Безумная парочка - Джойс Элберт

- Еще, - сказала я.

Испытывая наслаждение, я ненавидела Иэна. Но ненависть доставляет особое удовольствие, я знала, что меня ждет серия оргазмов, после которой я буду ненавидеть мужа ещё сильнее. Я всегда берегла мою любовь для Харри. Могла быть нежной только с Харри, но не с Иэном, приравнивавшим нежность к слабости.

- Достаточно, - сказала я, имея в виду шлепки.

- Ты уверена, что больше не хочешь?

- Абсолютно.

- Хорошо.

Он проник в меня пальцем, целуя мой левый сосок. Я позволяла Иэну заниматься этим как можно дольше, потому что чем дольше ему приходилось ждать вознаграждения, тем большее удовольствие оно ему доставляло, и сукин сын оказывался в моей полной власти, чего я и добивалась.

- Тебе приятно? - спросил он.

Я была совершенно мокрой.

- Это потрясающе. Не останавливайся.

- Хорошо. Ты знаешь, что я не остановлюсь.

Но через несколько минут он замер.

- Перевернись на животик.

Англичане на всю жизнь остаются школьниками. Вечно используют такие слова, как "животик", "задница", "пороть", "обжиматься".

- Я буду пороть тебя, - произнес Иэн голосом маленького мальчика (услышали бы сейчас этого могущественного банкира его деловые партнеры). Сколько ударов ты хочешь получить? Десять?

- Это слишком много. - Мой голос был ледяным, как темневшее внизу озеро. - Достаточно пяти.

Шлепки приятно обжигали ягодицы. Не будь у меня очень выносливой индейской кожи, Иэн причинил бы мне вред. Я никогда не позволяла Иэну делать это - во всяком случае, в физическом смысле. Это было моей привилегией, которой я пользовалась позже.

- Тебе нравится? Тебе нравится? - повторял он, обрушивая свою тонкую руку на мой зад.

- Да, однако достаточно. Теперь я хочу кончить.

Я легла на спину и позволила ему снова заняться моим клитором. Его левая рука нежно ласкала мой левый сосок. Я парила в воздухе, не ощущая собственного веса, и вдруг почувствовала во рту знакомый привкус, всегда возвещавший о приближении оргазмов.

- О, не останавливайся, не останавливайся...

Возможно, я кричала, возможно, шептала, честное слово, не знаю, потому что, кончая, я не отдаю себе отчета в том, что делаю и говорю. Волны оргазма накатились на меня безжалостной чередой, казалось, им не будет конца. Я укусила Иэна в плечо и снова закричала, прося его не останавливаться. Мне казалось, что я трепещу и корчусь целую вечность, но, вероятно, до того момента, когда я смогла открыть глаза и сфокусировать их на Иэне, прошло всего несколько секунд. Его эрекция была уже полной, воздух в комнате казался горячим, липким и влажным.

- Прикоснись ко мне, - сказал он. - Сожми мою мошонку. - Он был слишком хорошо воспитан, чтобы произнести слово "яйца". - Сожми её посильней.

- Не хочу. Я боюсь, что ты тотчас кончишь.

- Не кончу. Обещаю тебе.

Смеясь над ним, я встала с кровати и прошла в ванную, чтобы смыть влагу. Она вызывала у меня ощущение дискомфорта. К тому же мне следовало вновь обрести контроль над ситуацией, чтобы пройти через оставшуюся часть нашего обычного сексуального ритуала.

- Пожалуй, я воспользуюсь коричневым ремнем, - сказала я, вернувшись в спальню и подойдя к шкафу с запертой сумкой. - Знаешь, тем, тонким.

Его голос прозвучал еле слышно.

- Как скажешь, дорогая.

Однако я была так разъярена заигрываниями Джинны с Харри, что тотчас передумала. Задница Иэна была толстой, удары цепями не вызовут кровотечения, если я буду бить несильно. Возможность кровотечения беспокоила меня только потому, что я боялась зайти слишком далеко. Вдруг я не сумею быстро его остановить? Мы не могли отправиться обедать с кровью на безупречных брюках моего мужа.

- Что ты делаешь? - спросил он, услышав звон цепей, которые я достала из сумки, предварительно отперев её.

- Я передумала. Ляг на живот.

Я вернулась с цепями и коричневым ремнем к кровати. Иэн, выполнивший мое распоряжение, лежал на животе. Он имел забавную привычку слегка приподнимать ягодицы, как бы в счастливом предвкушении.

- Закрой глаза, - сказала я. - И жди! Ты понял?

Еще бы он не понял! Иэн закрыл глаза и вздрогнул, не зная, когда обрушится первый удар, в какое место он попадет и насколько будет сильным. Неведение вносило свой вклад в его возбуждение. Он не видел меня. Я сидела с прямой спиной в позе индийских йогов, скрестив ноги, держа в одной руке цепи, а в другой - коричневый ремень. Я была сейчас сосредоточенной и властной.

- Ты готов? - спросила я.

- Да, дорогая.

