Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

— Нас познакомили на собеседовании в журнал «Экономика и бизнес». — Выдала, проклиная себя за ложь. — Мне поручили написать статью про ее начальника, и взять у него интервью. Вот Анна Александровна и пригласила меня на праздник, чтобы представить своему руководителю.

Кажется, Герман все же поверил ей. Порка прекратилась. Только его тяжелая ладонь, покоящаяся на истерзанной Лериной попе, жгла не меньше.

Как крапивой, по голой коже.

— Познакомила?

— Нет. — Утаила правду. Не рискнула сильнее злить этого зверя. — Он уехал раньше.

— Я тоже его не застал. — Устало выдохнул Давыдов. — Летучий, мать его, Голландец!

— Жаль…

— Последний вопрос!

Зажмурилась, ожидая очередного удара. Зря! Его не последовало.

Вместо этого, Герман принялся аккуратно…разминать ее ягодичные мышцы своими умелыми пальцами. При этом вел себя столь естественно и буднично, будто ничего странного и запретного в данный момент не происходило.

Подумаешь, ему ни в первой лапать чью-то задницу.

Но это же…ее пятая точка. Ее!

— Почему ты соврала Смирновой? Зачем придумала, что мы были женаты…и развелись?

Боже!

Его хриплый скрипучий голос полоснул по натянутым, точно струна нервам.

Соврать? Оттянуть момент?

— Откуда ты узнал?

— Когда пошел за тобой, она меня тормознула. Оставь, говорит девочку в покое. Своей жизнью живи. Не преследуй. Ценить в браке нужно было. А раз развелись, так забудь! Вопрос повторить?

— Нет! — Призналась, усердно разглядывая рисунок на полу. — Вышло импульсивно. Она хотела…развлечься с кем-нибудь, и остановила свой выбор на тебе. А мне ее идея не понравилась. Вот и выдумала.

Пауза. Тишина, затянувшаяся на несколько секунд.

— Сумасшедшая, — его смех эхом разнесся по пустынному коридору. — Ты безбашенная, Лера!

— Я…я прощена?

— Не так быстро.— Выдал, философским тоном. — Исправь ситуацию, и заткни рот своей подруге. Тогда получишь возможность заслужить прощение.

— Прямо, как допуск к экзамену.

— Именно.

— По рукам! — Красноречиво поерзала животом по его колену. — Можно мне…встать?

Давыдов тяжело выдохнул, и осторожно поставил ее на ноги. Слегка придержал, дабы не упала.

Что-то незримое изменилось между ними.

Вот только…что?

Громко шипя, Лера прикоснулась к ягодицам, быстренько одергивая юбку.

— Горит! — Жалостливо захныкала.

— О, да! — Гортанный звук его голоса пробирал до дрожи. — Еще раз сделаешь меня игроком другой команды, обычной поркой не отделаешься!

Ух! Сердце в пятки ушло. И черт его знает, напугал или обрадовал!

Смущенная собственной реакцией, вытащила из внутреннего кармана мобильник. Быстро, насколько позволяли дрожащие пальцы, набрала сообщение. 

«Анна Александровна, простите за ложь. Этот мужчина никогда не был моим мужем. Все остальное, про него, так же выдумка. Бес попутал. Я очень виновата. Мне стыдно. Ваш интерес к нему, вызвал во мне странный отклик. Сама не ожидала, что способна на столь гнусную клевету. Простите!»

Закончив, показала Давыдову отчет о доставке. Тот, скрестив руки на груди, надменно кивнул.

— Отлично, девочка! Теперь можешь попробовать заслужить мое прощение.

— Как?

— Идем! Я покажу!

* * *

Герман действительно изучил планировку здания досконально и ориентировался бесподобно. Спустя несколько минут после «примирения», они незаметно пробрались в кабинет Смирновой. Давыдов внимательно просматривал папки, лежащие стопочкой на рабочем столе. Зачем-то изучал ежедневник.

Тревога и неизвестность — опасный коктейль.

— Что мы здесь делаем? — Возмущение било из нее фонтаном. От злости уже шипела. — И объясни уже, без своего коронного «потом»!

Монотонный ответ вогнал в ступор:

— Изучаем рабочий график Терехова на ближайшую неделю. Встречи, переговоры. Все.

— С ума сошел? — Повысила голос. — Это не законно, и я не хочу быть соучастницей преступления! Сдам тебя, к чертовой матери, при первом удобном случае!

