Автово - Андрей Портнов

Чеченев попил свой чай и умотал.

— Надо что-то делать! — не унимался Владичка. — Скучно! Пойду-ка я в туалет.

— Он думает, что это его развеселит, — сообщил я Рудику, даже не подозревая, насколько я окажусь прав. — Иди, иди, детишки уже уехали, хоть душу отведёшь!

Через пару-другую минут в коридоре послышался жизнерадостный топот, после чего в дверях показался Владик с выражением умиротворения на лице.

— А там… там… в туалете, — захлёбываясь от волнения, выговорил он, — там… там…

— Никак живого срущего мамонта увидел! — предположил я, обращаясь к Диме.

— Там… там, — Владик всё никак не мог с собой справиться. — Там…

— Рожай быстрее!

— Там… лежит ГОВНО!!!

— Скажи, пожалуйста, — удивился Рудик, — ты только заметил? Оно там всегда лежит, даже если ты будешь смывать каждые пять минут. Такое впечатление, что оно само собой материализуется.

— Владик! — начал я. — Говно лежит там всегда! Ты должен с этим смириться. И почему это произвело на тебя такое впечатление только сейчас?

— Там… БОЛЬШОЕ ГОВНО! — Владик трясущими руками попытался изобразить в воздухе огромный круг.

— Нашёл, чем удивить! Да такие лепёшки появляются там каждый раз после непальских пьянок!

— Это — не лепёшка!!! — не выдержав, заорал Владик. — Это в диаметре!!! В разрезе!!! А в длину, наверное, сантиметров тридцать — целиком!!!

Несколько секунд я и Рудик молча смотрели на него, а затем кубарем скатились со своих кроватей и быстро побежали по направлению к очку. Владик еле поспевал.

— Вот! — торжественно произнёс он, распахивая перед нами дверь одной из кабинок, когда мы оказались на месте.

— А по еб. у не хотите?!! — увидели мы вдруг сидящего там Костика. — Закройте дверь сейчас же, суки!!!

— Ой, Костик, прости, пожалуйста, — Владик слегка смутился и даже немного покраснел. — Это не здесь, в соседней кабинке, — обратился он уже к нам.

Постучав в другую дверь, Владичка осторожно её открыл, после чего жестом пригласил нас заглянуть внутрь.

— Уау! — вырвалось у меня. — Ну, точно мамонт насрал.

Признаюсь, Владик нас не обманул. На дне унитаза лежало настоящее произведение искусства, а его размеры поражали всякое человеческое воображение.

— У кого-то очень хорошо разработан анус, — произнёс, после нескольких минут молчаливого рассматривания, Рудик.

— Ммм… ты, всё-таки, считаешь, что это сделал человек? — осторожно поинтересовался я. — По-моему, это физически невозможно.

— Классно, да? — спросил нас стоящий рядом Владик. — В диаметре как бутылка.

Из соседней кабинки послышался звук спускаемой воды, и через несколько секунд к нам вышел Костик.

— Это кто придумал — в кабины врываться, блин? Отдохнуть спокойно не дадут!.. И чего это вы там разглядываете? Извращенцы что ли?

— Смотри! — без объяснений сказал Владичка и подтолкнул Костика вперёд.

— Да идите вы на хрен! Чего я там смотреть бу… Уау! Вот это Тарзан даёт! — Костик был явно шокирован.

— Тарзан? — подхватил я. — Так это был Тарзан? А ты откуда знаешь?

— А он мне навстречу выходил, когда я сюда зашёл.

Тарзаном прозвали одного здешнего мужика, живущего недалеко от очка. Прозвал, кстати, сам Костик. Данное имя ему присвоили из-за его ужасных криков, которые раздавались всякий раз, когда этот Тарзан заходил в кабинку туалета. Крики были дикие, доисторические и наводили ужас на всех, кто их слышал.

— А он сильно орал? — поинтересовался Рудик у остолбеневшего на минуту Костика.

— Не то слово! Но, вроде бы, как обычно.

— Да уж! — добавил я. — Если бы я такое родил (тьфу, тьфу, тьфу) — я бы ещё и не так орал.

— А… а мы обязательно долго на это должны смотреть? — вежливо перебил наше оцепенение Рудик.

— Что?.. А!.. Нет, конечно. Пойдёмте отсюда, — мы очнулись от транса и еле-еле заставили себя оторвать взгляд от чуда природы.

— Ну, что, Владик? — спросил я его, когда мы уже снова оказались в своей комнате. — Надеюсь, теперь тебе не так скучно. Можно уже и спать ложиться.

Но на этом вечер не закончился. Совершенно неожиданно, расстилая постель, Владик вдруг признался нам, что очень давно его преследует мечта — выйти в коридор и заорать изо всех сил. Разумеется, ночью. Что побудило его на такое откровение, не знаю.

