Мир доктора Ярцева - Сергей Бунеев

Толстый Скрябин, к которому был обращен последний вопрос, только уперся взглядом в землю и что-то злобно забормотал.

— Так что, люди, мое предложение в силе — надо уходить.

— Подождите, Виктор Петрович. — От группы слушателей отделился старик в квадратных очках, названный Ёсичем. — Есть другой выход. Не думаю, что он всем понравится, но это гораздо лучше, чем искать новое место для приюта. Вам еще неизвестно, что за городом твориться.

— Какой выход? — Толпа еще раз встрепенулась, жадные взгляды потянулись к старику. — Что за выход, Ёсич?

— Да, что еще придумал, профессор? — В вопросе Петровича никакой издевки, только уважение.

— Надо подождать, помощь уже рядом.

Слова Аркадия Иосифовича взорвали толпу, если можно так сказать об этой небольшой группе. Многие разочарованно взвыли, почти каждый или взмахнул рукой, или что-то пренебрежительно бросил соседу, негативно характеризуя выжившего из ума старика. Тот, как предчувствуя такую реакцию, попробовал перекричать родившийся гул, даже привстал на цыпочки:

— Вы не поняли! Не надо ждать долго. Если помощь не придет до утра, то не придет совсем. — Люди резко стихли, слово “совсем” как будто выбило из них воздух. — Да, совсем не придет. Так что я тоже поддержу Виктора Петровича — надо начинать готовится к уходу из монастыря, это же не помешает нам ждать.

О какой помощи говорил старик, не понимал никто, я — в их числе. Вряд ли, с учетом его возраста, он мог связаться с кем-то за пределами общины.

Дослушать я не смог, потому что Андрей резко дернул меня за рукав, скрывая толпу за стеной здания.

— Что?

— Там такой же, как мы, с индикаторами!

— Ну что ж, Роджер, вот и встретились. Не в твоих правилах просить о конфиденциальной встрече в реале. — Один из директоров корпорации, Аксель Лиер, показал Артхееру рукой на кресло напротив и сам плеснул ему в стакан виски. — Что случилось?

Артхеер действительно, через доверенных лиц, организовал эту встречу в одном из элитных ресторанов столицы Объединенной Америки. Сложно было разбудить заинтересованность одного из самых влиятельных людей Земли, курировавшего в “Виртгейме” вопросы политики в двух мирах, но не для руководителя СБ. Пусть не дружеские, но достаточно ровные отношения связывали этих двух людей, неоднократно пересекавшихся в ходе реализации различных проектов во многих уголках планеты и Энема.

— Ничего, что стоило бы внимания всего Совета, Аксель. — В неформальной обстановке между высшими лицами корпорации давно установился неформальный стиль общения. — А вот твое внимание я решил привлечь. Помнишь, при моем первом докладе о ситуации с проектом “Искусственный интеллект” ты обвинил меня в просчетах и появлении крота в отделе программирования. Так вот, ты оказался прав.

Одна из бровей Лиера скептически поползла вверх.

— Я уже докладывал Совету, что нами собрано больше девяноста процентов оболочки, само ядро обнаружено на базе вирткапсулы одной из клиник в России и пока остается там после передачи прав на систему в ВОЗ. Только рассказал я не все. В ходе отслеживания путей распространения оболочки ИИ нами было обнаружено несколько затертых логов электронной переписки, причем на начальных этапах рассылки. Все тексты восстановить не удалось, но вот на этой флешке восстановленные записи.

Артхеер протянул директору полоску флеш-носителя, которую тот немедля приложил к виску, под кожу которого был имплантирован инфопривод линз.

— Предлагаю тебе с ними ознакомиться попозже, как бы в подтверждение моих слов. Это часть переписки между Стафхеймом, в основном доклады о начале и продолжении рассылки, и неким лицом. Из переписки видно, что это — заказчик хищения ИИ. Отслеженные IP позволяют судить, что через шифратор и несколько анонимных адресов заказчик выходил на связь с Вилли при помощи одного из терминалов корпорации, причем в обход ИПИ, отвечающего за е-мейл рассылку. Таких писем всего два и только одно нам получилось частично восстановить. В нем обнаружено название банка и часть суммы, переведенной на некий счет.

— Роджер, не тяни… — Нетерпение, с которым Лиер ожидал финальной части рассказа, явно читалось на его лице.

— Банк “любезно” предоставил нам выборку по запрошенным критериям. Дальше дело техники. Перевод был произведен веером через три банка, но с одного частного счета.

— Тебе не говорили, что издеваться над людьми — дурной тон в обществе?

— Счет принадлежит вирту Эндрю Вирджилфельда.

Лиер резко откинулся в кресле. Постепенно на его губах появилась достаточно кровожадная ухмылка.