— Т-с-с! — Призвал к смирению и тишине. — Потом, Лера. Все потом. Следи за коридором — будь хорошей девочкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хорошей девочкой?

Едва ногой ни топнула в знак протеста.

Давыдов, во всю, орудовал на компьютере Анны Александровны, а Лера дрожала от страха, быть пойманной. Любой посторонний звук заставлял сердце колотиться в груди с безумной скоростью.

— Быстрее, Герман! — Проскулила не своим голосом. — Умоляю тебя! Ну, же, быстр…

Замолчала на полуслове, внезапно перехватив на себе его взгляд.

Злой. До безумия горячий.

Мужчина застыл, тяжело дыша. И наблюдая за ней неотрывно.

В полумраке кабинета он выглядел таким…порочным, что ноги предательски задрожали.

— Какого черта ты уставился на меня?! — Возмутилась, вновь. — Скачивай скорее, и пойдем отсюда! Если нас застукают…

— Будь так добра, — процедил мужчина сквозь зубы, — не используй в своих…стонах связку слов «Герман — быстрее»! И проблем не будет.

Уловив ход его мыслей, Валерия залилась краской:

— Да будет тебе известно…

Распахнувшиеся двери лифта, привлекли ее внимание. Внутри от страха все похолодело. Практически приклеилась к дверному полотну, выглядывая в крошечную щелочку.

— Герман, нам конец! Сюда идет Анна с каким-то…мужиком!

Давыдов описал ситуацию довольно красноречиво, одним единственным словом:

— Бл*дство!

И сама не заметила, как к нему подскочила.

— Что делать? — Вцепилась в мужской локоть мертвой хваткой. — Что будем…

— Уймись! — Строго. — Без паники.

Понимая, что данные на флеш-карту скачать не успел, Герман просто выдернул накопитель и спрятал в карман. Достав телефон, сделал несколько снимков прямо с экрана монитора. Затем, спешно вырубил блок питания, погружая кабинет во тьму.

Однако лунный свет, настырно пробивающийся сквозь окно, позволял им замечательно видеть друг друга. Шаги в коридоре становились все громче и отчетливее. Девушка нервно сглотнула, лихорадочно осматривая помещение.

Им не спрятаться! Это конец.

— Диван, — тихо шепнул Давыдов, — стоит не плотно к стене. Быстро тащи туда свой зад!

— А ты?

В ответ, мужчина схватил ее за руку, и поволок в указанном ранее направлении.

— Там грязно!

— Живо! — Процедил сквозь зубы, подталкивая в поясницу, а сам последовал за ней.

В буквальном смысле.

— Эй, а ну слезь с меня, сейчас же!

Мужская ладонь легла на лицо, перекрывая приток кислорода.

— Есть еще идеи? — Выразительно посмотрел прямо в глаза. — Ни шкафов, ни других диванов я здесь не наблюдаю!

— Ты меня раздавишь!

Привела последний аргумент незная, что пугает больше: страх быть застигнутыми на месте преступления, или же его внезапная близость.

— Ни звука! И прекрати…извиваться.

Лера замерла, пребывая на грани истерики. Мыслить трезво уже не могла.

Его запах дурманил.

Вопреки здравому смыслу, так хотелось прижаться губами к его мощной шее. Спуститься ниже, оставляя мокрый след.

Нет…нет!

Герман фактически уткнулся носом в ее волосы. Дышал медленно и глубоко, как если бы…насладиться пытался. Каждый выдох опалял кожу, вынуждая всякий раз покрываться мурашками.

— Ну, и пульс, Мелкая! Меня боишься, или себя?

Он откровенно издевался! Ситуация мужчину явно забавляла.

— За своим следи! — Тихонько гаркнула в ответ. — Дышишь так, будто это тебя, а не меня, к полу придавил здоровенный мужик.

— О! Выходит, я красивый — здоровенный?

— Ты — придур…

— Т-с-с! — Приложил палец к ее губам, заставляя замолчать.

В пьянящей тишине щелкнул замок. После чего, дверь торопливо заперли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Наконец-то, Аня!

Послышался сдавленный стон. За ним последовал смачный поцелуй.

— Давай, скорее! Покажи, на что способен.

Звук срываемой одежды. Определенно точно. Его ни с чем не перепутать.