Пилот Империи - Макс Крайм

Он недовольно отмахнулся и сказал глухо:

– Это война, моя война с Империей! На войне всегда есть жертвы. Я соболезную о твоей женщине, старый друг. Но тут…

Но я грубо прервал его:

– Прекрати пороть чушь, Марат! Ты сам не понимаешь, что несешь. Опомнись! Мы на пиратском корабле! Тут полно твоих людей – тех, кто убивает мирное население, грабит торговые суда, расправляется с экипажами! И это ты называешь войной?! Это обычный разбой!

Он подошел и положил мне руку на плечо, я было стряхнул её, но он ухватил меня за отворот разорванного комбинезона.

– Ты прав, тысячу раз прав! Поверь, я знаю все, что ты испытал. Я прочувствовал всё это на своей шкуре! Более того, я пострадал примерно так же, как и ты. Но это не я, причина твоих бед! Всё дело в несовершенных законах и ордах военных чиновников, не желающих видеть дальше собственного носа. Присоединяйся ко мне, стань моей правой рукой! Вдвоём мы сможем сокрушить несправедливое устройство мира! Мы свергнем Императора и построим своё государство! Государство силы и справедливости! Вернём то, что по праву наше! То, что подлая Империя и жадные чиновники отобрали у нас! Если бы не они, я не стал бы тем, кем являюсь сейчас. И пиратства не было бы и в помине.

Я потрясенно отстранился от него, но рука цепко держала меня за воротник. Опять же, рядом два живых ограничителя с тупыми рожами просто не давали пространства для маневра.

– Ты безумен! Разрушать все вокруг, командовать головорезами, убивать. При всём говорить, что ты тут ни при чем?!

– Не говори так! Просто соглашайся, Макс. Ты прошёл через тот же ад, что и я. Можешь не говорить сразу. Подумай, я дам тебе время.

Он отступил. Отпустил ворот комбинезона. Развернулся и пошёл прочь. Я негромко окликнул его, когда Марат уже сделал несколько шагов по направлению к выходу.

– Мар, то, что ты сделал с другими пилотами? Ты это тоже прочувствовал на своей шкуре?

Банинг остановился, чуть довернул голову и без эмоций бросил:

– Киберы уничтожили всё живое, кроме нашего агента. Вас двоих было приказано взять живыми.

И всё. Отвернулся и ушел. Его шестёрки подхватили под локти меня и капитана и повели нас вглубь межзвездного крейсера. По крутой стальной лестнице затащили куда-то на нижние ярусы корабля и заперли в крохотной камере за стальной непроницаемой дверью. Как только конвоиры ушли, я упал на колени, скованными руками уперевшись прямо перед собой.

Сидя на жёстком полу, согнув спину, я не был в силах терпеть больше. Закрыл глаза, по лицу бежали слёзы. Я не выдал ни жестом, ни голосом своих чувств, но слёзы остановить не мог. Они текли из глаз, капали с подбородка и напитывали внутреннюю ткань комбинезона, частью попадали на пол. Было всё равно, было пусто… Из груди словно кто-то вырвал изрядный кусок и забыл вставить обратно… В окружающей черноте я ясно видел образ белокурой девушки. Девушки, которая помогла мне примириться с самим собой. Убрала боль, излечила душу от смуты. Без разницы, что я знал её так мало. И сейчас Лена пропала. Может, её безжизненное окровавленное тело осталось болтаться в бездушном космосе. Может, пираты избавились от трупов, скинув её стройную фигурку в канал сжигания излишков топлива. Может…

В исступлении я принялся бить кулаком по полу. Здорово ободрал на костяшках кожу, а солёная вода всё струилась по щекам. Грек, если и был рядом, не вмешивался. Вероятно, его и самого одолевали похожие чувства утраты, может, ему было хуже, чем мне, может, меньше… Ведь всё-таки он знал этих людей, ходил с ними не раз в дальние перелёты.

Я не слышал капитана. Вообще перестал воспринимать что-либо вокруг. Внутри же были только боль и чувство чудовищной утраты… Намного хуже, чем тогда в академии. И опять причиной он.

Марат Банинг.

Скорбь длилась вечно, затем на её место заступила ярость.

Сколько времени прошло – не считал, просто в один момент вновь открылась дверь. Под дулами стволов меня вывели в скупо освещённый коридор. Марат уже был здесь и ждал ответа.

– Согласен вступить в мою команду?

Я изо всех сил всматривался в его лицо. Когда-то я считал его благородным человеком. Сейчас я впечатывал в свою память новый образ взамен утраченного.

– Ну же, жду твоего ответа! – раздался требовательный голос, и для него у меня был готов ответ.

