Гарем. История, традиции, тайны - Норман Пензер

Комнаты второго этажа в основном маленькие, — наверное, это были спальни, за исключением еще одной кухни, а также комнаты, отличающейся от прочих по размерам, — возможно, ее занимала старшая экономка. В большинство комнат входить небезопасно, и посетителю приходится удовлетвориться осмотром с порога. С лестничной площадки второго этажа виден небольшой дворик, откуда можно попасть в некоторые помещения первого этажа, а справа — балкон в комнатах старшей няни. Только здесь понимаешь, как низко на склоне стоит больница: несмотря на то что мы находимся на втором этаже, кажется, что комнаты няни на первом этаже главного здания расположены на самом деле значительно выше того уровня, где мы находимся.

Принимая во внимание размеры и расположение помещений в той, так называемой гаремной больнице, я не мог не задаться вопросом: всегда ли они использовались в таком качестве? Дело в том, что они значительно больше, чем те, где обитали гаремные рабыни, и это кажется не очень разумным. Размеры бань, кухонь и туалетных комнат говорят о том, что население этой части гарема, в отличие от больницы, могло быть весьма многочисленным. Кроме того, это не слишком хорошо согласуется с тем немногим, что нам известно об обстановке секретности, которая сопровождала визиты врача к заболевшей женщине.

Вот мы и обошли весь квартал, где жило подавляющее большинство гаремных девушек, или рабынь, как их часто называют. Рабами султана были все, поэтому данный термин не следует понимать слишком буквально. В гареме самую тяжелую работу выполняли почти исключительно негритянки, которые жили главным образом в цокольных этажах основного здания. Порученная другим девушкам работа зависела от того, каких высот им удалось достичь во время обучения, что было важной составной частью системы гаремной жизни; подробнее мы поговорим об этом в следующей главе. На территории гарема находятся также дворик и покои матери султана; помещения, примыкающие к ее покоям, занимали лица из ее свиты и разные гаремные начальники; рядом находились и апартаменты особо любимых кадин. Такие покои, похоже, когда-то были в нынешнем Султан-Ахмед-кешк (см. план, поз. 63). Вход в покои матери султана расположен почти точно напротив первого ряда колонн во дворике гаремных девушек.

Крутая лестница приводит нас в зал прямоугольной формы с очень высокими потолками; в настоящее время зал лишен какого бы то ни было декоративного убранства. Такая высота помещения противоречит архитектурному облику здания, поэтому сразу же возникает мысль о том, что расположенный выше этаж (по крайней мере один) рухнул, и поэтому помещение пришлось частично перестраивать. Где-то под потолком прилепился маленький балкончик из разноцветного дерева. Поднявшись от зала на несколько ступенек, попадаешь в очаровательную комнатку с окнами, выходящими на покои матери султана и на Босфор. Ее стиль и отделка, а также необычная закругленная форма, множество окон и сочные краски полотен, изображающих итальянские сады, — все свидетельствует о том, что это был летний павильон, где можно было подышать воздухом с Босфора и Мраморного моря, при этом находясь вдали от пристальных взглядов менее удачливых обитательниц императорского гарема. Это помещение нуждается в реставрации и заслуживает того, чтобы на него обратили внимание в первую очередь, — ведь в своем роде это жемчужина гарема.

Из квадратного внутреннего дворика матери султана можно попасть в ее покои, состоящие из четырех комнат: небольшой приемной справа, проходной комнаты, выполняющей функции коридора, ведущего в столовую, а также спальни и комнаты для отдыха, окна которой смотрят на Босфор. Все эти помещения открыты для публики, поэтому не стоит говорить о них подробно. Как правило, они отделаны великолепными изразцами с крупным цветочным рисунком; расписанные красками и отделанные позолотой потолки, равно как барочная позолоченная резьба, явно были добавлены позднее. До нашего времени дошло несколько ковров и больше практически ничего. Покои султан-валиде — это самая важная, если не самая загадочная часть гарема. Отсюда королева-мать правила всем Сералем, а иногда и империей. Эти крохотные тихие комнатки — сама история, и нельзя не подумать, как повезло, что тебе позволили их увидеть, пусть даже в их нынешнем состоянием, далеком от первоначального. Дворик тоже претерпел много изменений — об этом можно судить по тому, что вдруг внезапно пропадают турецкие арки и колонны с лотосовидными капителями. Небольшой фрагмент изразцовой облицовки вокруг большой ниши справа от двери покоев — это остатки того, что когда-то украшало весь двор. С противоположной стороны двор ограничивает внутренняя стена Золотой дороги, а в северном углу имеется вход в Вестибюль очага и в Вестибюль фонтана. Вот мы уже и за пределами гарема, но в данном случае трудно говорить о каких-то четко установленных границах: дело в том, что к концу XVII века эта часть Сераля подверглась значительным перестройкам. Например, в официальных путеводителях то место, где сейчас находятся здания (обозначенные на плане, поз. 72 и 73), отмечено как покои главной и других кадин. Так что получается, оно тоже было территорией гарема, а в XVII веке, похоже, ее часть была отделена, и там был сделан вестибюль Очага (поз. 70), соединивший зал Приемов (поз. 77) с двориком матери султана. Дверь, ведущая из дворика (поз. 69), была известна под названием Тронной калитки. Эти покои в настоящее время завалены разнообразным хламом, правда, кое-где еще видны фрагменты оригинальной отделки.

