Солнце любви - Инна Булгакова

- Восстановил?

- В общих чертах.

- Из шока вышел?

- Нет. Не совсем. Невыносимо, когда близкий, «свой» прячется чудовищем в адском уголке.

- Тебе нужна помощь? Рассказывай.

- До той последней пятницы Маргарита, по ее словам, однажды приходила к нам домой и видела семейные фотографии в папиной комнате. То есть знала, кого настигла у Патриарших.

- Жуткий невроз, уже нечто демоническое.

- Да уж, демон там присутствовал, направлял ее стремление к гибели. Эту пару случайно увидел Подземельный, но Маргариту не рассмотрел, иначе развязка не растянулась бы на девять лет. Весь тот вечер, как подчеркивал дядя, он провел в больнице у брата, однако отец, умирая, разрушил его алиби: «В четверг у меня был Евгений, и ничто не предвещало катастрофы, и я спокойно отправился ужинать, потом спать и кусок в горле у меня не застрял!» Ужин в семь, братья расстались до семи.

- Как же ты раньше не сопоставил?

- Боялся вспоминать кончину отца — подсознательное чувство вины. И потом: не мог же я подозревать человека, которого любил с детства! И

Павел любил. До сих пор иногда это кажется сном.

- Мне тоже. Неужели опытный адвокат не понял, что связался с продажной девкой?

- Судя по дальнейшему — не понял. Может, блудница обольстила эротическими изысками, а может. Любовь юного прелестного существа завораживает, застает врасплох, как уникальный подарок, — философ говорил со знанием дела, говорил о себе, — и отзывается взрывом отвращения. Уверен, Евгений Алексеевич узнал о ее «работе» неожиданно от тестя.

- На семейном празднике!

- Что как раз и свидетельствует: он потерял голову, з а б ы л про все.

- Но не забыл приготовить ужин и подарок жене.

- Ужин для двоих. Жена была недовольна его нерасторопностью — нам пришлось заняться столом. Была в недоумении от царского подарка — черепаховые гребни в староиспанском стиле для длинных волос Евы. И тут она явилась на свидание — во дворе под липами. Удар первый. И второй: невеста племянника. И третий: панельная проститутка.

- Юная Ева осталась из-за царского подарка?

- Алчность — верная спутница разврата. Выражаясь античным слогом (и исходя из показаний подруги), Маргарита превратилась в фурию. У латинян — богиня мести, насылающая порчу. На супруге «средневековые» гребни, а на проститутке бейсболка Поля.

- Как ты узнал?

- Подземельный намекнул лукаво. А дед признался: на той неделе, той давней, роковой, они с внуком приезжали в Москву (к окулисту). Папа достал ему редкие тогда американские штучки для игры в бейсбол: биту, мячик, перчатку и желто-черную шапочку. Которую дед забыл забрать на дачу, оставил на сундуке в прихожей. Ее в злой забаве и прихватила Маргарита. Не кроткого зайчика Балаболку с плачем требовал ребенок, а свою заокеанскую бейсболку.

- И вундеркинд разыграл припадок!

- Этот момент темен и мучителен, о нем после. Опишу внешний ход нашей «трагедии рока» (с такой самооправдательной точки зрения хотел видеть события преступник).

Гости разошлись, я на галерейке, полковник на пресловутом сундуке. Слышит из-за двери рыдания дочери, ее удаляющиеся шаги. Спешит утешить. не догнал, да и внуку с зятем он сейчас нужнее. Сквозняк на площадке приоткрывает нашу дверь, приглашая.

- А дверь в квартиру адвоката захлопнулась?

- Нет, это он выдумал, чтоб запутать меня. Старик входит к нам предупредить и выговорить — и видит труп. «Я б таких тварей убивал не дрогнув!» Приходит в ужас: его чайные розы вокруг мертвой головы, в крови на полу испанский гребень. Цитатой (невпопад) из «пьяного бреда» Подземельного я сумел нечаянно подловить и испугать полковника. «Там нечто лежало.» — «Я нашел его в прихожей!» — тотчас и привычно отреагировал Ипполит Матвеевич. И попытался исправить промах: цветок — розу. Но я-то помнил, как он не раз упоминал, что нашел гребень в дядиной прихожей.

- Ты догадался, как гребень попал на место преступления?

- С помощью Ольги вычислил.

- Вот кого жаль.

- Эта капризная женщина оказалась на удивление мужественной, отцовская кровь.

- Как же она за годы не почувствовала, что муж ее — убийца?

- Нечто неладное чувствовала, недаром они отдалились друг от друга, ушли в «игры», так сказать. неутомимый теннис, вечные шахматы. Ольге смутно помнилось (она и мне случайно проговорилась), что гребень потеряла она, выходя от Подземельного. Гребни не держались в коротких волосах. Но раз папа сказал. ей было не до подобных пустяков. Единственно приемлемое объяснение: убийца машинально подобрал на лестничной площадке свой подарок, а потом, в стрессе, не заметил, как выронил.