Восхитительные льняные простыни "Энгадина" частично заглушили его голос.

- Хорошо, - сказала я.

Я сидела неподвижно, улыбаясь самой себе, стараясь думать только о Иэне, но не о Харри. Я отлично помнила всю стандартную процедуру, однако чтобы она не стала смертельно скучной (в конце концов мы были женаты пятнадцать лет), старалась как можно сильнее варьировать её. Темп и длительность - вот что менялось. Секунда? Пять секунд? Пять минут? Медленно? Сильно? Еще сильнее? Или лишь намек на наказание? Он не знал, когда я ударю, с какой силой. Однажды, когда я находилась в особенно хорошем настроении, я заставила его ждать (молча) целых тридцать минут, сохраняя полную неподвижность. В тот раз он кончил при первом ударе. Но сегодня мы не могли потратить тридцать минут, если хотели принять ванну, одеться, пообедать и встретиться с Харри и Сарой в клубе "Принц-регент".

- Попроси, - сказала я.

Он заколебался - лишь на одно мгновение.

- Ударь меня.

- И это все?

- Ударь меня, пожалуйста.

- Что еще?

- Пожалуйста, дорогая. Пожалуйста, не мучай меня так.

- Почему бы и нет? Ты заслуживаешь этого, верно?

- Да, да. Я заслуживаю избиения. Я приму наказание молча, только не заставляй меня ждать слишком долго.

Я положила под него подушку, чтобы ягодицы поднялись ещё выше.

- Пожалуйста, пожалуйста, - почти заскулил он.

Сначала прозвучал щелчок коричневого ремня. Этот звук рассек звездную тишину Сент-Морица. Затем восхитительно громко зазвенели золотые цепи Картье, опустившиеся на одну из ягодиц Иэна. Он подождал в почтительном молчании (зная, что если он откроет рот, я остановлюсь, и ему придется подрочить самому, чтобы кончить на покрытую блестками елку, пока я буду безучастно дочитывать книгу Агаты Кристи), и я опустила цепи на другую ягодицу. Потом я начала действовать очень быстро, пуская в ход то ремень, то цепи и думая о французском определении этого странного наслаждения: le vice anglais.liii Внезапно я остановилась и спросила Иэна, как он себя чувствует.

- Лучше. Теперь, когда ты наказываешь меня за плохое поведение, гораздо лучше.

- Перевернись.

Он сделал это, и я увидела, что он пытается справиться с тяжелым дыханием. Я коснулась его члена, который был уже очень твердым и слегка влажным.

- Негодный мальчишка.

- Я ничего не могу поделать. Когда я возбужден, капля спермы выходит наружу. Я близок к оргазму.

- Еще рано.

- Как скажешь.

Я несильно ударила по его пенису ремнем, держа в другой руке цепи, к которым был прикован взгляд Иэна.

- Восхитительно, - сказал он. - Сделай ещё раз.

- Нет. Ты получил достаточно для одного вечера.

На его лице появилась тревога.

- Нет! Ты не можешь сейчас остановиться!

Я сделала вид, будто передумала.

- Господи, ты действительно вел себя плохо, верно?

- Очень, очень плохо, - согласился он. - Пожалуйста, накажи меня как следует. Пожалуйста, дорогая.

- Я не хочу, чтобы ты так кончил. Не хочу этого. Ты должен кончить в меня. Ясно?

- Да, да. Я кончу в тебя, обещаю, но, пожалуйста, ударь меня ещё раз.

Мой смех был искренним. То есть искренне жестоким.

- Только один раз, Иэн? Ты ведь так сказал?

- Да, да, да, да.

Конечно, он лгал. После ещё одного раза он попросит продолжения, но не получит его. Я хотела получить длинную рысью шубу стоимостью около 13 000 фунтов стерлингов, которую недавно видела в рекламе "Харпер энд Куин". Я могла добиться своего только одним способом: сделать так, чтобы Иэн не добился своего. Во всяком случае, таким способом, каким он хотел. Половой акт ничего для него не значил, но мне он нравился, и после всех моих целенаправленных усилий я чувствовала, что заслужила награду.

- Очень хорошо, - сказала я наконец. - Я сделаю это ещё один раз. Сильно.

- Спасибо.

Фьюить!!!

- О, Господи! - произнес он, корчась от наслаждения. - Сделай ещё раз, умоляю тебя.

В ответ на его мольбу я бросила кожаный ремень и цепи на пушистый персидский ковер и сказала:

- А теперь, сукин сын, поднимайся и трахни меня!

У него не было выбора. Он сделал то, что ему велели, быстро и мощно кончил, подрожал несколько мгновений и сказал, что я восхитительная, просто потрясающая женщина, обладать которой - огромное наслаждение...

Где-то вдали ударили в церковный колокол. Половина девятого. Пора принять ванну и с респектабельным видом войти в величественный, освещенный хрустальными люстрами ресторан отеля "Энгадин". Думая о том, какое платье мне надеть - шифоновое с бисером от Сент-Лорана или креповое c высоким лифом от Богана, я услышала голос Иэна: