Первым делом самолёты - Лада Шведова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А еще он, словно нарочно, надел синюю водолазку – ту самую, что так ему шла.
– Не знал, что можно так скучать по кому-то, – шепнул он ей на ухо украдкой. От его слов по спине побежали мурашки.
– Я тоже… не знала, – ответила она, глядя на его губы. Одного короткого поцелуя ей было мало.
Виток все эти нежности не оценил и крикнул из другой комнаты:
– Учиться будем или шептаться? – И, когда Юля с Русланом подошли к нему, важно поправил круглые очки и сообщил: – Я, если что, не из таких.
– Каких таких? – заинтересовалась Юля.
– Таких, – он обвинительно указал почему-то на нее. – Если вы ищете… третьего для своих безумных утех, то это не ко мне. А то знаю я вас, старшекурсниц. Вам лишь бы того… свежее мясо заполучить.
Юля только и смогла моргнуть.
А вот Руслан не растерялся:
– Боюсь, придется нам и правда заняться аэродинамикой. Ты же не расстроишься? – и он улыбнулся ей совершенно по-иезуитски.
– Расстроюсь, но что поделать, – в тон ему ответила Юля и достала из рюкзака набор тетрадей и методичек. До завтра ей надо сдать большую работу со множеством расчетов, а к следующей пятнице выучить две темы для коллоквиума. Она надеялась, что как минимум с расчетами умный Виток помочь сможет, потому что некоторые вещи она не понимала, даже если знала, какую формулу использовать.
Руслан на всех сделал кофе, работа закипела.
Виток преобразился, оказавшись среди знакомых формул и терминов, от прежних недовольства и неуверенности не осталось и следа. Теперь он смотрел не на Юлю, а как будто сквозь нее. В общем, полностью погрузился в процесс.
– Ну смотри: планируют два самолета. Один тяжелее, другой легче. Какой из них пролетит дальше?
– Надо подумать, – ответила Юля.
– Тот, что легче, – вклинился Руслан. – В фильмах всегда сбрасывают все тяжелое, чтобы дотянуть до места назначения.
Виток красочно закатил глаза:
– Владимиров, уж ты-то не позорься, ты же не дурак! Должен знать, что в фильмах все делается для красивости и создания искусственного напряжения. А мы говорим про законы аэродинамики здесь. И самолеты планируют.
– Дальность планирования равна качеству, умноженному на высоту. Качество равно подъемной силе, поделенной на лобовое сопротивление, – сказала Юля. – В обеих формулах нет массы. И в условиях не говорилось про ветер, который внес бы свою лепту.
– В нашем случае масса неважна, все верно, – кивнул Виток и обратился к Руслану: – Учись у подружки, она умнее тебя!
– Поэтому она моя подружка, – улыбнулся он, глядя на Юлю.
– Ой, даже не начинайте! – Поежился рыжий умник. – Двигаемся дальше. Где больше подъемная сила: в горизонтальном полете или в наборе?
– В наборе!
– Курсант Владимиров, садитесь, два!
Юля едва сдержала усмешку.
Надо ли добавлять, что работу по аэродинамике она потом сдала на «отлично»?
Глава 32
Первым делом конфликт
– Прогуливать тренажеры, курсант Ветрова, – последнее, что стоит делать, если вы и правда заинтересованы в будущем, – отчитывал ее Иванько. – И нет, я не буду ради вас менять расписание или искать окно. Время на тренажерах расписано до лета, это вам не математику пересдать. Готовьтесь самостоятельно. Как? Это ваши проблемы, тут я не помощник.
Иванько ушел, а она так и не смогла выдавить ни слова в свое оправдание.
Хотя как тут оправдаться? Прогуляла по собственной тупости? Отмазка слабая, что-то на уровне «мое расписание съела собака». Не для курсанта это, хотя в Юлиной истории – о, совпадение! – и правда присутствовала собака. Псина сутулая, если точнее. А если уж совсем поименно, то Виталик Горский ее попросту подставил, а она, дурочка такая, с удовольствием подставилась. Так что еще неизвестно, кто в ее прогуле виноват больше.
Дело было так: новая тренажерная сессия выпала опять на вечер, и за пару часов до ее начала позвонил Виталик и сообщил, что Иванько перенес тренажеры на следующую неделю. Позвонил их старшине и перенес – то ли заболел, то ли какие семейные проблемы возникли. И Юле в голову не пришло засомневаться в этой информации, проверить через того же старшину, потому что… да с чего бы подозревать Горского во всех грехах? И с чего бы Горскому устраивать такие вот школьные глупости? Последний вопрос, впрочем, так и висел без ответа.
Юля без доли сомнений позвонила Руслану и, захлебываясь от счастья, сообщила об образовавшемся окне. Они отправились в город на прогулку. Неделя была до того солнечной и теплой, что сидеть дома не хотелось, особенно Юле, которая и без того в затворницу превратилась.
Они с Русланом спустились к реке, долго бродили по набережной, смотрели на плывущие по воде куски льда и на огни моста, соединяющего две части города. А еще они целовались. Много. До обветренных пусть и теплым, но еще весенним ветром губ, до косых взглядов редких прохожих, до той грани, после которой просто целоваться уже мало и начинаешь задыхаться от желания продолжить. Хотя Юля задыхалась еще… когда они там познакомились? В феврале? Вот с тех пор.
А потом этот замечательный вечер был испорчен.
Постфактум. Одной лишь новостью о том, что Юля прогуливала… считай, самое важное в своем обучении. Прогуливала ради поцелуев. И неважно, что ненамеренно, но она не могла не думать о том, какой бы выбор сделала, не появись в ее жизни Руслан. Захотела бы она проверить слова Горского? Уточнила бы у старшины детали? Возможно. А тут ей было плевать на все – она побежала к Руслану, потому что так по нему скучала.
Правда вскрылась через два дня, когда Юля заглянула в журнал и увидела у себя прогул, да не лекции какой, а тренажеров!
– Это как понимать? – обратилась она к Егору, их старшине.
– Ветрова, читать разучилась? Кстати, все хотел спросить: как это тебя угораздило прогулять Иванько? Он же будет подписывать допуск к полетам, а если не подпишет – все, кранты. А за прогулы он может и не подписать, вредный же, как черт, ненавидит, когда его время тратится зря. Мой старший брат был у него закреплен, ходил на «треники» даже с температурой сорок, все время за полеты свои трясся.
– Он же отменил… – В этот момент до нее все дошло, и она горько спросила: – Ничего он не отменял, верно?
– Конечно,
