Соучастник (ЛП) - Харт Калли

Потому что, если во всем этом нет вины Лекси, тогда это не более чем ужасное невезение и дерьмовая судьба, и это вне моего контроля. Мне не нравится, когда что-то выходит из-под контроля.

Я смотрю на грунтовую дорогу, держась за лямки рюкзака, и думаю, что лучше: жить жизнью, в которой сестра бросила и предала меня, или жизнью, в которой происходят ужасные, страшные вещи, и я ничего не могу с ними поделать.

Веду себя, как трусиха.

Снова начинаю двигаться.

Понятие Ребела о коротком путешествии смехотворно. К тому времени, как на горизонте показалось здание, я вспотела и совсем выбилась из сил. В глубине души у меня возникает тревожное ощущение, как будто невысокого комплекса зданий на самом деле не существует. Туманные, волнистые тепловые линии, исходящие от поверхности пустыни, создают впечатление, что это может быть просто мираж.

Но, продвигаясь вперед, я вижу, что они вполне реальны. Странный луч солнца, отражающийся от хромированной поверхности, в конце концов, говорит о том, что я нахожусь в правильном месте. Темно-коричневые, серые и черные глыбы на горизонте превращаются в различные здания, а со временем появляется и высокий забор, обнесенный колючей проволокой.

Это место похоже на тюрьму.

Так вот где Алексис жила все это время? В каком-то странном поселке посреди чертовой пустоты, окруженном пустынными холмами и выжженными красными скалами? Далеко от дождливого, ветреного и цивилизованного Сиэтла. Никакого «Старбакса». Никаких сетей быстрого питания. Ни ресторанов, ни кафе. Ничего.

К тому моменту, как я вижу одинокую фигуру, приближающуюся с другого конца дороги, на моих ногах было около восьми мозолей. По походке и размаху плеч я поняла, что это парень, но не могу определить, кто это, пока не подхожу ближе.

Кейд. Это Кейд Престон.

То, что я пару мгновений назад приняла за размашистую походку, на самом деле оказалось явной хромотой. Я не видела Кейда после того, как его похитил Хулио, но Майкл описал очень яркую картину полученных им травм. Зет навещал парня, они ведь друзья и все такое, и сказал, что он очень сильно пострадал. Но это было несколько недель назад. Если он до сих пор с трудом передвигается, значит, его травмы очень серьезны. Очень-очень серьезны.

─ Как дела, Док? ─ приветствует он, как только оказывается в пределах слышимости.

Он улыбается своей широкой улыбкой, в его глазах пляшет огонек, хотя я вижу и боль, которая также присутствует в них.

─ Разве тебе следует на ней ходить? ─ спрашиваю я, указывая подбородком на ногу, которую он поджимает.

─ Используй или потеряешь, верно? (прим. пер.: Принцип «Используй ─ или потеряешь» (обычно о навыках, способностях и т. п., которые утрачиваются в отсутствие тренировки).

─ Нет, ─ смеюсь я. ─ Не всегда. Иногда использование ─ самое худшее, что можно сделать. Разве тебя не водили к специалисту?

Кейд пожимает плечами, отмахиваясь от моего беспокойства.

─ Да. И сейчас все гораздо лучше, чем было, это точно.

Я ─ это я, поэтому у меня с собой аптечка.

─ Я осмотрю твою ногу позже. ─ Кейд кивает, как будто спорить с этим бессмысленно. И он прав. Нет смысла спорить. ─ Тебя послали встретить меня? ─ спрашиваю я.

─ Что-то в этом роде. Карни заметил, что кто-то приближается, и был готов достать свою снайперскую винтовку. Но я подумал, что лучше выйти и посмотреть, что к чему, прежде чем пускать в ход снайпера.

─ Что ж, спасибо. Быть застреленной сегодня не входит в список моих дел.

Одного выстрела мне хватит на всю жизнь. Рука до сих пор горит при воспоминании о жгучей боли, пронзившей меня много недель назад. Мне повезло. Очень повезло. Мои раны могли быть гораздо серьезней.

─ Она не ждет тебя, ─ говорит Кейд, с сожалением потирая затылок. ─ Она в бешенстве. После того как ты отказалась встретиться с ней в Сиэтле, ну…

Он замолкает, давая мне возможность представить, как она восприняла мой отказ встретиться с ней. Может, она разозлилась. Может, расстроилась. Но, в конце концов, я не могла пересилить себя. Я была не готова. Если бы я встретилась с ней в тот момент, когда была подавлена всем произошедшим, я, возможно, не смогла бы ее выслушать. Не смогла бы простить ее. Не уверена, смогла бы снова принять ее как свою сестру. Она навсегда останется моей кровной родственницей, но та связь, которую мы разделяли ─ мы были очень близки до ее исчезновения, ─ возможно, была бы потеряна. И в этом был весь смысл.

