Злодейка в деле (СИ) - Черная Мстислава

—  Леди, вы упоминали, что в детстве часто бывали в Старом храме. Не догадываетесь, что это за место?

Гвардеец знал о Дороге, поскольку это его прямая обязанность —  выбирать самый безопасный маршрут из нескольких.

—  Мы определённо рядом со Старым храмом, ваше высочество.

—  Мы взойдём в Старый храм Дорогой королей.

В темноте не видно лиц, приходится ориентироваться на слух. Никто не ахнул, не втянул воздух. Вероятно, девочкам, даже Бьянке, название ни о чём не говорит. Зато жаловаться вслух девочки теперь не осмелятся.

Впереди появляется слабый синеватый свет явно магического происхождения. Чем ближе мы подходим, тем ярче он становится, и тем больше открывается взгляду. Лестница… лучше бы я её и дальше не видела. Не знаю, что тут ремонтировали, вырубленные в породе уступы выглядят страшно. Коридор уже, чем я ожидала, потолок скошеный. В сечении коридор будет выглядеть как кривой треугольник.

Лестница выводит нас на узкий карниз, нависающий над продолговатым колодцем. Синевы не хватает, чтобы рассмотреть глубину, дно колодца скрывается во мраке. Перил нет, страховки нет.

—  Я туда не пойду, —  взвизгивает Кэтти и бесцеремонно повисает на нас с Бьянкой.

На миг от её выходки фрейлины даже забывают об ужасе по ту сторону карниза, где нас встречает скелет в жреческом облачении. На Кэтти смотрят с изумлением, а затем все дружно переводят взгляды на меня, ожидая реакции.

—  Кэтти, —  я приобнимаю её, —  вспомни, что ты уже взрослая. Визжишь как маленькая трусишка. Это всего лишь скелет.

Я среди скелетов уже гуляла, но об этом сообщать воздержусь.

Лично меня пугает не скелет. После горизонтального карниза над колодцем снова начинается крутая лестница, но как до неё дойти без страховки. Гвардеец не знал, что Дорога с сюрпризом?

По крайней мере нам не придётся преодолевать узкий, шириной с дощечку паркета, мостик, перекинутый через колодец. Противоположная сторона скрывается в темноте, зато синий свет высвечивает многочисленные трещины. Подозреваю, что мостик не выдержит даже кошку —  под самым незначительным весом обрушится обломками вниз.

—  Не стоит ли вернуться, ваше высочество? Простите, мы не настолько храбрые, —  Бьянка даёт мне отличный выход, чтобы сохранить лицо, но…

—  Куда, леди? Мы поднимались медленно, спускаться будем ещё медленнее. Кареты давно ушли. Мы выйдем в темноту, не зная дороги. Будем ночевать под скалой среди змей и насекомых? Карниз достаточно широкий.

Беда в том, что девочки, просто запаниковав не вовремя, сорвутся. Может, приказать им взяться за руки или использовать вместо верёвок одежду? Я шагаю на карниз. Камень крепкий, ни малейших признаков начинающегося разрушения.

—  Принцесса!

Зачем же так кричать?! На я же могла дёрнуться от этого окрика и полететь вниз.

Шаг, ещё шаг. Невольно вспоминаю, как я вот так же, считая шаги, боролась за свою жизнь с дымом. В той жизни я проиграла…

Я добираюсь до лестницы.

Под ногой что-то едва слышно хрустнуло.

Скелет поворачивает череп, пустые глазницы смотрят прямо на меня.

По ушам бьёт отчаянный визг фрейлин, внутри всё обмирает, но больше ничего не происходит, скелет неподвижно замирает, как и положено скелету. Если бы я была нежитью, я бы загрызла девиц уже за этот омерзительный писк, но скелет неподвижен. Присмотревшись, я замечаю в основании черепа железный штырь. Несколько штырей и за компанию какие-то винтики, пружинки.

Всего лишь механическая пугалка?! Сказала бы я пару ласковых тому, кто это придумал. Я подхожу к скелету вплотную.

—  Смелее, леди. Пока я здесь, страж не кусается, —  когда меня нет, тоже не кусается, но это им знать не обязательно.

