Бриллиантовые кандалы - Волознев Игорь Валентинович

Она с улыбкой дотянулась до его пальцев и крепко сжала их.

— У нас ведь всё будет по-прежнему, да? — спросила она.

Он тоже улыбнулся, взял её руку, поднёс к губам и поцеловал.

— Боюсь, что теперь мне труднее будет добиваться твоего расположения.

— Почему?

— Ты очень богата.

— Какой же ты глупый, честное слово!

Весь остаток дня они провели на её вилле. Виктор в постели был шальным и диким, а у Марины после выпитого шумело в голове. Она отдавалась ему со страстью, крича от наслаждения.

Это был один из тех чудеснейших дней, воспоминания о которых остаются до конца жизни. Ещё не наступила ночь, а они уже спали, вконец обессиленные.

Глава 31

Виктору приходилось работать с утра до вечера. Марина в это время обычно находилась где-нибудь неподалёку — сидела за столиком ближайшего кафе или стояла в толпе зрителей, наблюдающих за съёмками. Он рекламировал кофе, соки, обувь, мужскую косметику, даже здоровый образ жизни, включавший в себя применение презервативов. В белых шортах, сверкая белозубой улыбкой, он то гонялся под пальмами за длинноногими красотками всех оттенков кожи, то, как Тарзан, прыгал по чучелам крокодилов, которых дёргали за невидимые нитки, чтобы они казались живыми, то танцевал в лучах направленных на него софитов. В день снимали по два, а иногда по три ролика. К вечеру Виктор чувствовал себя совершенно выжатым, и всё же находил силы перед сном доставить Марине наслаждение.

Поглазеть на съёмки обычно собиралась большая толпа, в которой преобладали молоденькие девушки. После недавно прошедшего фильма с его участием молодой актёр пользовался в Бразилии популярностью. Подростки визжали от восторга, когда он приближался к ограде съёмочной площадки, бросали в него цветы и серпантин. Марина ловила себя на мысли, что она совершенно спокойна и ничуть не ревнует. Виктор принадлежал ей. Только ей.

Рекламные ролики были сняты за четыре дня, а потом начались съёмки клипов с известной эстрадной певицей. Сниматься в клипах оказалось делом более трудоёмким. Певица постоянно вносила изменения в сценарий. Виктор ходил по съёмочной площадке весь в мыле. По многу раз приходилось повторять один и тот же дубль. В эти жаркие, бесконечно долгие дни, испытывая скуку, Марина названивала в Москву — матери и знакомым. Выяснилось, что в «Омега-банке» уже знали о привалившем ей богатстве. Абрамов, вернувшись из Лондона, не удержался, чтобы не сообщить сенсационную новость жене. Поскольку та тоже работала в «Омега-банке», он взял с неё обещание помалкивать. Однако та, выйдя на работу, крепилась только до обеденного перерыва. «По секрету» поведала новость лучшей подруге, и уже к вечеру о содержании завещания покойного босса знали даже банковские уборщицы. Марина очень удивилась, когда, позвонив одной из сослуживиц, узнала, что та уже третий день как в курсе. Впрочем, Марину это почти не взволновало. Москва была так далеко!

Работа Карелина в Арагуари подошла к концу. Теперь он должен был лететь в Парагвай, где у него также были запланированы съёмки. Марине дорога туда была закрыта.

— Ты не будешь скучать без меня? — спросил он накануне отлёта.

— Не буду, только звони почаще.

— Обещаю звонить каждый день.

Они стояли на балконе виллы, с которого открывался чудесный вид на озеро и пальмовую рощу. Солнце уже закатилось за холмы и подсвечивало розовым край неба.

— Если встретишь в Асунсьоне сеньора Хайме Лоредо, передай ему от меня привет.

— Конечно, ведь это он свёл нас с Перейру. Кстати, Перейру обещал заглянуть к нам на ленч.

— К нам сюда?

— Да, когда я вернусь из Парагвая. А потом мы с тобой полетим в Австрию.

— Ты даже не заедешь в Нью-Йорк? У тебя же бракоразводный процесс.

— Адвокаты всё сделают без меня, — и он, помолчав секунду, добавил с надеждой в голосе: — Свадьбу мы сыграем там же, в Австрии?

