Полная история христианской церкви - Александра Бахметьева

В день воскресный, называемый днем солнца, все живущие в городах и весях сходятся в одно место. Тут читают писания апостолов и пророков, пресвитеры убеждают верных следовать правилам, изложенным им. Потом мы все молимся; приносят хлеб и вино, над которыми совершаются молитвы и благодарения; сии Святые Дары раздаются присутствующим, и диаконы разносят их отсутствующим.[92] После богослужения братья делают приношения по силам: эти деньги употребляются на содержание вдов, сирот, больных, узников, и вообще всех нуждающихся. Мы собираемся в день воскресный в воспоминание того, что Бог сотворил мир, и что в этот день Иисус Христос воскрес из мертвых».

Апологию свою Иустин заключает следующими словами: «Если все сказанное мною кажется вам согласно с разумом и истиною, то уважьте; если же кажется вам пустословием, то оставьте это как пустословие; но не подвергайте смертной казни невинных ни в чем людей. Мы наперед говорим вам, что не избежите будущего Суда Божия, если не отстанете от неправды; мы же во всяком случае воскликнем: что Богу угодно, то пусть будет».

Эта апология подействовала на Антонина. Он запретил предавать христиан суду и казни за веру, велел строго взыскивать за ложные обвинения и вообще поступать по указу Адриана. В одном письме азийскому обществу император даже указывает язычникам на твердость духа христиан, сравнивает их покорность Богу во времена бедствий с отчаянием, которому в подобных случаях предавались язычники. «У них, — говорит он, — является вследствие обвинения готовность умереть за своего Бога; полагая жизнь свою, но не соглашаясь делать то, что вы от них требуете, они выходят победителями».

Иустин в ревности к вере опять посетил далекие страны, обходил области Малой Азии, опровергая еретические учения и изъясняя слово Божие. Его звание философа внушало уважение язычникам, и множество слушателей собиралось вокруг него. До сих пор язычники, между прочими своими возражениями, говорили, что христианскую веру принимают только люди необразованные. Но вот они видели и философа, который, изучив всю эллинскую премудрость, дошел до убеждения, что истинная мудрость только в учении Христовом. Теперь уже часто встречались такие примеры. Например, Аристид, подавший апологию императору Адриану, был греческим философом, обратившимся к Христу. Глубокое изучение философских систем приводило к убеждению, что они не раскрывают истины, но надо искать иного. И добросовестные усердные искатели, с помощью Божией, приходили к единой истине. В это время христиане очень заботились о распространении науки и образованности, заводили училища, в которых занимались и эллинской премудростью, чтобы успешнее опровергать возражения философов. Все это было тем необходимее, что лжеучители везде распространяли свои толкования.

После довольно долгих странствований Иустин снова прибыл в Рим, около 162 года. Там уже царствовал сын Антонина, Марк Аврелий, прозванный Философом.[93] Он был приверженцем языческих обрядов и следовал учению стоиков, учивших, что Бога нет и что одно достоинство человека должно внушать ему добродетель и твердость духа. Марку Аврелию, искреннему последователю этого учения, могла, конечно, казаться презрительной вера, которая сознавала слабость человека и необходимость прощения и спасения через Искупителя. Языческие философы имели на него сильное влияние и пользовались этим, чтобы усилить его предубеждения против христиан. Вскоре после его воцарения гонение, на время прекращенное, вспыхнуло с новой силой.

Впрочем, не мешает здесь заметить, что, хотя церковные историки насчитывают десять гонений на христиан, трудно точно определить, когда именно кончалось одно и начиналось другое. Христиане, ненавидимые властями и народом, везде и всегда подвергались строгим мерам. Когда вследствие какого-нибудь царского указа или человеколюбия правителя гонение несколько утихало в одной области, оно часто продолжало свирепствовать в другой. Строгие указы против христиан не отменялись, но исполнялись с большей или меньшей точностью по произволу правителей, и в продолжение первых веков христиане нигде не пользовались полной безопасностью. Но те времена, когда появлялись вновь строгие указы против них, и называются, собственно, временем гонений. Первое гонение было при Нероне, второе при Домициане, третье при Траяне и, после краткого промежутка, при Адриане, четвертое, начатое при Антонине, было на время прекращено вследствие апологии Иустина, но вновь разгорелось при Марке Аврелии.

