже не нужно было пить виски перед выходом. Но все равно он немного волновался, народу сегодня было очень много. По столь романтичному поводу все столики были заняты. Конечно же, заняты они были парами, и дамы по случаю столь романтичного праздника оделись соответствующе.

После репетиции Том отправился в выделенную только для него гримерку, где и нашел его Тони.

– Небольшой сувенир в честь праздника, – он положил перед Томом коробочку с конфетами.

– Ого, это мне? – Том удивился, до чего удачно скопировал интонации Китти. – Спасибо, я польщен.

– Тебе, – спустя пару недель общения они все же перешли на "ты", хотя Антонио и не напирал, вел себя деликатно. – Надеюсь, они тебе понравятся. Готов к выступлению? – он опирался бедрами о туалетный столик Тома и, не удержавшись, аккуратно заправил прядь медных волос ему за ухо.

– Лучше, чем когда-либо, – улыбнулся Том, глядя на него. Он научил себя не дергаться от его прикосновений. – В такой особенный для многих день все должно быть идеально.

– Я очень рад, что не ошибся в тебе, – Тони вкладывал в эти слова больше, чем Том мог предположить. – Быть может, сегодня кто-то планирует сделать своей сеньорите предложение. Делать это под твой голос будет вдвойне приятно.

– Я приложу все усилия, – пообещал Том. – Мы ожидаем каких-нибудь особых гостей? – спросил Том, потому что иногда Антонио предупреждал его об особо важных персонах.

– Нет, сегодня особые гости – влюбленные пары, – улыбнулся Тони. – Ну, готовься, – он погладил Тома по плечу и, оттолкнувшись от столика, пошел к двери. – Том, а после выступления поужинаешь со мной?

Том подавил внутреннее сопротивление и улыбнулся.

– Да, конечно, с удовольствием, – сказал он, кивая.

– Прекрасно! Я буду тебя ждать, – пообещал Тони и покинул его гримерку. У него были кое-какие дела, не связанные с рестораном.

Том как раз переодевался во фрак, когда по радио прервали музыкальную программу ради экстренного выпуска новостей. Сообщалось о кровавой резне в одном из складов Нью-Йорка, было убито пятнадцать человек.

– Всех убитых просто поставили к стене и расстреляли из автомата, – сообщил диктор, а у Тома побежал холодок по спине.

Как человек, уже столкнувшийся с нравами мафии, он понимал, кто может быть с этим связан, но, не зная конкретно, сразу подумал об Энди. Был ли он там и по какую сторону автомата?

Поборов желание позвонить в клуб, Том постарался взять себя в руки, только мысленно помолился, чтобы Адриано к этому вообще не имел отношения.

Когда он вышел из гримерки, в ресторане уже было много посетителей, но, судя по всему, все разговоры были только о последних новостях. То и дело слышалось "какой ужас", и все такое.

– Надо отвлечь публику от грустных мыслей, – сказал дирижер, когда Том поднялся на сцену.

– Давайте начнем с чего-то лирического и позитивного, – тихо предложил Томас, улыбаясь посетителям. – А потом что-то бодрое. И можно будет переключиться на романтический лад.

Ему самому было не по себе, но показать это он не мог.

Они выбрали популярную песню, которая была у всех на слуху и на радио в том числе и начали с нее. Том пел и видел, что люди отвлекаются и расслабляются, покачиваясь иногда в тон мотиву. Официанты скользили между столиками, то и дело обновляя шампанское в бокалах. Дирижер довольно ухмыльнулся в усы, и они заиграли следующую быструю песню.

Разумеется, амплуа Тома не предполагало какое-то пританцовывание, как делала та же Китти, но и столбом он не стоял – прищелкивал пальцами или притопывал ногой, тем более, что мотив позволял.

К третьей песне публика заметно расслабилась и погрузилась в праздничную атмосферу.

Можно было переходить к песням о любви, что Том и сделал. Свет в зале приглушили, светилась только сцена и чайные свечи на столах. Интимная атмосфера располагала к романтическому настрою. Правда пока Том пел нежную песню, в зале раздался громкий визг и все поначалу напряглись, но оказалось, что это просто сделали предложение одной чрезмерно эмоциональной девушке.

Но у Тома на краткий миг все равно ладони вспотели, правда каким-то чудом он даже не сбился с песни и, когда выстрелила пробка из бутылки с шампанским, даже не вздрогнул и, допев песню, поздравил счастливую пару.

Все гости ресторана присоединились к поздравлениям аплодисментами, оркестр сыграл небольшую импровизацию, и они ушли на короткий перерыв, кто покурить, кто освежиться. Их место на сцене заняла дама с голубями.

Том пока ушёл к бару, решив все же выпить немного виски, но со льдом. Новости о перестрелке никак не шли из головы.

– Почему такой озабоченный вид? – Том и не заметил, как сбоку от него остановился Антонио, чрезвычайно довольный чем-то. Том глотнул еще виски и покачал головой.

– Все хорошо. Просто задумался… новости по радио всех взбудоражили.

– О… да, новости во всех смыслах будоражащие, – согласился Тони, в отличие от Тома выглядя возбужденным в положительном ключе. – Ирландцам не стоило соваться туда, куда они сунулись, – похоже, он даже не подумал, что говорит о соотечественниках Тома.

– То есть? – Том все равно зацепился за эти слова и посмотрел на Тони, вскинув брови.

– Они позарились на слишком большой кусок и не смогли его проглотить, – он безразлично пожал плечами.

Том хотел было спросить, что Давид имел в виду, но его позвали обратно на сцену. Прежде чем он ушел, Антонио схватил его за запястье и улыбнулся.

– Не забудь про праздничный ужин сегодня.

– Я помню, – Том подумал, что он, видимо, неплохой актер, раз нашел в себе силы беззаботно улыбнуться ответ, хотя желание было, как минимум, плюнуть в это холеное лицо.

Из головы не шло упоминание об ирландцах, но Том заставлял себя петь и улыбаться со сцены.