- Странно. Отец заподозрил свою дочь, как ты — брата.

- И как он — меня. По косвенной, но, казалось мне, неопровержимой улике: розы. Старик вернулся на свой сундук и заплакал. Не то чтобы он подозревал свою дочь в убийстве — в прямом физическом действии, — но был уверен, что она непоправимо замешана. Все твердил: «Не впутывай Ольгу!» И тот ужас — гребень возле мертвой головы — преследовал годы. Бравый полковник сбежал от своих в Завидеево, как дядя сбежал из Копьевского переулка. Прошло девять лет, квартиру сдали «красотке кабаре», и я пришел к своим за сведениями.

- О ней? Она тебя глубоко задела.

- Поначалу — да, вот почему в определенной плоскости (не смертоубийственной) я могу понять дядино «умопомрачение» без любви: от восторга до разочарования.

- Из разочарования не убивают.

- Сам адвокат подсказал своему подзащитному мотив: провокация со стороны невесты, которая заявила, что ее «работа» ей нравится. С тех самых пор адвокат с особым рвением защищал «безвинных убийц».

- «Безвинные убийцы» — это что-то новенькое.

- Так в течение девяти лет он оправдывал себя: непредумышленное убийство в состоянии аффекта, «бес попутал», по его выражению. И, как правило, одерживал победы в суде.

- А как он оправдывал смерть родного племянника?

- «Безвинное убийство» — химера, оно легко провоцирует уже умышленное. «Коготок увяз — всей птичке пропасть».

- Ну, ты пришел за сведениями о порнодевочке.

- Да, девятого июля. Дядя как раз вернулся с процесса, и зазвонил телефон. «Перезвоните вечером». Заметно было, как он занервничал («Интересное криминальное дело», — подумал я, и Поль заинтересовался). Подземельный перезвонил, когда взвинченный отец проигрывал сыну в шахматы. И умненький Ипполит (они годы наблюдали друг за другом) нечто уловил.

- А что уловил Подземельный?

- Не нас со стриптизеркой он подслушивал в вечер взрыва, а двух друзей. Ведь как символично все сошлось: гибель наркомана, и моя жизнь взорвалась. И совсем рядом был «умерший» брат, который намекнул Игорю, что я закрутил с его невестой накануне убийства. Что же получается? Павел пострадал за Петра, но и Петр невиновен.

- Ну конечно! — воскликнула Лана. — Медик знал: в тот вечер ты был со мной, а не с Маргаритой.

- Память у него и впрямь была цепкая, но, как у пьяницы, со сбоями.

Он явился ко мне со спиртом («давненько мы с тобой не гудели») найти подтверждение, что с алиби у адвоката нечисто. И я подтвердил: дядя провел у отца в больнице весь вечер четверга. Между тем как Иван Ильич видел его у Патриарших с женщиной.

- Которую даже не рассмотрел, — заметила Лана. — Слишком шаткое основание для шантажа.

- В юридическом отношении Подземельный убийце повредить не мог — поздно! — но в нравственном, профессиональном, семейном просто уничтожил бы! Ольга не из тех, кто прощает. Но не стоит бездоказательно говорить о шантаже, может быть, Ивана Ильича потрясла исповедь «без вины виноватого».

- А если у медика было более веское доказательство?

- Было.

- Евгений Алексеевич у него лечился!

- Теперь-то Ольга убеждена, что в девяностом муж страдал не сердцем: три месяца он не прикасался к жене и вдруг «расхотел» иметь дочь (их обоюдное желание, о котором с солдатской прямотой доложил на юбилее тесть). Однако вряд ли убийца — опытнейший адвокат с самыми обширными связями — рискнул бы, как доверчивый дурак Игорь, обратиться к соседу.

- Несчастная Тоня.

- Помирятся. Они любят друг друга.

- Ты оправдываешь…

- Кто я такой! — перебил философ.

— Никто от падения не застрахован, особенно в юности. Тебе ли про меня не знать?

- Юность давно прошла.

- Маргарита отомстила всем! Да, его слабинка, трусость — более весомый грех, чем сиюминутный сексуальный порыв. Надо понимать, что человек, идущий к Богу, тем более подвергается воздействию сил противоположных. Но нарыв наконец вскрылся. Отец Платон — духовник с удивительной интуицией. От «дурной мистики» предостерег он меня: череп и кости — мирской знак смертельной опасности.

- И ты сразу понял.

- Куда там! Только теперь я пытаюсь расшифровать каждый намек медика: «Там что-то лежало. Потом. Сначала не лежало, а потом в крови.» И тут же: «Знаешь, какой любимый спорт у американчиков?» Евгений Алексеевич, под давлением беснующегося сына, забрал бейсболку. Я прошел к себе — мертвая! — вернулся в шоке. Медик, более привычный к смерти, так сказать, рванул на место преступления. Спустя секунды — дядя. В протоколе отмечено: под качалкой лежала спортивная шапочка со следами крови. Больше ему было некуда деть ее, он боялся обыска.