Роза Йорков - Жюльетта Бенцони

— Я передал леди Фэррэлс рекомендацию одного моего друга, чье имя не хочу предавать огласке. Должен сказать, что он очень высоко оценил ваш талант, но, не имея чести лично знать юную леди, передал ей совет поменять адвоката через меня. Вот в чем все дело. Поэтому вам не за что меня благодарить.

Поставив локти на подлокотники, соединив пальцы и положив на них подбородок, лорд Сент-Элбенс застыл в этой удобной для размышления позе.

— Может, и так, — наконец проговорил он. — Мне лестно, что с этим делом обратились ко мне, оно интересно, но, вполне возможно, ничего не прибавит к моей репутации.

Молодая женщина без конца путает показания, должен признаться, что беседы с ней мало что проясняют, и мне пока не удалось избрать тактику, которой я должен буду придерживаться на суде. Когда смотришь на нее, нисколько не сомневаешься в ее невиновности, но когда слушаешь, то ты в этом уже не так уверен.

— А вы побеседовали с Вандой, ее горничной?

— Нет еще. Я собирался поговорить с ней завтра.

— После разговора с ней вам станет еще труднее понять, кто прав и кто виноват. Но мне кажется, что следует доверять Анель… леди Фэррэлс и приложить все усилия, чтобы разыскать сбежавшего поляка.

— В этом нет никаких сомнений! Но скажите мне, князь, вы хорошо знаете мою подзащитную?

— Кто может похвалиться, что хорошо знает женщину?

Наше знакомство длилось несколько недель как раз перед ее замужеством.

— Замужеством, где о любви не было и речи. Я не скрою от вас, что именно в этом пункте моя защита становится очень уязвима. Если только я не сумею уговорить ее переменить свою линию поведения. Она не должна так открыто выражать отвращение, которое внушал ей муж. Иначе прокурору не составит труда доказать, что отвращение перешло в ненависть, а любовная связь с этим поляком только подогрела страсти…

— Только что приехал в Лондон ее отец. Вы с ним виделись?

— Нет еще. Мы договорились встретиться завтра.

— Разговор с ним придаст вам уверенности, — сообщил Альдо с иронической усмешкой. — Этот человек всегда знает, чего хочет, к тому же он всегда умел навязать свою волю дочери!

— Ах вот как?

— Да, именно так! Вам достаточно будет поговорить с ним минуту-другую, и вы уже будете знать, с кем имеете дело.

Усатый джентльмен с проседью — Морозини позабыл его имя и помнил только, что тот приходится кузеном герцогине Дэнверс, — подошел к ним и попросил лорда Десмонда соизволить присоединиться к игрокам в бридж, сопровождая свое приглашение панегириком, из которого явствовало, что Сент-Элбенс столь искусный игрок, о котором партнеры могут только мечтать, и, кроме того, им не хватает четвертого.

Адвокат поднялся с извинениями:

— Я хотел бы продолжить наш разговор, князь, и надеюсь, что такая возможность нам представится. В крайнем случае я сам устрою нашу встречу — нам просто необходимо увидеться с вами.

— Не думаю, что перспектива увидеться со мной обрадует леди Мэри.

— Ее неприязнь к вам вряд ли продлится слишком долго.

Как большинство женщин, она переменчива. Очень скоро она забудет о браслете и будет видеть в вас лишь охотника за драгоценными камнями, иными словами, человека для нее бесконечно привлекательного.

— Мне казалось, она слишком рассержена на меня…

— Не будем больше об этом! Я все улажу. А почему бы вам не приехать с вашим другом, у которого совершенно непроизносимое имя, к нам в Кент в конце недели? Я просто мечтаю показать вам свою коллекцию нефрита.

Внезапная сердечность тона, желание продолжить знакомство, столь неожиданные в этом малоприятном, не подверженном эмоциям человеке, объяснились тотчас же, как только он произнес слово «нефрит». Судя по всему, сэр Десмонд принадлежал к той разновидности коллекционеров, которые любят, чтобы их сокровищами восхищались. А поскольку судьба Анельки теперь во многом зависела от этого господина, Альдо подумал, что его приглашением не стоит пренебрегать.

— Почему бы и нет? Мы с большим удовольствием навестим вас, как только я выйду из немилости у хозяйки дома.

Мы рассчитываем еще пробыть какое-то время в Лондоне.

— Вот и прекрасно! Вам надо быть готовым к тому, что на вас обрушится целый шквал вопросов относительно «Розы Йорков». Если позволите, я хотел бы дать вам один совет: вы легко от них отделаетесь, если скажете, что всегда были уверены в том, что алмаз поддельный. Кстати, лично я в этом не сомневаюсь. Да, иду, дорогой, иду!..

Последние слова были адресованы усатому джентльмену, который счел, что разговор затянулся, и вновь подошел к ним.

Адвокат, поклонившись, отправился в соседнюю гостиную, оставив Морозини в некотором недоумении относительно последней фразы, произнесенной его собеседником. Откуда у него такая убежденность? Было ли это понятным и совершенно естественным желанием сохранить мир в своем доме или…

— Или что за этим еще может крыться? — пробормотал Альдо сквозь зубы и тут же себя одернул: пора, мой мальчик, обуздать свое воображение! Иначе ты совсем заблудишься в тумане, в котором плаваешь вот уже несколько дней! Нет, дело, конечно, не в том, что сэр Десмонд имеет несчастье быть женатым на полубезумной женщине, которая предпочитает бриджу фан-тан и по ночам посещает подозрительные кварталы. Из-за этого не стоит подозревать его в намерениях, которые он по какой-то причине предпочитает скрывать. По существу, самый большой его недостаток — это нерасполагающая внешность, но в этом его вины нет.

Альдо поднялся, отставил пустую чашку и вновь вернулся к портрету сына Нелл Гуин. Он чем-то необъяснимо притягивал его. Насмешливым выражением глаз? Бесстыдной ухмылкой? Этот Сент-Элбенс слоено поднимал князя на смех за старание проникнуть в тайну, которую он хранит так давно…

В конце концов, если кто-то и знал, по какой дороге пустился странствовать алмаз, то безусловно он, потому что наверняка был его владельцем…

На этот раз Альдо отвлек от размышлений женский голос — любезный и чуть насмешливый, он принадлежал леди Уинфилд:

— Похоже, что вы увлеклись этой картиной, дорогой князь. Нас это не слишком радует: единственный мужчина. оставшийся в нашем женской обществе, генерал Элисворт, уже спит сном младенца…

В самом деле несколько дам сидело вокруг хозяйки дома и поименованного генерала, который сладко дремал в глубоком кресле. Альдо рассмеялся.

— Да, действительно печальная картина, — сказал он леди Уинфилд, — но я буду счастлив, если сумею вас развлечь. Однако что за странная мысль расставлять столы для бриджа! Карты же просто погибель для таких вечеров.

— Бридж стал невероятно популярен. Если хочешь, чтобы к тебе ездили, приходится следовать моде.