Последыш. Книги I и II (СИ) - Мах Макс

— Прости меня за эти сны. Сама не знаю, что на меня нашло.

«Что нашло, можно предположить, — прикинул в Игоре Викентиевиче психиатр с многолетним стажем. — Но все остальное… Бред какой-то!»

«Наведенные сны — бред, а магия, значит, не бред? — возразил он себе. — Левитация, телепортация, файерболы эти сраные — это нормально?»

— Ольга, — сказал он вслух, — ты извини меня, конечно, но тут есть один деликатный вопрос, не прояснив который, мы не сможем двигаться вперед. Я думаю в этом феномене замешаны чувства. Я прав?

— Сейчас чувства, — больным голосом ответила ему девушка. — Раньше — только корысть.

— В каком смысле?

— Мне надо было тебя в себя влюбить, — призналась княжна Кашина. — Отец велел. Анна Георгиевна тоже хотела, чтобы я за тебя замуж вышла.

«Час от часу не легче!»

— Твой отец хотел, чтобы ты стала графиней, — предположил Бармин. — Это я понимаю. Но у меня за душой гроша ломанного нет. Ни земли, ни капиталов, ничего. А титул без денег — пшик. Да и его пойди еще получи! Я пока патент на титул так и не получил.

— Отец сказал, тебе все вернут, — внесла ясность Ольга. — Может быть не сразу, но постепенно вернут.

«Таково мнение князя Кашина, — прикинул Бармин, — а он — родня Оболенским. А дальше просто. Петр Оболенский — министр двора… Логика просматривается. Мог что-то услышать или узнать каким-то другим образом и намекнул родичу… А про Несвицкую они, выходит, не знают. И это хорошо, что не знают. Пусть так все пока и остается».

— Ладно, — сказал он вслух. — Интерес твоего отца я понять могу. Но мне не понятна заинтересованность моей бабушки. В чем ее корысть?

— Анна Георгиевна боялась, что ты вернешься с острова дурачком. У нее, вроде бы, даже сведения такие были. Отец сказал, якобы, из первых уст.

— Сведения, о чем? — заинтересовался Бармин, начинавший понимать подоплеку интриги.

— О том, что ты… — Начала было девушка. — Только ты не обижайся, Ингвар. Но, по ее мнению, ты неумный, несамостоятельный и не от мира сего.

— Блаженный? — уточнил Игорь.

— Да.

— И без магии…

— Она так думала.

— Допустим, — кивнул Игорь. — А ты здесь причем?

— Я бесприданница, — вздохнула Ольга. — Вернее, отец хочет сбыть меня, не приплачивая. Он скряга, знаешь ли. Скопидом. Решил на мне сэкономить. Молодая, красивая, хорошего рода… Так возьмут, — грустно усмехнулась она. — Княгиня об этом узнала и предложила ему сделку. Я выхожу за тебя замуж и беру на себя всю заботу о блаженном тебе. Приданное, в этом случае, остается отцу. А я становлюсь графиней и богатой женщиной. Может быть, не сразу, но все-таки… И ты при этом не останешься без присмотра. Будет кому вести дела и сопли вытирать.

— Понятно. — Игорь, разумеется, сообразил, что Ольга цитирует кого-то из старших. Своего отца или его бабку. — Немного потерпишь, но зато родишь чистокровного Менгдена. Потом заведешь себе любовника…

— Мне княгиня так прямо и сказала, — подтвердила Ольга его предположение. — Но ты пойми, Ингвар, по большому счету, это она о тебе заботилась, и еще не хотела, чтобы титул и деньги ушли к Глинским.

«Надо же! — усмехнулся Игорь мысленно. — Значит, я был прав. Там какая-то лютая вражда между моей бабкой и Глинскими».

— Но, когда я появился в замке, вы же не могли не увидеть, что я совсем не такой, как ожидалось? — спросил он вслух. — Не похож на блаженного и слюни не пускаю.

— Да, — согласилась Ольга, ее замешательство, больше похожее на ошеломление, немного прошло, и говорила она теперь гораздо спокойнее. — Мы все видели, Ингвар. И стало понятно, что ты не дурачок, но все равно ты был для нас неодаренным простаком. Даже хуже провинциала, хотя и нормальный. Чуть лучше для меня, — все-таки не пускаешь слюни, — но зато легкая добыча для Варвары и Глинских.

— Ну, это возможно, — согласился Игорь. — Что дальше?