— Ну, так давай дерзай, беги прямо сейчас, — начал я, — сейчас самые что ни на есть подходящие условия. Уже ночь, и в коридоре, скорее всего, никого нет. А кроме того, все, наверное, подумают, что у Тарзана задница разорвалась окончательно.

— Я боюсь!

— А чего тогда заикался? Если слабо, нечего и говорить.

— Ну, ладно, я попробую.

Владик взял полотенце и пошёл умываться.

— Только свет в коридоре выключи, — крикнул я ему вслед, — так смешнее будет.

— Как ты думаешь, — спросил я Рудика, когда Владик ушёл, — сможет он или нет?

Рудик повернулся на другой бок и, страшно зевая, произнёс:

— Скорее всего, нет.

— Я тоже так думаю. Ну, ладно, спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мы замолчали и приготовились ко сну. Шло время. В коридоре по-прежнему не было никаких изменений. Я уж было плюнул на всё и начал засыпать, как вдруг ужасный, зловещий, дикий и отчаянный крик разнёсся по всему коридору, по всей общаге, по всему городу, по всей Земле! Ни одно человеческое существо не могло так кричать, даже если бы с него живьем сдирали кожу в солёном растворе.

Крик сопровождался страшным топотом. Жертва стремительно убегала от какой-то сверхъестественной опасности и приближалась к нашей комнате. Я лихорадочно вжался в кровать. Так же резко, как и начался, крик оборвался, наша дверь распахнулась (я успел заметить абсолютную темноту в коридоре), и на пороге появился Владичка, который осторожно, но очень быстро закрыл дверь.

Сначала была минута молчания. Никто не шевелился и не проронил ни слова. Почему-то вдруг резко замолкла музыка, доносящаяся из непальских комнат, и весь наш коридор покрылся какой-то необычной, непривычной тишиной.

— Ну, как? — нарушил молчание Владик.

Я подумал, что надо что-то ответить и в спешке искал подходящие слова, но у меня ничего не получалось.

— Никогда, — наконец, выдохнул я, — никогда… никогда не думал, что… что у тебя такая глотка. Владик! Ты смог это! Это было ужасно!

— Дима, а ты что скажешь?

— В тщедушном тельце здоровенная глотка! Пасть не порвал? — съехидничал тот.

— Подробности можно? — уже отойдя от шока, поинтересовался я.

— Значит так, — начал объяснять Владик, — умылся, выключил в коридоре свет, подошёл вплотную к 205-ой и набрал побольше воздуха. А потом сами слышали.

— И что, никто не выбежал?

— Наоборот, отовсюду послышались звуки закрывающихся замков, и музыка везде смолкла.

— Это мы заметили. Что ж, теперь у половины местных аборигенов, наверняка, разрыв сердца…

На следующее утро к нам ни свет, ни заря заглянули Костик с Лёшей. Костик сразу набросился на меня:

— Рыжий, твою мать! Что это значит? Совсем уже очумел? Орать по ночам вздумал! У меня, между прочим, печень больная! В следующий раз предупреждай!

Я так и застыл с недопитым чаем.

— А при чём здесь я? Я к этому, вообще, никакого отношения не имею!

— Да ладно тебе, Рыжий, — веселился Лёша. — И так все знают, что это ты.

— Правда?

— Ну, да! Только ты у нас на такое способен, больше некому…

— Ну, спасибо тебе, Владик, — сказал я, когда неожиданные гости ушли, — подложил мне свинью. Целого кабана! Теперь все на меня думать будут.

— Не будут, а уже думают, — Владя веселился от души.

— Если так и дальше будет продолжаться, — говорил я, — то учти — всем расскажу, что это был ты.

— Ну, и рассказывай — тебе всё равно никто не поверит…

Новая Галина комната N 302 находилась напротив 303-ей, где ещё совсем недавно проживали Лёха, Костик и Васильев, а стало быть, прямо бок о бок с туалетом. Но надо сказать, что состоянием комнаты Галя могла перед всеми хвастаться. Только что отремонтированная 302-ая выглядела великолепно. По размерам она была значительно больше 207а — Ларисиной, и вот именно о такой комнате я и мечтал.

Однажды, я заглянул к Гале в гости.

— О, как у тебя уютно стало, — сказал я, увидев на полу палас. — Эти голые полы просто из себя выводят. Ну, как тебе на новом месте?

— Да ничё! — ответила она, — Только скучновато стало. Комната слишком далеко от всех вас находится, никто ко мне не заходит. Раньше, в 323-ей, было веселее.

— Да ладно тебе, не надо так огорчаться, заходи сама к нам.

— Чего же я целый день у вас торчать буду?..

Мы ещё поговорили немного, и я вернулся к себе.

— Ну, как там Галя? — поинтересовался Владик.

— Нормально! Всё так красиво обставила… Только скучно девочке.