Как пережить экономический кризис. Уроки Великой депрессии. - Анатолий Уткин

«Настоящих буйных мало», — говорил поэт. Назовем сразу признанных в период Буша-младшего: глава мирового банка Пол Вулфовиц; замминистра обороны по выработке политики Дуглас Фейт; начальник штаба вице-президента Льюис «Скутер» Либби; ведущий в Совете национальной безопасности Ближний Восток, Юго-Западную Азию и Северную Африку Элиот Эбрамс; член Совета по выработке оборонной политики Ричард Перл. Остальные «неоконы» судят и о политике, но не формируют ее, они ее «философы» — Макс Бут в «Уолл-Стрит джорнэл», Уильям Кристол в «Уик-ли стандарт», Чарльз Краутхаммер в «Паблик инте-рест» и «Комментари». Философ Сидни Хук, Ирвинг Кристол и Роберт Каган пишут книги. Джин Киркпатрик преподает. Экс-директор ЦРУ Джеймс Вулси подумывает о мемуарах, Майкл Новак ударился в теологию. «Неоконы» были сильны в таких аналитических центрах, как Американский предпринимательский институт, Проект Нового Американского Века, в таких фондах, как Бредли, Джон Олин, Смит Ричардсон.

А политику делали президент Джордж Буш-мл, вице-президент Ричард Чейни, прежний министр обороны Доналд Рамсфелд, госсекретарь Кондолиза Раис. Не все они (и не всегда) благоволят к «неоконам». Прежнего госсекретаря Пауэлла можно просто определить как либерального интернационалиста. Многие из «грандов» осуждали яростную активность «неоконов» на Балканах, опускали международные разделы в речах Буша-мл, когда тот лишь претендовал на Белый дом (И либеральные фонды — Форд, Рокфеллер и Макартур будут помощнее: 833 млн долл в 2004 году против 68 млн долл. неоконсервативных фондов.) Неоконсервативные журналы имеют меньший тираж, чем откровенно либеральные «Нэшнл ревью», «Нэйшн», «Нью Рипаблик», «Ньюйоркер» (не говоря рке о «Тайм» и «Ньюсвик»).

Итак, кредо неоконсерватизма: открытое провозглашение первенства США в международных делах в 2001–2006 годах, снижение роли международных организаций, предваряющие удары по потенциальным противникам, любые действия, предотвращающие распространение орркия массового поражения, подозрение в отношении далее старых союзников (не говоря уже о таких новых, как РФ), сокрушение «оси зла» (Иран, Сирия, Северная Корея), активное использование уникального факта американского всемогущества («история не простит бездействия»). Мантра «неоконов»: величайшей опасностью для Америки сегодня является возможность создания одним из «rogue states» владеющих ядерным оружием, которым оно может снабдить диверсионные группы, стремящиеся проникнуть в Соединенные Штаты.

«Звездный час» политического всемогущества настал для неоконов в трагический для Америки час. Когда потрясенная страна в сентябре 2001 года озиралась в поисках утраченного равновесия, «неоконы» молниеносно вышли на национальную арену и предложили президенту и администрации в целом серию активных действий, отвечавших тогдашнему паническому сознанию страны, полтораста лет не знающей войны на своей территории. Войны в Афганистане и Ираке вывели «неоконов» из идеологических пещер в самые главные кабинеты. Как пишет едва ли не самый активный «неокон» Макс Бут, «после самой крупной в истории США террористической атаки президент Буш-мл. пришел к выводу, что администрация не может более позволить себе «скромной» внешней политики». Особое ликование «неоконов» вызвала принятая администрацией Буша в 2002 г. амбициозная «Стратегия национальной безопасности», главной мыслью которой было продекларированное право федерального правительства США наносить «предваряющие удары» в случае, если государственные органы страны посчитают политику государства X грозящей антиамериканскими действиями». Это наиболее лелеемый американскими неоконсерваторами документ.

Обречена ли была Америка жить в тени наиболее параноидальных мнений, грозящих в конечном счете распылением мощи американского гиганта, потерей им наиболее важных союзов. Невозможна попытка осуществить полицейские функции «по всем азимутам»? Даже на пике влияния консерваторов внутри Белого дома, Капитолия, Пентагона шла жесткая внутриведомственная схватка. Если бы «неоконы» были в ней побеждающей стороной, то мы бы видели силовые действия против Ирака и Афганистана гораздо раньше, а затем удары по Северной Корее и Ирану. Напротив, мы видели первые попытки контактов новой администрации — демократов с обеими этими странами.