А вот вестибюль Очага сохранился прекрасно: его стены, как прежде, полностью отделаны изразцами, по верху стен идет куфический карниз, перед очагом — каминная решетка со сквозными отверстиями, над ним — яркая медная труба с коническим навесом. У стены сделан очаровательный фонтан; двери из темного дерева — возможно, эбенового — инкрустированы перламутром.

Все соседние помещения относятся к селямлику, и мы поговорим о них в одной из следующих глав. О каминном зале и так называемой бане султана, соседствующих с покоями матери султана, я расскажу в главе, посвященной баням. Связующим звеном между селямликом и гаремом является Золотая дорога — длинный коридор, стены которого отделаны самыми прекрасными изразцами из всех когда-либо существовавших. В конце главы, посвященной стенам и павильонам, я рассказывал о том, как в XV веке производство изразцов появилось, в XVI веке достигло своего расцвета, а в первой половине XVIII века постепенно умерло. В истории изразцового искусства четко различимы три периода: лучшим образцом первого является Чинили-кешк, второго, когда были созданы лучшие в своем роде произведения, — это отделка Золотой дороги в Серале. По сравнению с изразцами первого периода изделия второго отличаются многообразием цветовой гаммы, глазурь стала безупречной. Желтый цвет исчез, и его место занял красный всех оттенков — от ярко-алого до кораллового. Выполненный красным рисунок слегка рельефный — это свидетельствует о том, что в данный период мастерство изготовления изразцов достигло своей вершины. Фотография чудесной панели из отделки Золотой дороги, датируемой 1575 годом, приведена в уже упомянутой статье Ташина Чукру. Вот что он пишет: «Невозможно без восторга исследовать эти изразцы: поле — невероятной белизны, глазурь без единого изъяна, рисунок безупречен, цвета не сливаются один с другим и не смешиваются с глазурью, краски чистые; огонь придал им яркость и жизнерадостность».

Производство изразцов сделало огромный шаг вперед благодаря Синану, чьи архитектурные шедевры подтолкнули параллельное развитие декоративного искусства.

Золотая дорога, начинающаяся у дверей помещения охранников гарема, идет вдоль одной стороны дворика матери султана, проходит между покоями кадин и гаремной мечетью, мимо дворика Клетки и, наконец, достигает зала с колоннами около павильона Священной мантии.

Вот мы и завершили осмотр помещений гарема. Прежде чем поговорить о том, как гарем управлялся и какие там существовали традиции, я хочу обратиться к женскому костюму.

В главе, посвященной черным евнухам, после краткого описания костюма кызлар-аги я упомянул о выставленной в настоящее время в церкви Святой Ирины в Первом дворе коллекции кукол и отметил, что многие костюмы были перепутаны или неправильно отреставрированы. В значительной степени дело может быть поправлено (если с 1935 года официально ничего не было предпринято): можно изучить прекрасные образцы турецкого костюма, а также фотографии этих кукол до того, как коллекция начала свои странствия. Кстати, эти фотографии все еще можно найти в Константинополе. Интересно, что среди ста сорока трех кукол коллекции нет ни одной, изображающей женщину, даже в уличном платье. Тем более невозможно сказать, что носили женщины в гареме. Не исключено, что по сравнению с великолепными костюмами турецких сановников женское платье было простым и неинтересным. На улице женщины были похожи на передвигающиеся с трудом коконы тусклого желто-коричневого цвета, но в гареме они могли выглядеть иначе, поэтому я посвящу оставшуюся часть главы более подробному рассмотрению этого вопроса. Но прежде я хочу сказать несколько слов.