Стая (Потомство) - Джек Кетчам

В том месте, где тропинка ответвлялась в сторону скал, Женщина передала Кролику тело Землеедки, перекинув его через плечо мальчика, отчего разорванное горло исторгло из себя сгусток крови и еще какой-то жидкости, обагрившей росшие под их ногами мох и лишайник.

Потом дождалась, пока он не скроется из глаз, направляясь в сторону пещеры.

Ноша его явно не тяготила.

Да и сам он с годами наверняка станет сильным – таким же сильным, как Первый Похищенный. Если, конечно, хотя бы малость наберется ума...

Между тем Женщина пока нигде не замечала ни малейших признаков ни Первого Похищенного, ни орущей женщины, ни мальчика или хотя бы ребенка. Таким образом самым лучшим для них сейчас было возвратиться в пещеру. Чтобы перегруппировать силы и еще раз задуматься – на тот случай, если Первому Похищенному так и не удалось отыскать беглецов.

Сделать это было в общем-то нетрудно. Ярко светила луна, да и времени для охоты оставалось предостаточно.

Она стала спускаться по склону холма в направлении протоки, осторожно пробираясь через заросли к тому месту, где остался «подрезанный» ею и истекающий кровью мужчина.

Далеко он уйти не мог.

Женщина и в самом деле увидела его на берегу – он лежал на боку, поставив обувь рядом с собой и пытаясь перевязать рану длинным черным носком. Руки продолжали дрожать от боли и постоянно соскальзывали, а потому со стороны могло показаться, что они окончательно ослабли и толком не могут даже зацепить носок. Лицо его, покрытое коричневатым налетом засохшей крови, было все таким же бледным. Однако, стоило ей только приблизиться к нему, как взгляд его тотчас же вспыхнул.

– А ну, пошла прочь отсюда!

Похоже, он был все еще довольно опасен.

Поразительно.

Волк, угодивший в капкан.

– Ну ты, сука бешеная, а ну давай...

Женщина обнажила нож, поднесла его кончик к переносице мужчины, медленно сместила к центру переносицы и дождалась, пока острая точка не привлекла к себе все внимание мужчины, буквально заворожила его, после чего он застыл в безмолвном ожидании ее последующих действий – сейчас или в любое последующее мгновение.

Зажав зубами обмотанную веревкой рукоятку ножа, она ухватила концы носка и завязала его тугим, двойным узлом.

Мужчина не издал ни звука – разве что между зубами прорвался тихий, натужный свист.

Женщина поднялась и вставила нож в ножны. Прищурившись, мужчина посмотрел на нее, и она перехватила его взгляд, устремленный на заткнутые за пояс револьверы.

А потом улыбнулась. Это действительно был волк, и дай ему возможность, он обязательно станет кусаться.

Она протянула ему руку.

Надо будет его как следует приручить. Не получится – можно и убить, но сначала надо все же попробовать.

Залитая светом полной луны, она стояла и наблюдала за тем, как глаза мужчины скользили по ее изборожденному шрамами лицу, затем переметнулись на рассекавший волосы широкий рубец, оставшийся от удара молнии. Она чувствовала, что эти глаза с явной опаской смотрят на нее, и ей это определенно нравилось. Конечно же, они что-то замышляют, планируют, и это было уже не так хорошо.

Теперь его глаза превратились в две тоненькие щелки, едва поблескивавшие в лучах лунного света. Но за ними, спрятавшись в облаке боли, по-прежнему сидел волк.

Ну ничего, она выманит волка из его норы, вытащит. Женщина протянула ему руку.

Затем помогла встать на ноги и перекинула руку мужчины себе через плечо.

Теперь он уже больше не поднимал на нее взгляд и смотрел лишь себе под ноги, стараясь не споткнуться, пока она медленно вела его по тропе через лес, затем приблизилась к тому месту, где рассталась с Кроликом, после чего свернула в сторону скал, к морю.

Она вела его к своему логову. И к его клетке.

23.55.

Теперь они брели по пляжу, и Люк изо всех сил старался не отставать.

В образовавшихся после отлива лужицах покачивались и колыхались морские водоросли, похожие на черные паучьи ноги, одним концом приклеившиеся к белесым от засохшего птичьего помета камням. Окружающие валуны были покрыты толстым слоем белого гуано и разбитыми панцирями сухопутных крабов.

Он внимательно смотрел себе под ноги, одновременно стараясь не выпустить из виду идущую впереди пару. После двух темных фигур на залитом лунным светом песке оставались отчетливые следы.