В Америке достаточно трезвых людей, не опьяненных положением единственной гипердержавы. Быстро выигранная война обратилась в Ираке (да и в Афганистане) теряемым миром Уже сегодня ведущий американский социолог Иммануэль Виллерстайн спрашивает, почему «нашим главным военным" ответом на акты террора было вторжение в страну, которая не имела ничего общего с атакой 11 сентября?.. «Полный вперед» — это девиз администрации Буша, поскольку если они ослабили бы темп, то выглядели бы очень глупо, а поражение позже, кажется менее болезненным, чем крах сегодня».

Неоконсерваторы на всякий случай утверждали, что, стояли и стоят за более активное, энергичное и быстрое вмешательство в «национальное строительство» в Ираке и Афганистане. Они обвиняли деятелей типа и класса Рамсфедда в неповоротливости, в скепсисе по отношению к участию американцев в создании новых государств на Ближнем и Среднем Востоке. Они выступали за расширение американского военного присутствия здесь. Следует сказать, что современный американский неоконсерватизм — мощная и сплоченная сила, искусная видеологическом споре и в трактовании оптимального американского курса в огромном внешнем мире.

«Неоконы» отметали всякие аналогии с Вьетнамом, они напоминали, что во время покорения иракского восстания в 1920 г. англичане потеряли более 500 солдат — увы, гораздо меньше, чем (пока) сегодня в Ираке (более 3 тыс. человек). Но если потери в Ираке не прекратятся, а 87 млрд долл, выделенных Ираку, не стабилизируют там обстановку; если ценой борьбы с горцами будет кризис НАТО, если вместо демократии в новом Ираке воцарится режим шиитских аятолл, когда престижу Соединенных Штатов в мире будет нанесен жестокий урон, тогда Америка будет искать «козла отпущения». И она рке знает, как его зовут.

Но неоконсервативное бряцание оружием было возможно в период экономического бума Ситуация для неоконсерваторов немедленно поменялась с вхождением Америки в период второго после 1929 года финансово-экономического кризиса. Новое время потребовало новых подходов, и американцы обратились к сенатору от Иллинойса.

Предпосылки экономического спада

Важные изменения произошли с Соединенными Штатами, когда они при президентах Клинтоне и Буше поверили в глобализацию, окончательно решили понизить тариф и открылись огромному миру. Между 1990 и 2008 годами экспорт готовой продукции (manufacturing) из США уменьшился с 50 процентов (от общего объема американского экспорта) до 10 процентов. Зато граница Мексики с США стала сплошным сборочным заводом. И Китай с Индией получили прежде невообразимый рынок.

Экономика — это постоянные поиски баланса, но как найти баланс между мировым валовым продуктом в 55 трлн долл. и его финансовой стоимостью в 10 раз большей — 550 трлн долл.? Восторги глобалистов, предлагающих увести всю «дымную» индустрию за пределы «золотого миллиарда», стали падать на жесткую почву реаьности, а она фиксирует разбалансирование первой в мире — американской экономики. Первые признаки беды стали огиутимы в начале XXI века Так, в январе 2001 года авиакомпания «Панам» (ее популярный бренд уступал только кока-коле) объявила о своем банкротстве — то был весьма многозначительный эпизод.

После множества злоключений окрывшейся миру американской экономики на календаре наметилось нечто похожее на 29 октября 1929 г. Разумеется, велики различия. Пока нет драмы разоренных самоубийц, трагедии обрушившихся состояний, истерии отвергнутого процветания. Ходячая метафора наших дней — сон человека, спящего на надувном матрасе, который неведомым для человека образом начинает выпускает воздух. Пробуждение на острых камнях уже наступает, и от него уже не уйти.

Речь идет об эрозии научной и инженерной базы Америки, которая долгое время была основой индустрии и источником обновления американской экономики и науки. «Небеса еще не падают на землю, и не случилось еще ничего ужасного, — говорит Ширли Джексон, председатель Комиссии по исследованию ядерных проблем при американском правительстве. — США еще лидируют в мировых инновациях. У Америки лучшая программа получения научных степеней, самая лучшая научная инфраструктура и рынки капитала, необходимые для ее развития. Но даже в американской науке и технологии (не говоря рке об экономике) развивается, по мнению самих американцев, «тихий» кризис — и он уже требует, чтобы мы проснулись… Конкурирующие страны собрались бежать на марафонскую дистанцию, в то время как мы увлекаемся спринтом. Если все оставить как есть, нам бросят серьезный вызов, вызов нашей способности осуществлять инновации» [26].