— Интересссно. — Сквозь зубы протянул он. — Еще что-то? И почему я узнаю об этом вот в такой обстановке?

Артхеер довольно усмехнулся, наслаждаясь произведенным эффектом. Кивнул:

— Есть и еще что-то. Мы полезли глубже и даже очень глубоко. За последние полгода на счет его вирта стали регулярно поступать незначительные суммы, сравнимые с его недельным процентом от оборота гильдии при крафте и продаже “легендарок” на аукционе. Все внешне нормально. Вот только регулярно — это несколько раз в сутки. Игровые сутки Игровые сутки Энема равняются одному часу реального времени… И еще — поступления идут от многих несвязанных между собой виртов, но все они имеют связи с китайскими ЦД, а значит — с “Хиндалу”. Поэтому — ты, Ставин все же русский, нельзя исключать его связи и возможный патриотизм.

Никаких слов о том, что “все сказанное должно остаться между нами” не было. Так и не притронувшись к обильно накрытому столу, спустя час ресторан на вершине небоскреба “Миля” покинули два очень довольных друг другом человека. Далеко внизу на Вашингтон накатывал седой вал очередного облачного фронта с Атлантики.

Глава 14. Новые перспективы

— Что с того, что там в их общине есть вирт? — Я шептал почти в ухо Никитину, усевшись рядом с ним за забором монастыря, к которому он меня притащил. По-прежнему под невидимыми покровами, мы, находясь в одной группе, отлично видели друг друга. — Я же не рвусь с ним знакомиться. Да и он врагом не должен быть, мы не связаны в клинике. У него, скорее всего, свой квест на выход из мира.

— Стас, ты не понял. Сразу формировать у себя в сознании позитивный образ первого встречного нельзя. Жизнь не учила? Он тоже будет видеть наши статусы, он может быть более сильным, чем любой из нас. — Андрей взглянул на меня в упор. — Да, в конце концов, у него может быть квест на твое убийство! Подумай, куда спешить.

Ну, насчет убийства, это напарник загнул. Лечить болезнь, давая задание на уничтожение другого человека, — не настолько же медицина продвинулась. Но, в общем-то, логика не лишена смысла.

— Хорошо, согласен, спешить некуда. Что делать будем?

— Сейчас восстанавливаемся. Потом нам нужен язык, пленный в смысле. Надо уточнить настроения в массах, вооружение, отношение к чужакам. А то полезем знакомиться, а нас на вилы поднимут.

— Хорошее знакомство — пленного брать. Нет, не согласен. Так мы точно настроим всех против нас. Тогда бессмысленно к ним вообще идти будет, а поговорить с этим виртом надо, да и детям с ранеными помочь надо бы. Мне надо, Андрей, — отметил я, видя его недоумевающий взгляд.

Через полчаса нам повезло. Постукивая по плитке костылем, в сторону ворот, рядом с которыми я сидел в засаде, направился явный лидер общины Виктор Петрович. Неспешные движения и отрешенный взгляд говорили о его глубокой задумчивости. Я быстро перемахнул забор присел рядом с дорожкой. Все-таки, как неприятен постоянный урон: все суставы сразу начало выкручивать, мышцы загудели, толчки крови легкой болью отдавались в глаза.

— Пссс. Пссссс. — Хм, хоть и задумался, но глазами быстро стрельнул в сторону непонятного звука. — Петрович, привет.

— Кто здесь? — Наверно, самому странно задавать вопрос посреди пустой площадки, где даже на клумбе рядом цветы один другому “ау” кричат.

— Не пугайся, говори тише. Ты меня не видишь. — Мы решили воспользоваться подсказкой, которую высказал старик. — Я та помощь, про которую говорил Ёсич. Надо поговорить. Где-нибудь, с глазу на глаз.

Хромой усмехнулся:

— А твой-то глаз где? — Сразу стал серьезным:

— Ты человек?

— Нас трое, мы — люди. Я рядом с тобой пойду, напарники присмотрят, чтобы никто не мешал. Пошли? Только туда, где нас не увидят.

— Ага, и не услышат. А то точно скажут, что сошел директор с ума, сам с собой уже митингует. Пошли в келью ко мне, тут рядом.

Действительно, одно из зданий, принятых нами за сарай, было жилым. В нем находились монашеские кельи, которые сейчас использовались для проживания членов общины. Жизнь кипела. Судя по всему, люди восприняли призыв Петровича как сигнал к действию и массового готовились покинуть монастырь. Хорошо, хоть келья лидера была одной из первых по коридору, а то я бы пройти не смог, обязательно с кем-либо столкнулся бы. Да и Андрей, тенью следовавший за нами, едва успел прижаться к стене, пропуская пару женщин с баулами.