Невзирая на опасность, Иустин продолжал открыто учить и проповедовать, часто спорил с философами, покровительствуемыми императором, и, между прочим, с одним философом по имени Кресцент, который вел очень развратную жизнь. Кресцент возненавидел Иустина и искал возможность погубить его. Иустин знал, что его жизнь в опасности, но свидетельство об истине было для него дороже жизни.

Случилось, что в эту пору одна женщина очень развратного поведения была обращена в христианскую веру. Она совершенно изменила свою жизнь и старалась отвлечь и своего мужа от порока и разврата. Это ей не удалось, и ее муж принес жалобу начальству на обратившего ее христианина. Его взяли, и на вопрос — христианин ли он? — получили утвердительный ответ и заключили его в темницу, а через некоторое время повели на казнь. Когда его вели, ему встретился другой христианин, по имени Люций. Узнав о причине его осуждения, Люций отправился к префекту (или губернатору) и сказал ему: «Как можно предавать казни человека, не виновного ни в каком преступлении, а только потому, что он христианин и признает себя таковым?»

— Видно, и ты принадлежишь к этой секте? — сказал префект.

Люций отвечал утвердительно, и префект велел тотчас же и его вести на казнь. Третий христианин был затем осужден таким же образом.

Эти беззаконные поступки побудили Иустина вновь обратиться к правосудию императора, он написал вторую апологию, в которой, защищая христиан, опять старался убедить императора, что несправедливо преследовать за веру. Из нее мы видим, между прочим, что язычники подвергали пытке рабов, женщин, детей, чтобы вынудить от них обвинения против христиан. Иустин подал эту апологию императору Марку Аврелию, но она не произвела желаемого действия. Иустин предвидел, что скоро сам будет призван к ответу за свою веру «Я знаю, — писал он, — что философы уловят меня своими ковами; ожидаю этого от Крес-цента».

Святой мученик Иустин Философ. Икона

Действительно, вскоре Иустин и с ним еще пять человек были приведены к префекту Рустику как обвиненные в исповедании христианской веры. Рустик был прежде наставником императора.

На вопрос Рустика, христианин ли он, Иустин отвечал твердым исповеданием своей веры и прибавил: «Я старался познакомиться со всеми системами философии, но, наконец, склонился к истинному учению христиан, хотя оно и не пользуется уважением людей, зараженных ложными мнениями».

— Несчастный! — воскликнул префект. — Так и ты увлечен этим учением?!

— Я христианин, — отвечал Иустин, — и убежден, что следую пути истины.

— В чем состоит учение христиан? — спросил Рустик. Иустин отвечал: «Мы веруем во единого Бога, Творца и Зиждителя творения видимого и невидимого; и исповедуем Господа Иисуса Христа, Сына Божия, предвозвещенного пророками. Вестника спасения и Учителя истины, Который будет судить мир… Но я, как простой человек, не могу удовлетворительно говорить о Его бесконечном Божестве; о нем говорили вдохновенные Богом пророки».

Префект спросил, где христиане собираются для богослужения. Иустин отвечал, что для этого не имеется определенного места. «Бог христиан, — сказал он, — везде принимает от верующих поклонение и прославление».

— Где учишь ты учеников своих?

Иустин указал место жительства своего, прибавив, что он никогда ни от кого не скрывал истины и охотно поучал всех, кто приходил к нему.

— Итак, ты признаешь себя христианином? — повторил префект.

— Да, — отвечал Иустин.

Затем префект сделал тот же вопрос каждому из христиан, взятых вместе с Иустином. Все объявили, что веруют в Бога истинного.

Рустик опять обратился к Иустину: «Послушай, ты, который называешься ученым и думаешь, что обрел истинную мудрость; если по всему телу будут бить тебя бичами, а потом отсекут тебе голову, уверен ли ты, что взойдешь на небо?»

— Да, я надеюсь получить обещанное Христом, — отвечал Иустин, — ибо я знаю, что Он милостив ко всем до конца хранящим заповеди Его.

— Итак, ты думаешь, что на небе получишь награду?

— Не только думаю, а вполне уверен в этом, — твердо отвечал Иустин, — и вера моя не допускает сомнения.

— Довольно, — сказал Рустик. — Совершите жертвоприношение богам, иначе будете все замучены жесточайшим образом.