Люк уже не различал голоса матери. Возможно, мужчина перестал мучить ее, и потому теперь она не вскрикивала то и дело от боли; а может, просто сказывались расстояние и грохот прибоя, который беспрерывно шумел в разделявшем их узком протоке. Впрочем, он вполне допускал, что мать и сейчас еще продолжала плакать, но слышал лишь рокот волн – и больше ничего.

Никакого конкретного плана действий у Люка не было. Он совершенно не представлял себе, что именно и когда станет делать, и лишь шел следом за ними, стараясь достичь одного – чтобы мужчина не догадался о его присутствии. Затем в его мозгу промелькнула неожиданная идея: интересно, а сколько времени осталось до рассвета? Ведь тогда наверняка появятся какие-то люди. Впрочем, он тут же отогнал от себя эту мысль: до рассвета в любом случае ох как долго, тогда как у него до сих пор не было ни малейшего представления о том, что делать дальше. А что делать, – подумал он, – просто идти за ними, вот и все. Вдруг они так и будут идти дальше, вплоть до самого рассвета. Возможно ведь и такое.

Теперь мужчина уже чуть ли не волоком тащил мать за собой, ухватившись за подол ее платья, так что ей невольно приходилось подстраиваться под его шаг. Шел быстро, и потому Клэр иногда спотыкалась, но он все равно не останавливался и продолжал тянуть, покуда она наконец не поднималась на ноги и не шла дальше.

Непросто было угнаться за ними.

Люк уже основательно притомился, да и ноги саднило от постоянного соприкосновения с панцирями крабов и шершавой от засохшего птичьего помета поверхностью камней. Правда, ближе к береговой линии идти стало легче – влажный песок приятно холодил ноги, а кроме того за крупными валунами было удобнее прятаться.

Воздух здесь стал заметно более влажным и прохладным от наполнявшей его водяной пыли. Мальчику вдруг захотелось пить.

Вскоре каменная гряда стала уклоняться в сторону от берега, и Люк впервые столкнулся с дилеммой, над которой стоило задуматься. Он даже остановился, чтобы пораскинуть мозгами: то ли на короткое время выйти на открытое пространство и идти дальше по пляжу – но в таком случае мужчина мог обернуться и увидеть его, —то ли продолжать прятаться за камнями. Причем особо долго раздумывать над этим не приходилось, поскольку с каждой секундой пара все больше удалялась от него, тогда как он и так держался от них на приличном расстоянии.

Итак, камни или мужчина? Камни показались ему все же безопаснее.

Люк стал передвигаться по ним, опустившись на четвереньки – уж очень скользкие оказались. Беспрерывно накатывали волны, то и дело заполнявшие водой многочисленные выемки в почве, причем каждая новая волна оказывалась выше предыдущей, а потому вскоре и пижама, и волосы его окончательно промокли, и с них стала капать соленая вода. Иногда ему приходилось ступать и в лужи, что было особенно неприятно – ведь никогда точно не знаешь, насколько она глубокая и нет ли там кого – ну, крабов, угрей или еще кого-нибудь, – спрятавшегося под толстым слоем пены.

Он забрался на плоскую гранитную глыбу – тоже скользкая, черт бы ее побрал.

И к тому же покрытая какими-то водорослями.

Потом перепрыгнул на другой, более округлый и высокий камень – ну вот, здесь ноги стояли уже прочнее, – слегка согнулся и потянулся руками к следующему валуну, который был еще выше и поверхность которого поблескивала от покрывавшего ее слоя слюды, осторожно переполз на его противоположную сторону и тут же обнаружил, что придется снова прыгать, поскольку вереница соседних камней всех, кроме нужного – загибалась в сторону берега, а сам этот валун представлял собой нечто вроде форпоста, длинного и плоского, наполовину погрузившегося в воду в нескольких футах от мальчика.

Люк снова присел на корточки, сделал вдох и прыгнул.

Опустившись на камень, он почувствовал, как ноги едва было не выскользнули из-под него, так что даже пришлось упасть на руки, чтобы сохранить равновесие. Ему все же удалось это сделать, он выпрямился и тут же метнул взгляд вслед удаляющейся паре, поскольку чувствовал, что изрядно повозился между камнями, потратив на них больше времени, чем рассчитывал. Надо было все же по пляжу идти, – подумал Люк, увидев, что две фигурки стали уже едва различимы на фоне песка, так что даже если мужчина и в самом деле обернулся и посмотрел назад, то едва ли бы смог заметить его. Он уже собирался было перескочить на следующий камень – ну, этот был гораздо более легкой целью, – когда неожиданно накатившая волна подсекла его ноги и опрокинула в море.