— Встал вопрос, как тебя привязать…

— Охмурить, — усмехнулся он.

— Влюбить, — предложила девушка свой вариант.

— Вот мы и подошли к вопросу метода, — улыбнулся Игорь. — Расскажешь, наконец?

— Я… могу… наводить… сны, — призналась Ольга, с трудом выталкивая изо рта эти немногие слова.

— Это я уже понял. Но хотелось бы узнать подробности.

— Это называется Дыханием Фрейи, — сказала тогда Ольга. — Древнее название, смысла которого, ты уж прости, я не знаю. Врожденный Дар, который затем нужно развивать. Все сводится к тому, что, зная человека и представляя себе цель воздействия, я придумываю сон, а затем, настроившись на этого человека, «показываю» ему этот сон, как кинофильм, и человек воспринимает его как свой собственный.

«Похоже на какой-то фильм… Черт, как же он назывался? Начало?»

— Хм, — покачал головой Игорь. — Любопытно. Значит ты можешь создать, скажем, для меня серию снов, которые создадут нужный фон для отношений или даже станут причиной таких отношений?

— Да, это так.

— Любопытно, — повторил Игорь, обдумывая одновременно мимоходом мелькнувшую мысль. — Деньги, титул… Звучит убедительно. Но, думаю, ты мне сказала не все. И знаешь, лучше, если я узнаю это от тебя здесь и сейчас, чем когда-нибудь где-нибудь в чужой интерпретации. Как считаешь?

— Наверное, ты прав, — признала Ольга. — Извини.

— Извиняю. Итак?

— Девичья фамилия моей матери Менгден. Она из Балтийских Менгденов, а они связаны родством с линией твоего отца.

«Вот теперь все верно, — признал Игорь. — Князь Кашин хочет сыграть в ту же игру, в которую играет князь Глинский. Что ж, его право. Осталось узнать, чья хотелка крепче, их или моя».

— То есть, твой отец, — подвел он итог, — не для тебя старается, а для себя. Хочет прибрать к рукам наследие Менгденов. Я все правильно понял?

— Да.

— Хорошо. Тогда давай вернемся к твоему Дару и к вопросу, что пошло не так.

— Я должна была просто влюбить тебя в себя. Теоретически это довольно просто…

— Но?..

— Но образовалась обратная связь, — тихо, почти шепотом закончила фразу Ольга.

— Обратная связь? — Переспросил Игорь. — Ты хочешь сказать, что я начал влиять на твой сон? Это вообще возможно?

— Да, если существует привязка. Но мы не были связаны…

— Слушай, Ольга, — попросил тогда Игорь, — давай ты мне все растолкуешь без наводящих вопросов, а то мы так тут всю ночь за разговором просидим.

— Не хочется, — призналась девушка, — но придется. Но ты… Ингвар, я могу рассчитывать на твою сдержанность?

— В смысле, не болтать?

— Не только.

— Что еще?

— Я боюсь, что ты воспользуешься моей слабостью…

— Какую клятву тебе дать? Слова дворянина тебе достаточно, или надо что-то еще?

— Просто дай слово!

— Я уже дал его, — пожал плечами Игорь. — Обычно одного раза достаточно, но, если тебе так хочется, пожалуйста. Я даю слово, что никому не расскажу о том, что ты мне сейчас откроешь, и никогда не воспользуюсь этим знанием тебе во вред. Так достаточно?

— Да! — кивнула девушка. — Спасибо, Ингвар.

— Тогда, к делу?

— Да, конечно. — Но на самом деле, она молчала еще минуту или две и начала говорить, только собравшись с силами:

— Существует очень древний ритуал, называется «Сон Гимероса[65]». Суть в том, что парень и девушка спят в разных комнатах, а иногда — если в деле по-настоящему сильный маг, — то и в разных замках или городах и видят общий сон. Причем, во сне они могут разговаривать, как наяву, целоваться, а со временем, если повторять ритуал, то и все остальное.

— С эффектом присутствия? — позволил себе Бармин вопрос.

— Да, — подтвердила Ольга. — Если повторять раз за разом, то со временем пара может выйти на очень высокий сенситивный уровень.

«Любопытный фокус…»

— Дай угадаю, — сказал он вслух, — девушка при этом остается девственницей?

— Да, разумеется. В вещественном мире ничего не меняется.

— Это какое-то тайное знание? — уточнил он, пытаясь разобраться в предмете.