– Предлагаю твое милое предложение засунуть глубоко тебе же в задницу! – холодно ответствовал я и одновременно бросился вперёд, нанёс быстрый удар острым краем наручников ему в область виска, жаль, промахнулся. Банинг отпрянул назад, и замах пропал втуне, лишь оцарапав бровь. Естественно, на меня сразу набросились его подручные. Пробили блок, повалили и жестоко избили тяжелыми ботинками. Когда наконец Марат растолкал своих людей, на мне трудно было отыскать живое место. Он нагнулся и, зажимая кровоточащую рану над бровной дугой, прошипел почти в ухо:

– Глупо, друг мой! Как глупо!

Потом распрямился и потребовал медика.

– Да не мне, бараны! – раздражённо отпихивался Банинг, удаляясь от своих телохранителей и от камеры заключения. – Занесите их внутрь и пришлите пленным медика! Раз так любят подраться, загоним их на арену, по хорошей цене.

Я разлепил глаза. Прямо передо мной в проходе лежал Серж Костров, с кровоподтёками на лице.

– Не мог же я смотреть, как избивают моего последнего пилота, – разбитыми в кровь губами еле-еле скорее прошептал, чем сказал бывший бизнесмен.

Совершенно секретно

По данным разведки, Империя начала разработку секретного оружия, под названием Тёмный Меч. В проекте задействован артефакт, принадлежащий иным расам, – Империя тщательно скрывает эту информацию. Кроме того, ими был создан небольшой отряд из фрегатов, построенных с применением инопланетных технологий. Каждый такой корабль управляется мощным телепатом. По огневой мощи, скорости, защите и количеству тактических задач каждое такое судно на порядок превосходит любой из известных носителей и крейсеров вероятного противника. Возможно, могут даже на равных противостоять силе наших линкоров, однако их малый размер может стать преимуществом в возможном противостоянии. По непроверенным данным, специальный отряд Империи носит название «Витязь», таким же образом именуются их фрегаты.

При отсутствии иных приказов мы начнём подготовку к диверсии с тем, чтобы обеспечить дополнительным временем наши военные силы и институты поддержки. Необходимо срочно найти подобающее решение в сложившейся ситуации.

Глава отдела разведки Ричард Тосено.

Глава III

Арена

Ни к чему в жизни нельзя относиться слишком серьёзно, пока дело не касается смертельно опасных ситуаций.

Неизвестный сектор. Неизвестная планета

Широкие ворота, встроенные в скалу, распахнулись, предоставляя взору громадный черный провал. Через секунду туда шагнул старик, и его согбенная фигура словно растворилась в первородной тьме. Скоро в глубине что-то гулко ухнуло, заскрежетало, и дорожки ярких лучей пробежали внутри. Сверкнув раз-другой, осветительные панели дали устойчивый ровный мертвенно-бледный свет. Пространство осветилось. Это был громадный военный ангар, вырубленный в скале. Он скрывался под мощной толщей скал, наверно, ещё со времён войн за независимость. Часть осветительных приборов не работала, поэтому некоторые участки так и остались погружёнными в темноту. Но и то, что открывалось взору, уже поражало своим масштабом. Вдалеке виднелись опоры выдвижных стартовых площадок, они уходили ввысь и терялись за пределами освещения. В силу этого оценить внутреннюю высоту помещения не было никакой возможности. Можно лишь было предположить, что она была весьма существенной. Основная часть внутренней территории использовалась пиратами под складские нужды. В ангаре возвышались целые горы из старых армейских контейнеров и ящиков. Места, которые не заполонили контейнеры, занимали расставленные через равные промежутки мощные металлические стеллажи. К сожалению, содержимое их полок оставалось тайной – стеллажи были полностью покрыты зеленоватыми слегка, потёртыми и местами латанными тентами. Сходство с армейским складом данному ангару придавал царивший везде идеальный порядок.

Во время плена на борту пиратского корабля меня и приятеля – бывшего хозяина погибшего каравана Грека держали в той самой камере, на пороге которой разыгралась памятная и кратковременная схватка. Когда нас окровавленных и почти в беспамятстве бросили назад в неё, я сожалел лишь об одном: что не смог дотянуться и нанести действительно верный удар по голове своего бывшего друга. Потом был провал.

В забытьи было плохо, меня лихорадило, постоянно перед глазами стоял образ погибающей Елены. Я что-то говорил, возможно, кричал. Уже после того как в окружении охраны над нашими ушибами и ссадинами поработал пиратский коновал, стало лучше. Он что-то вколол, и мой разум погас, включившись лишь через сутки. О том, сколько именно прошло времени, меня проинформировал Серж, который пришёл в чувство ранее. Мой приятель по несчастью пострадал в драке не так сильно и пришёл в норму намного быстрее. Когда я разлепил отёкшие веки, нас окружала темнота. Так и проделали весь путь.