Я хотела вернуть сестру. Я хочу вернуть Алексис. Когда я признаюсь себе в этом, меня охватывает нервное возбуждение.

─ Ты же не думаешь, что она разозлится из-за того, что я здесь? ─ спрашиваю я Кейда.

Он бросает на меня удивленный взгляд.

─ Ох, Док, ты даже не представляешь, насколько глуп этот вопрос.

Не знаю, должна ли я обидеться, встревожиться или успокоиться из-за такого ответа. Кейд, похоже, не склонен развивать свой комментарий, поэтому мы очень медленно идем к комплексу. Когда мы подходим ближе, я вижу огромное количество мотоциклов, выстроенных в длинный ряд по внутреннему периметру забора. Очень много людей. Не знаю, чего я ожидала, но уж точно не орду байкеров.

─ По-твоему это неприметно? ─ говорю я, выдыхая.

─ Нет. Я бы так не сказал. ─ Кейд улыбается теплой, дружелюбной улыбкой. ─ Это наш дом. Это необходимо для безопасности.

Безопасность. Необходимость. Эти понятия мне не чужды. До недавнего времени меня таскали от столба к столбу, потому что это было необходимо. Потому что я была в опасности. Когда стало заметно безопаснее и не было необходимости прятаться, мы так и не вернулись на склад Зета. Как-то раз мы попробовали переночевать там, и нам показалось это слишком странно. Слишком одиноко, даже несмотря на то, что Зет, я и Майкл наполняли это место звуками. Мы вернулись в The Regency Rooms, и теперь это место кажется нам каким-то странным подобием дома.

Я замечаю Ребела, когда мы подходим к огромным десятифутовым воротам из металлической сетки ─ единственному, насколько могу судить, въезду и выезду из комплекса. Мой шурин прислонился к металлическому столбу, очевидно, ожидая нас, сжимая зубочистку передними зубами.

─ Ну, здравствуй, ─ говорит он, одаривая меня натянутой улыбкой.

Сегодня в нем нет ни живости, ни остроты ума. Только напряженный, почти тревожный взгляд, который меня, как ни странно, настораживает. Таким я его еще не видела. Я привыкла к его сводящей с ума раздражающей самоуверенности. Этот тихий, сдержанный Ребел ─ нечто новое и неожиданное.

Он отталкивается от металлического столба и открывает перед нами ворота.

─ Не могу сказать, что не шокирован, доктор Ромера. Я думал, что мне придется похитить вас и доставить сюда.

─ Думаешь, Зет бы тебе позволил?

Я приподнимаю бровь, глядя на него, отмечая, как что-то промелькнуло на его лице при упоминании Зи. Не раздражение. Не гнев. Трудно определить эмоцию. Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы понять, что это значит.

─ Думаю, мало вероятно. Я не настолько глуп, чтобы пытаться отнять что-то у твоего мужчины, Слоан. Мне нравится мое тело таким, какое оно есть. Неповрежденным.

Он хлопает Кейда по спине, и тот, ковыляя, уходит, коротко помахав мне рукой, направляясь к ближайшему зданию, где во дворе звучит громкая рок-музыка.

─ Я приду осмотреть твою ногу перед уходом, ─ кричу ему вслед.

─ У него в ноге восемнадцать штырей. Он практически не может ездить на байке, ─ сообщает мне Ребел.

─ Что? Он ведь проходит физиотерапию, верно?

─ Ох, не волнуйся, Док. Кейд получает терапию в полном объеме. ─ В голосе Ребела слышится ухмылка, которую я, может, не могу увидеть, когда он стоит ко мне спиной, но прекрасно слышу. За этим комментарием явно кроется какая-то история, но я не собираюсь спрашивать, в чем она заключается. ─ Соф в баре. Я покажу тебе, где это, а потом оставлю вас наедине.

Я не спрашиваю, какого черта моя сестра делает в баре в такую рань, ведь еще только одиннадцать утра. Ребел ведет меня через широкий внутренний дворик к низкому зданию с потрескавшейся штукатуркой, окрашенному в очень бледный солнечно-желтый цвет, не похожий на промышленные серые и черные цвета других зданий.