Апокалипсис on line - Михаил Соловьев

— Спасибо вам. Мы их домашним передадим.

— Понимаю.

— Не сердитесь.

Он промолчал, отвернулся, но показалось, что шеф украдкой вытер краешек глаза.

До базы добрались быстро.

Я так и не смог сориентироваться в Бердске и ехал, куда указывал пальцем

Леонидыч.

После ситуации с деньгами появилось состояние необыкновенной благодарности, да и

у шефа поднялось настроение, и он даже насвистывал какую-то песенку.

Я его понимал.

Признаться в обмане — хитрая штука. Умничают все, вот только кается не каждый.

Теперь у нас с шефом появился секрет, и говорить об этом больше не стоило.

В голову лезли шальные мысли о загадочной флэшке, но я ни с кем советоваться не

собирался. Наша с Серёгой тайна и все! А за шефа я теперь умер бы, не

задумываясь. Тем более что наши задачи совпадали почти до самого конца операции.

Глава 33.

(…)

Оказалось, технари «альтернативы» сделали из «Малыша» «бутерброд».

В одном слое я мог общаться со своей бывшей «Хозяйкой-Мамой» и этот канал

полностью контролировался «альтернативой». С ней самой я работал по второй «линии».

Еще была встроенная радиосвязь. Наши же с «Малышом» скрытые возможности остались

незамеченными.

Когда мы «болтали» перед отъездом, он мне выдал последние новости, а потом его

монолог повернул в русло разворачивающейся операции.

Оказалось, Профессор уже общается с представителями «системы» и вроде та

поверила в легенду спасения части команды и освобождения Юрия Леонидовича.

Теперь мы якобы ждали удобного момента, чтобы выбраться с вражеской территории.

Я прекрасно сознавал, что ход прекрасный и в общее предательство всех членов

команды поверить сложно.

Вспоминая фанатизм Карины, ее рассуждения и интонации, я понимал — измена таких

элитных персонажей, как Профессор, Леонидыч и она — почтим немыслима.

Легенда получалась шикарная.

Теперь предстояла поездка в Гонконг, встреча с Колькой и выяснение его «отношений»

с нашей бывшей «Хозяйкой».

— Тебе нужно постараться привлечь «триаду» на свою сторону. Вполне вероятно мы

неверно оцениваем ситуацию. Здесь как раз необходимы твои доверительные

отношениях с Николаем, — «фаршировали» мою голову Юрий Леонидович с Профессором,

в уютном кабинете последнего. — Выезжаешь завтра. С Гонконгом свяжешься отсюда.

Разговоров минимум. Для «системы» ты невидим. Минутные разговоры, как говорилось,

она не засекает. В нужное время получишь инструкции, введешь пин-код и «мама»

тебя опознает. Хотя, возможно, выгодней будет использовать тебя втемную.

Остальное по месту. По крайней мере, старина Чжао нас ждет и готовит угощенье…

— Саня с вами поедет?

— Да. Но он тоже пока «невидимка». «Система», похоже, вас не разделяет и для нее

вы всегда вместе. Хотя возможно и другое развитие событий, — удивленно

повернулся он к стремительно распахнувшейся двери и, прервав фразу на полуслове,

стремительно вскочил.

В комнату как метеор залетел сухопарый мужчина моих лет и необычайно высокого

роста.

«Метра два, — еще успел подумать я, когда на ноги, будто на скрытых пружинах

метнулся шеф. Его жесткий рывок за рукав ясно показывал нужно без промедления

встать.

— Игорь Джонович, — выдохнул Профессор, — Вы… как? Зачем?

Тут даже я со своей наглостью обомлел.

«Глава альтернативы? — таращился я на нежданного визитера, — Один?» — глянул я

ему за спину ожидая увидеть дюжих хлопцев.

— Я Валентиныч, я! — хлопнул тот широченной ладонью Профессора по плечу, —

Никого нет? — без тени иронии повернулся он ко мне. Действительно я еще

таращился в дверной проем, ожидая появления охранников, мамочки или черт еще

знает кого

— Никого, — замотал я головой, напоминая себе первоклассника и испытывая

дурацкое желание сказать тупое: «Превед».

— Тогда закроем, — утвердил сухопарый и длиннющей рукой аккуратно приткнул дверь.

— Не здороваюсь, не прощаюсь, — улыбался он.

— Как всегда, — отозвался Профессор. Он по-прежнему казался мне озадаченным.