Она улыбнулась.

— Как хочешь, милый. Я до сих пор не верю своему счастью.

— Как ни странно, я тоже.

Он привлёк её к себе, и они слились в поцелуе…

После отъезда Виктора Марина была озабочена в основном тем, как бы убить время. Утро она проводила у экрана телевизора — смотрела англоязычные каналы по спутнику (почти все местные шли на непонятном ей португальском языке), ближе к вечеру, когда спадал полуденный зной, на голубом «Бьюике-Ривьере», взятом для неё Виктором напрокат, выезжала в ресторан, где ужинала в одиночестве. Его завсегдатаи наперебой пытались завязать знакомство с красивой сеньоритой, но Марина неизменно отклоняла их ухаживания.

После ресторана отправлялась в театр на какой-нибудь музыкальный спектакль. Маршрут её каждый раз был одним и тем же. Оставив машину на стоянке, она в своём элегантном, облегающем фигуру платье шла вдоль пальм и шикарных витрин улицы Санта-Витории, которая для Арагуари была примерно тем же, что Елисейские Поля для Парижа.

В один из таких вечеров, идя по Санта-Витории, она вдруг остановилась поражённая, словно увидела привидение. От рыжей, выжженной солнцем стены старинного католического собора отделилась фигура молодого человека. Марина узнала Извекова…

Глава 32

Он дожидался её уже минут сорок. В это время она должна была пройти мимо собора, направляясь в театр на площади Сан-Жуан-да-Боа-Виста.

После прибытия в Парагвай и похищения из чемодана Марины тюбиков со спрятанными в них бриллиантами, бандитская компания, включая Константина, незамедлительно перебралась в Бразилию. По дороге Борода не забыл сделать анонимный звонок в криминальную полицию Асунсьона и сообщить о «русской наркокурьерше». Через пару дней, уже находясь в Сан-Паулу, он не без удовольствия прочёл в парагвайской газете о задержании контрабандистки, которая перевозит героин во флакончиках из-под французских духов. Теперь, когда Илюшина полностью вляпалась в героиновое дерьмо, можно было подумать и о встрече с сеньором Гомешем.

Бразилец предложил встретиться на следующий же день. Для рандеву Борода выбрал бар в одном из старых кварталов Сан-Паулу. Про этот квартал, представлявший собой полутрущобы, ему было известно, что полиция появляется здесь нечасто.

На встречу Борода явился в сопровождении Холодца, Коляна и Константина, захватив с собой только два камня.

— Остальные четырнадцать находятся у моего парня, который ожидает неподалёку, — объяснил он Гомешу. — Если мы столкуемся, то провернём сделку в другом месте.

Сеньор Гомеш — невысокий крепко сбитый мужчина лет пятидесяти, с широким лицом и крупным мясистым носом, — понимающе кивнул. Он снял с себя тёмные очки, взял один из протянутых ему бриллиантов и вперил в него свой единственный глаз, уцелевший после давней драки. Минуты две рассматривал камень, потом так же пристально оглядел второй.

— Остальные, значит, недалеко? — уточнил он.

— Я же говорю — они у моего парня, — повторил Борода и настороженно стрельнул глазами по сторонам.

Заведение было заполнено какой-то подозрительной публикой, в основном мужчинами бандитского вида, и ему это не нравилось. Это была территория его бразильского партнёра, а значит, не исключались сюрпризы.

— И они такие же крупные? — продолжал допытываться Гомеш.

— Есть крупнее.

— И такой же правильной формы?

— Всё О'кей, можете не беспокоиться.

Бразилец помолчал, искоса посмотрел на собеседника. Снова надел тёмные очки.

— Что ж, бриллианты такой правильной формы и величины — это огромная редкость.

И он с видом знатока повёл речь о достоинствах и недостатках крупных бриллиантов, о том, как их трудно сбыть, поскольку все они в мире наперечёт и слишком хорошо известны. Беседа велась на английском языке, который оба понимали. Бразилец то и дело отвлекался на переговоры по мобильному телефону, переходя на незнакомый Бороде португальский.

Гомешу только что донесли, что удалось выследить пятого русского. Он находится в номере дешёвой гостиницы в нескольких кварталах отсюда. Бразильский босс велел послать туда людей.