Шелк и тайны - Мэри Патни

Росс огляделся, как всегда проверив, на месте ли его спутники. На его с Джулиет попечении было по два верблюда — один верховой, другой вьючный. Поскольку они двигались медленно, можно было по собственному усмотрению то ехать, то идти пешком.

Пятый верблюд вез панье — две глубокие корзины для пассажиров, которые свешивались по разные стороны животного. В одной из них сидел Салех, в другой — Мурад. Поскольку ни тот, ни другой не были опытными наездниками на верблюде, они считали, что разумнее держаться вместе: если животное побежит и один из них не справится с упрямцем, то, возможно, другому седоку повезет больше. Впрочем, послушная верблюдица, которая тащила их на себе, пока не доставляла им никакою беспокойства.

Росс поглядел на Джулиет, находившуюся примерно в сотне ярдов от него. Сейчас она походила на принца пустыни. Просторные черные одежды развевались вокруг ее гибкого тела, лицо было полностью скрыто покрывалом. Она превосходно вжилась в роль Джелала, и если не считать угрюмого узбека, погонщика верблюдов, который изредка заговаривал с ней, никто не проявлял ни малейшего интереса к необщительному тарги. И, разумеется, никому и в голову не приходило, что она женщина и к тому же ференги. Джулиет оказалась на удивление хорошим слугой. Росс подозревал, что в ее подчеркнуто почтительном отношении к нему таится насмешка; она словно желала показать, что в случае необходимости сама способна отдавать приказы.

Росс задумчиво поглядел на жену. «Безусловно, самым интересным происшествием на сегодняшний день была та ночь в караван-сарае. Вот что значит чутко спать во время путешествий по опасным странам! Чье-то робкое прикосновение к плечу так потрясло меня, что я мгновенно проснулся. К своему удивлению, я увидел Джулиет. Она приблизилась ко мне и погладила по шее, а когда я повернулся, прижалась всем своим сонным существом и удовлетворенно вздохнула. И от этого меня стали терзать болезненные воспоминания».

Забывшись во сне, Росс обнял ее и разрешил себе притвориться, что прошедшие двенадцать лет были дурным сном и сейчас он вместе со своей женой мирно дремлет в супружеской постели в Чепелгейте. Спать больше не хотелось, ибо эта нежданная близость стала подарком для него и он решил насладиться ею в полной мере.

Несмотря на сладостные дремотные ночные часы, он изо всех сил старался подавить страсть, хотя и не слишком в этом преуспел. Он все время спрашивал себя, что будет, если он ее поцелует… или погладит по груди… или прикоснется к более сокровенным местам? Как она на это отзовется, и сколько времени пройдет, прежде чем она проснется? Но он не пытался это выяснить, ибо, возжелай он большего, ему пришлось бы распрощаться со всем тем, что с таким трудом удалось завоевать. Глупо.

Когда Джулиет наконец проснулась и напряглась в объятиях мужа, ее смятенная реакция убедила Росса, что будет лучше, если он сохранит остатки благоразумия и притворится спящим. Когда она нежно, чуть ли не любовно поцеловала его, он едва не выдал себя, но, к счастью, взял себя в руки. Он не сожалел о своей нечестности, ибо их обоих в высшей степени смутило бы, если бы они поняли, что между ними произошло. И без того уже ситуация была довольно непростой.

К сожалению, подобный эпизод больше не повторился: в каждую последующую ночь Джулиет постоянно выбирала себе место поближе к Салеху. «Интересно, что мог означать тот эпизод в караван-сарае? Наверное, она скучает по любовнику, которого оставила в Сереване, и повернулась ко мне, поскольку ей захотелось мужского тела». Однако эта мысль показалась ему неприятной. «А может, ее поведение просто свидетельствует о том, что не так-то просто разрывать узы супружества. Странно, но сознательно, волевым усилием мы никак не можем покончить с такой непрочной связью. Видимо, и не такой уж непрочной».

Росс все время находился рядом с Джулиет, и это держало его в постоянном нервно-сексуальном напряжении, несмотря на то что они ни разу не поговорили с глазу на глаз после той ночи в Серахсе. Казалось, в мужской одежде Джулиет потеряется и ему легче будет справляться со всем этим. Однако Россу не повезло: воображение с легкостью преодолевало преграду из бесформенной, окутывавшей ее с ног до головы одежды. Росс прекрасно знал, что скрывается под этими темными одеждами, именно в этом таилось нечто страстно-эротическое. Всякий раз, когда он смотрел на Джулиет, перед ним возникала яркая картина ее изящного, гибкого тела, прекрасных длинных ног, водопада огненных волос, что обрушивался на ее белую шелковистую кожу…

Он тряхнул головой, поскольку постоянные мысли об этом нанесли бы ему со временем тяжелую душевную рану.

Несколько минут спустя главный погонщик каравана Абдул Вахаб рысью подскакал к Россу. Кафила-баши сидел верхом на плотной жилистой низкорослой пустынной лошадке. Днем он постоянно перемещался вдоль каравана, проверяя, все ли в порядке, и предлагая помощь при необходимости. Приблизившись к Россу, он крикнул:

— Салаам алейкум, Кхилбурн!

Улыбнувшись, Росс ответил:

— Мир и вам. Что, скоро будем устраиваться на ночлег?

— Пока нет. — Кафила-баши нахмурился. — Для нас оказалось пагубным то, что большую часть дня мы блуждали и искали заблудившихся. Теперь у многих в караване почти не осталось запасов свежей воды. Я думаю, сегодня нам лучше ехать подольше, ибо я буду волноваться до тех пор, пока мы не доберемся до колодца в Карагоше.

Росс показал рукой на север. Там вдалеке были видны сгущавшиеся грозовые тучи.

— Наверное, скоро пойдет дождь.

Абдул Вахаб посозерцал облака, потом покачал головой.

— Там идет дождь, но мне кажется, что нам так не повезет. Впрочем, возможно, милосердный Бог докажет, что я ошибаюсь. — Он прощально поднял руку и ускакал, чтобы проверить, как там остальные путники.

Росс понимал тревогу Абдула Вахаба, ибо одной из основных обязанностей главного проводника каравана было следить за тем, чтобы хватало воды. Однако сам Росс не слишком беспокоился: возможно, запасы воды на исходе, но нежаркое весеннее солнце делало нехватку питья не столь критической, как знойным летом. «И даже если мы сегодня вечером не доберемся до колодца, все равно положение у нас не такое уж тяжелое».

На севере вспыхивали молнии, доносились редкие раскаты грома, но, как и предсказывал кафила-баши, гроза к ним так и не приблизилась. Предполагалось, что еще несколько часов они проведут в пути, поэтому Росс выудил из корзины сушеные финики и раздал по пригоршне своим компаньонам. Отъехав на безопасное расстояние от Джулиет, он отметил, что она уже приноровилась есть, не снимая покрывала. Теперь и настоящий тарги не заподозрил бы, что она не одною с ним роду-племени.