Я продолжаю рассматривать отливающие глянцем кости. Вероятно, обработаны укрепляющим составом, иначе бы за века скелет просто развалился в пыль. Облачение выглядит новым, словно одежду пошили не больше года назад. Почему бы и нет? Служители храма вполне могут заниматься переодеванием ушедших коллег, только не очень понятно, как они попадают на Дорогу. Как вариант, раз в год или реже их пускает император или кронпринц, но я почему-то об этой традиции ничего не слышала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Интересна не только новизна облачения, но и нагрудная вышивка, служащая опознавательным знаком. Вышивка утверждает, что передо мной высшая жрица, служащая Рейзан Судьбоносной. Но ведь в храме нет святилища богини, кроме того единственного, потерянного! Я рано отбросила догадку, что к нему ведёт именно Дорога?

Конечно, я бы в любом случае проверяла, просто пришла бы сюда одна, без визжащего хора.

—  Принцесса, разве это не письмо?

Пока я рассматривала скелет, Бьянка прошла по карнизу и остановилась рядом со мной.

На запястье скелета намотана серебряная цепочка, и на ней висит миниатюрный тубус, на пробке герб императорской принцессы. Какое совпадение…

Я помню, что внутри может прятаться отрава, но любопытство пересиливает здравый смысл, руки сами тянутся к тубусу, да и интуиция молчит. Свернув пробку, я бережно вынимаю чуть пожелтевший лист с характерным запахом библиотеки —  книги и архивные документы пересыпают магическим порошком, помогающим сохранять бумагу и чернила.

Любопытство подстёгивает фрейлин, все пятеро, включая Кэтти, перебираются довольно быстро.

—  Чистая бумага? —  разочарованно удивляется леди Дьена.

—  Может быть, чернила выцвели?

Кажется, текст записки могу видеть только я? Занятно…

“Я, Крессида Несущая Бури, последняя Хранительница судьбы, остаюсь неупокоенной ожидать вас, моя преемница. В нашем роду перестали рождаться девочки, мальчики слабы и болезненны. Мы вырождаемся, свет надежды померк. Но если вы, леди, читаете эти строки, значит, моя жертва не была напрасной. Я буду ждать вашего приглашения на беседу, леди”.

Всё, что нужно, я узнала. Я возвращаю бумагу в тубус, а тубус вкладываю в руку принцессы. Не могу же я продолжать называть её скелетом теперь, когда знаю, что это моя пратётушка, Хранительница, о которой я с восхищением читала в хрониках. Я обо всех хранительницах читала с восхищением… Её я запомнила не столько потому что она моя тёзка, сколько потому что в хрониках не было указано, где она похоронена, только даты, причём две. Первая, когда она уснула, в прямом смысле —  целители наблюдали за ней на притяжение недели, сердце принцессы медленно билось, она дышала, но не просыпалась. Вторая дата —  констатация смерти спустя десять лет, но это именно констатация, а не фактическая дата смерти.

—  Нам стоит уйти, достаточно нарушать покой.

Снова приходится погружаться в темноту лестницы, которая словно в насмешку становится круче. Я помогаю себе руками, благо никто не увидит, как позорно принцесса карабкалась на четвереньках.

По ощущениями проходит вечность, когда мы, наконец, добираемся до выхода.

—  Леди, не отстаём.

—  Не отстаём, ваше высочество, —  Бьянку я узнаю по голосу.

—  Да, принцесса.

—  Да-а-а…

Девочки, кроме Бьянки и Кэтти задыхаются, но отозвались все.

Скала под моей ладонью послушно отходит в сторону, но едва ли что-то меняется в плане обзора. Снаружи кромешная темень, контуры зданий храмового комплекса едва угадываются в тусклом свете далёких звёзд.

Нас никто не встречает. Разве гвардейцы на лошадях не должны были нас обогнать? Нарвались?

—  Леди Бьянка, вы ориентируетесь в храме?

—  Полагаю, нам прямо, ваше высочество.

Старый храм считается благословлённой территорией, причинить вред кому бы то ни было здесь считается невозможным. Проверять не тянет, но уже одно то, что папа отправил меня сюда говорит о многом. Возможно, под предлогом наказания он просто отослал меня в безопасность со свитой из самых доверенных леди? Больше похоже на правду и жаль, что я сразу не сообразила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы пересекаем двор.

Если ничего не изменилось, в главном святилище дежурит жрец. С заката до восхода он должен молиться Небесам о благополучии империи. Бьянка открывает дверь и пропускает меня вперёд, но на наше вторжение никто не реагирует. Впрочем, молитв тоже не слышно. Свечи, как и положено, тускло мерцают на алтаре, а вот жрец… мирно спит, с комфортом устроившись на полу —  под головой свёрнутый плед, другим пледом накрывается.