— И правильно! — утвердил Игорь Джонович «электрическим разрядом» голоса, —

Надуманная этикетность и необходимость расшаркиваться, когда уже пора

действовать — не нужны! Более того превращение всего этого в узаконенную мораль

лишает человечество возможности рассмотреть настоящую скорость мира. Пока звучат

все: здравствуйте – до свидания, как дела? и прочий бред, свободный от таких

условностей убийца успеет добавить яда в бокал, программист проставит точку в

очередной задаче, а милиционер сыграет на опережение. Мир погряз в условностях,

превратившихся в закон. Согласны Михаил? — повернулся он ко мне.

Я озадаченный таким напором, тем не менее, закивал, и мое время неожиданно стало

тормозить.

«Пытаюсь переварить сказанное? — озадачился я, — Вроде и так все ясно», — однако

та скорость, с которой пошла беседа и разносортность дальнейшей информации от

Игоря Джоновича оказалось таким плотным, что Юрий Леонидович и даже Проофессор

буксовали, с трудом за нами поспевая.

Если сейчас повторить дословно аспекты что мы затронули в беседе с главой «Альтернативы»

не хватит, наверное, и нескольких глав.

Даже мой привычный мир рушился, а скорее переустраивался.

Я неожиданно понял цель визита Игоря Джоновича: он не просто знакомился или

напутствовал — он менял мой алгоритм на более совершенную операционную систему.

«Кожура» придуманных человечеством правил и законов слетала. Я и до того втихаря

от окружающих отбрасывал, то что казалось им фундаментальным, но к тому что

сейчас происходило в кабинете Профессора оказался все-таки готов.

— Чувствуете разницу между собою и нами? — поворачивался к ним с Леонидычем

глава «Альтернативы», — Михаил от предрассудков почти свободен, — тыкал он в

меня пальцем, — Природные данные позволяют ему делать необходимое для близких,

но не тратить время на пустые переживания. Уверен, поддай я сейчас газку в

разговоре, он не полетит с катушек, как вы и не будет понимать меня через слово!

Уже сейчас мы для среднестатистического человека слишком быстры, а ведь пределов

для нас нет. Вас же держат ненужные дела обязательства. Переживания о семьях.

Кстати ваш брат Валентиныч был таким же, как и мы, — обратился он к Профессору.

— Да уж! — неожиданно засмеялся тот, — Нагадит всегда и в сторонку…

— Иначе не победить, — грустно улыбнулся Джонович, — Хотя стиль жизни каждого из

нас это его личный крест, отчего и страдаем.

Профессор удивленно вытаращился на него.

— Что смотрите Валентинович? — грустил Джонович, — Я же тоже пока не совершенен.

Поучать легко – действовать сложно, а идея без дел — нежизнеспособна. — Мы

озадаченно молчали, — Я про маму, — уже в нормальном темпе заговорил он, —

Спасибо Юрию Леонидовичу не побоялся на своем настоять. «Система» все грамотно

просчитала и если бы не вы не говорить бы нам сейчас. Вот вам и слепая сыновья

любовь. Будем избавляться от последних привязанностей? — задал он нам

неожиданный вопрос.

«Монстр», — оценил я уже в нормальном течении времени, догадываясь, о чем речь,

Показалось, даже Леонидыч вздрогнул.

Приговор Джоновича был суров: мама участвует разменной картой в операции против

«Системы».

— Дальше как будет, — закончил шеф «Альтернативы», — Смерть-смерть. Пытки-пытки,

но чистый полет остается лишь когда все ненужное отброшено.

С Колькой говорил вечером и в той же компании. На другой стороне трубки что-то

гулко ухало и грохотало.

— Я в порту, — кричал товарищ, — Товар принимаем. Времени на разговор минута.

— Дыньс-с-с… — буцкал далекий порт.

Сколько информации можно выдать за краткие шестьдесят секунд? Я успел все:

сообщил, что хочу приехать в гости, и получил указание взять билет до Пекина.

Спросил о погоде, маршруте, настроении. Колька напоследок обещал набрать меня

сам, и в трубке зависло молчание.

Время закончилась.

— Минута разговора, — бормотал Профессор, задумчиво теребя губу.

— Думаешь, у триады та же схема? — уловил мысль Леонидыч.

— Посмотрим, — раскачивался на стуле тот, — Еще пара бесед, и можно выстраивать

концепцию.

Выяснилось: у разведки «Алтернативы» подтвердилась информация про одну из триад,

которая умудряется не подчиняться «Системе». Вполне вероятно, используется тот

же минутный принцип разговора, похожий на помехи.