Веселая вдовушка - Хейвуд Смит

— Оставь нас, — приказал Гэррэт служанке. Когда она вышла, он окинул старика неприветливым взглядом.

— Выкладывай всё, что знаешь.

Нищий задрал голову, точно принюхиваясь. Голос у него был глухой и сиплый.

— Я принёс весточку от леди. Она у Габбинсов. — Он замолк, порылся в лохмотьях. — Вот.

Они дали мне тому доказательство. — Слепой старик вытащил бархатный мешочек Бесс, пустой. — Это её, верно?

Гнев и боль душили Гэррэта.

Нищий держал пустой мешочек в вытянутой руке.

— Меня послали сказать милорду, что за сотню фунтов они отпустят её, а за две сотни — убьют.

— Помилуй нас, боже. — Преподобный Снид закрыл глаза и перекрестился.

С нечеловеческой силой Гэррэт сгрёб нищего за грудки и прорычал:

— Если с её головы упадёт хотя бы один волосок, клянусь, что сам, своими руками перевешаю всех мерзавцев и тебя заодно!

— Сжальтесь, милорд! — захныкал старик. — Габбинсы забрали моего сына, а меня заставили прийти сюда. Если я не вернусь, они убьют его. Помилуйте, ваше лордство!

Хотя Гэррэта душил гнев, он всё же отпустил старика.

— Что я должен сделать?

Старик попятился, наткнулся на кресло и, вцепившись в резную спинку, всё же устоял на ногах.

— Дайте деньги мне. Габбинсы за мною следят. Сказали, мол, вернут мне сына, если я принесу им выкуп и никого не приведу за собой.

Гэррэт возблагодарил небеса за то, что в Лондоне не поленился взять в банке кругленькую сумму, которую затем отправил вместе с остальным багажом в замок Рейвенволд. Кликнув Гвиннет, он распорядился привести управляющего.

Потом Гэррэт повернулся к посыльному и ледяным голосом произнёс:

— Так. Ты доставишь деньги, что дальше?

— Если милорд желает вернуть миледи, то он должен поехать к Зубу Дракона — древней скале посередине Дартмура, это в трёх днях пути отсюда. Там он найдёт леди.

Появилась Гвиннет в сопровождении управляющего Уила Гудшира.

— Уил здесь, сэр.

Гэррэт знал, что и девушка, и управляющий, стоя в тени, слышали всё до последнего слова. Виконт поманил служанку пальцем.

— Отведи нищего на кухню и проследи, чтобы его накормили. И дай ему какую-нибудь сносную одежду. Но никому из слуг ни слова ни о Габбинсах, ни о выкупе. Если об этом пойдут сплетни, кровь твоей хозяйки будет на твоих руках.

Гвиннет побелела как мел.

— Милорд знает, что я никогда не причиню миледи зла!

Гэррэт поднял с пола бархатный мешочек и подошёл к управляющему. Сегодня утром он попросил Уила принести расходные книги. Пролистав их, виконт убедился, что Бесс жила в страшной бедности. При всём том его немало удивили рачительность и аккуратность управляющего графини. В отсутствие Элизабет Уил Гудшир, разумно распоряжаясь её скудными средствами, ухитрялся не только обеспечить обитателей замка, но и помогать арендаторам и крестьянам, обитавшим на землях Рейвенволда. Это, по мнению Гэррэта, служило наглядным свидетельством его преданности хозяйке — стало быть, Уилу можно смело довериться и в более щекотливых делах. Пусть незаметно подготовит нужную сумму и передаст её слепому старцу.

Отдав приказания, Гэррэт вернулся к камину и прислонился к стене, закрыв глаза. Боже милосердный, ведь эти проклятые разбойники надругаются над несчастной Бесс, доведут её до умопомрачения, а потом… да разве способна женщина-оправиться после такого, тем более после побоев и издевательств Рейвенволда! Случись что, она никому и никогда не сможет больше довериться…

Голос преподобного Снида отвлёк Гэррэта от его печальных дум.

— Мы должны молить бога о здравии и благополучном возвращении миледи, но что бы ни случилось — возблагодарим господа за проявление мощи и величия его духа.

Гэррэт обернулся к старому учителю:

— Возблагодарить? Не вижу, ваше преподобие, за что мне благодарить создателя.

Преподобный Снид встретил пронзительный взгляд Гэррэта твёрдым взглядом.

— Пути господни неисповедимы. Нам не дано понять, почему он допустил это, но господь неподвластен суду мирскому. Мы должны полагаться на него.

— Полагайтесь, если хотите. — Гэррэт похлопал по кобуре с пистолетом. — Я больше полагаюсь вот на это.

15.

В эту ночь за стенами замка ревела буря и лил проливной дождь. Остаток дня Гэррэт потратил на чистку и смазку целого арсенала ружей и мушкетов, которые Уил должен был припрятать в карете. Было уже далеко за полночь, но виконт и не думал ложиться. Полковнику становилось немного легче всякий раз, когда он, глядя сквозь вычищенный им канал воронёного ствола, представлял, что берет на мушку разбойников, захвативших его жену. Вскоре все его оружие отливало зловещим тусклым блеском, а деревянные приклады золотисто отсвечивали лакированными ложами. Гэррэт вновь собрал и свинтил пистолеты и ружья, отмерил пороховые заряды, завернул пули в промасленные тряпицы, а затем проверил работу курков и спусковых крючков.

Завершив приготовления к бою, он лёг в постель, но так и не смог заснуть. Ему мерещились грубые руки, рвущие одежду Бесс, похотливые, гнусные рожи насильников.

С первым светом виконт спустил ноги с постели и прислушался. Буря утихла. Не желая никого беспокоить, он оделся сам, подпоясался алым офицерским шарфом, сунул в ножны саблю и заткнул за пояс заряженные пистолеты. Уж если ему доведётся попасть в западню, он заберёт с собой на тот свет с полдесятка Габбинсов!

Накинув на плечи алый офицерский плащ, прихватив шляпу и перчатки, Гэррэт спустился вниз. В этот час в замке было совсем тихо, только с кухни доносилось звяканье посуды. Заглянув в замковую часовню, виконт застал там преподобного Снида — старый священник стоял на коленях перед католическим распятием. Всю ночь, не смыкая глаз, молился он о спасении графини Рейвенволд.

Гэррэт велел, чтобы завтрак для него и отца Снида накрыли прямо в кухне, на столике огромного очага. Присутствие хозяина вызвало такой же переполох, как визит лисы в курятник — но Гэррэта это заботило мало. Он набросился на завтрак, жадно поглощая жареный бекон и жидкую овсяную кашу.

Трапеза была в самом разгаре, когда мальчик-конюх сообщил, что конь для милорда, а также карета готовы.

Виконт повернулся к преподобному Сниду и крепко обнял его на прощание.

— Спасибо за все, — сердечно сказал он. — Карета, в которой вы приехали, — ваша. Располагайте ею по своему усмотрению. Я заплатил кучеру и лакею и велел им отвезти ваше преподобие домой, в Сейлсбьюри. Полагаю, вы, ваше преподобие, не станете затягивать с отъездом.