Пара не пара - парень не парень - Надежда Кузьмина

Потом сложилось так, что мы почти два часа просидели вдвоём в закрытом шкафу. Как я туда втиснулся в пышной юбке и как разворачивался, чтобы подол не свисал, — это отдельная песня. Вспоминать жутко! Но из этого происшествия я сделал вывод, что Тьери — не просто обычный слуга, попавший в богатый особняк и мечтающий прижиться на тёплом месте. И что к их мерзейшей светлости мальчишка относится вовсе не так, как полагается верноподданному.

А сегодня нам вместе пришлось пережить нападение… и он держался молодцом. А сейчас я сидел напротив, разглядывал нос в веснушках, щеки без следа щетины, чуть прищуренные серо-зелёные глаза и пытался сообразить — как к нему подобраться? Мои попытки польстить он проигнорировал, напоминание о компрометирующих нас обоих ситуациях свёл к взаимной мелкой услуге. И теперь таращился честными глазами, ожидая, что ещё я придумаю. Тогда, может быть, стоит попробовать прямо в лоб? Чутье говорит, что этот парень не станет выслуживаться, донося на кого-то.

И всё равно, когда мы одновременно выдохнули: «Бумаги!», «Документы!» — я был поражён. Думаю, надо закрепить успех, иначе опять нырнёт в раковину, и фиг его оттуда выковыряешь.

— Клянусь дворянской честью и своими предками, что не выдам тебя герцогу! И прошу не выдавать меня.

Парень ошеломленно заморгал. Ну да, только что я произнёс ритуальную клятву лордов, которая считалась освящённой богами. Нарушить такую всё равно что плюнуть на могилы отца и матери. Потом его глаза чуть прищурились, он кивнул:

— Хорошо, леди, я вам верю. Спрашивайте.

Так. Узнать, что случилось с ним самим, вряд ли удастся. Не настолько он мне доверяет. Да и с чего бы? Лучше попробую поговорить о том, что нужно мне.

— Тьери, ты думаешь, что герцог держит документы в кабинете?

— Не знаю, не уверен, — пожал мальчишка плечами. — Заходить туда строго-настрого запрещено. А просто соваться очень опасно — поймают. Утром в комнате рядом работает герцогский секретарь, Мерсьен. Он там до обеда возится с корреспонденцией и счетами.

— Ты это знаешь точно?

— Точно. Я ему помогаю.

Вот как. Получается, Тьери грамотный. И, пожалуй, он не просто мальчик с конюшни — слишком чисто говорит, слишком уверенно держится, слишком богатый лексикон. Но это неплохо — легче будет найти общий язык.

— А что потом?

— Ничего хорошего. По коридору с утра бегают горничные, и мажордом тоже сидит невдалеке. Сам герцог появляется ближе к обеду. Иногда закрывается внутри, иногда принимает посетителей. И так до ужина. А после кабинет запирают до утра. У кого ключ — не знаю. Вероятно, один у герцога, второй, возможно, у секретаря.

— Вот бы выкрасть ключ… — протянул я.

— Без меня, — отрезал парень. — Так рисковать я не стану.

М-да. Но кое-что полезное я всё же узнал.

Надо обдумать, может быть, тогда пойму, что делать.

— Леди, лошади остыли, а ездим мы уже два с лишним часа. Возвращаться не пора? — покосился на меня Тьери.

— Хорошо, — кивнул я. — Кстати, я могу тебе как-то помочь?

Показалось, что он на минуту задумался. Но потом качнул вихрастой головой.

До особняка мы добрались без приключений. Я, поднимая крашеными ресницами ветер, поблагодарил вельможного мерзавца и пообещал, что серьёзно обдумаю визит в загородное поместье, а под шумок получил позволение брать меровенцев для поездок по Кентару. Интересно, будет ли рад Тьери?

А ночью мне приснился странный сон. Будто мы снова на той поляне, на нас собираются напасть, я пытаюсь найти перец в кармане Тьери, тот оборачивается — и я вижу лицо Вириль!

Ну, совсем я спятил с этими переодеваниями!

Кстати, на всякий случай стоит побрить ноги, давно я этого не делал. Интересно, а леди их бреют, или тут как с бородой — у прелестных фемин таких проблем не возникает?

У кого бы спросить?

Глава 11

Математическое ожидание — это произведение вероятности на неприятности.

Эльма Тьери Эл’Сиран

— Тьери, чёрт тебя подери! — Голос Мерзьена вырвал меня из задумчивого созерцания очередного листа бумаги с виньетками, на котором требовалось написать вежливое, но твёрдое «нет» на приглашение леди Эл’Орлетт на бал, где будут представлены свету две её дочери и племянница. К попыткам нацепить брачный хомут ему на шею Кабан относился не лучше, чем Фарш к гусям.

— Аа-а? — подняла глаза на секретаря. Что я такого сделала, что он ругается?

— Посмотри на это, болван! — мне под нос сунули лист бумаги, исписанный моим почерком. И что? Всё аккуратно.

Заморгала:

— А что не так?

— Читай!

— «Милостивая леди…» — начала я читать вслух.

— Стоп! А теперь, идиот, гляди, кому адресовано письмо!

— Л-лорд Эл’Перьен… — испуганно заикнулась я, взглянув я на имя адресата. — Ой, сейчас перепишу!

— Чтоб больше такого не было! А то живо назад на конюшню загремишь!

М-да, получила нагоняй на ровном месте. А всё потому, что думать — вредно! А я после возвращения с загородной прогулки в обществе леди Сейсиль только и делала, что думала. Размышляла о самой фее, прикидывала возможности, оценивала вероятности… и вот допрыгалась — лорда от леди отличить не могу!

Впрочем, неприятно… но не страшно. Мерзьен удобно свалил на меня три четверти рутинной писанины, так что вряд ли выгонит за одну ошибку.

Вообще, выходило, что от феи мне вред один.

Кому, спрашивается, легче проникнуть в запретную комнату — тому, кто приходит в гости и с кого хозяин дома глаз не сводит, или живущей в доме неприметной прислуге? Риторический вопрос. Вдобавок, мне неприятности и трения нужны примерно как Кабану брачные узы с племянницей леди Эл’Орлетт. Мне тут ещё почти пять месяцев куковать… И сейчас моя задача не грабить кабинеты, а тихо и незаметно связаться с тётей. И тут леди Сейсиль, если я не хочу выложить ей всю подноготную, а я однозначно не хочу, — не помощница. Не до такой степени я ей доверяю. Конечно, клятва — это серьёзное ручательство, но дело идёт о моей жизни. Настолько ли она умна и осторожна? Герцогу достаточно запустить «господина в штатском», чтобы проследить за своей пассией, и при попытке связаться с тётей Анель погорим и я, и сама фея, и тётя. Так что не стану спешить. Один раз я поторопилась — с тем тазом. И к чему это привело?

Зачешется что-нибудь сотворить — запущу в герцогские владения ещё пару мышек. Уже просто интересно, куда они там деваются?

Но как бы осмотреть кабинет? Может, и вправду просочиться вечером, снова спрятаться в шкафу и остаться там на ночь? Только что будет, если утром я не явлюсь на конюшню? Думается, начнут искать. А за три часа, которые проходят от утренней уборки до момента, когда отпирают кабинет, слух о моём исчезновении точно дойдёт если не до кабаньих, то до мерзьеновых ушей. Что недопустимо.