Немецкая карта: Тайная игра секретных служб: Бывший глава Службы военной контрразведки рассказывает. - Герд- Хельмут Комосса

В случае с несколькими журналистами, как и с несколькими ведущими политиками, часто не хватало последнего доказательства. А предположения не давали достаточного основания для проведения спецоперации, не говоря уже о передаче дела в суд. Однажды на встрече с главнокомандующим силами США в Европе «четырехзвездный» генерал О. спросил меня: «Что ты думаешь о вашем министре X.?» Я медлил с ответом. Генерал затронул больную точку в моей душе. Что я должен был ему ответить? Имел ли я право открыться и высказать ему мои предположения, не располагая никакими достоверными доказательствами? «Ах, — сказал я наконец, — я знаю, что ты думаешь. У нас с тобой наверняка одинаковые предположения, но у меня нет доказательств». «Да, так я и думал. Жаль! Герд, у нас на X. достаточно материала! У нас этого хватило бы для вынесения обвинительного приговора. И в твоем сейфе этот материал тоже есть, как я думаю. Но сегодня уже поздно открывать наши сейфы. Мы должны были сделать это десять лет назад. То, что мы этого не сделали, было большой ошибкой. Как уже было сказано, сегодня мы опоздали с нашим достоверным материалом».

Что представляет собой работа спецслужб

Выполняя положения § 2 федерального закона от 11 апреля 1978 г. о парламентском контроле за деятельностью спецслужб, я хочу рассказать в общих чертах о деятельности МАД в целом и о событиях, имевших особое значение, не нарушая моих обязательств по сохранению государственной тайны. При этом я не смогу в рамках этой ограниченной главы дать самую полную картину.

Скрытые в моем сейфе данные на деятелей новейшей истории, которые в нашей стране смогли сделать карьеру до уровня ведущих политиков, эти данные также сохраняются и в моей голове, но их никто никогда не узнает. Однако нельзя замалчивать того, что связано с понятиями допустимости и ответственности, так как однажды эти данные, которые сохраняются лишь в головах немногих людей, будут навсегда утрачены, словно увядший лист на свалке удивительного времени противостояния Востока и Запада, времени «холодной войны», начавшейся после окончания Второй мировой войны. Работа спецслужб, одной из которых была МАД, во времена «холодной войны» имела огромное значение. Меры по противодействию шпионажу, саботажу и подрывной работе имели большое значение для реализации политики устрашения. Естественно возникает вопрос о том, есть ли необходимость заниматься этим в настоящее время, после окончания «холодной войны». Ответ на этот вопрос прост. Ни одно из государств после 1990 г. не распустило свои разведывательные службы. В каждом посольстве, как это было раньше, работают сотрудники спецслужб. Даже те страны, которые с симпатией относятся друг к другу, хотят иметь информацию о положении дел в дружественных странах.

Даже в век совершенных технических разведывательных средств и изощренных систем наблюдения традиционный шпионаж сохраняет свое значение. Многие страны пытаются за счет обилия информации расширить поле для политических маневров. Помимо этого, некоторые правительства пытаются с помощью разведывательной информации перепроверить серьезность и достоверность решений, которые принимают другие государства. Это направление деятельности также не изменится. Таким образом, не существует противоречия между открытым политическим сотрудничеством и деятельностью по сбору информации, характеризующей положение в других странах.

Ни в коем случае не следует недооценивать значение возможностей спецслужб в борьбе с терроризмом. Это противодействие осуществляется на особых уровнях, а сегодня и в глобальном масштабе. Об этом следует рассказать отдельно. Однако в этом контексте кажется уместным изложить соображения по терактам, произошедшим в период с 1974 по 1980 г., и коротко рассмотреть события 11 сентября 2001 г.

Находясь в состоянии глубокого шока от жестоких терактов в США, немецкий бундестаг принял меры по повышению внутренней и внешней безопасности страны. Три миллиарда евро было выделено, чтобы повысить эффективность бундесвера, спецслужб и гражданской обороны против возможных террористических атак. Но этой суммы не хватило. Столько денег было необходимо только для мероприятий по повышению боеготовности бундесвера.

В результате терактов в США также и граждане Германии обратили свое внимание на службы, обеспечивающие их защиту. Предполагается, что были предостережения относительно готовящихся терактов, в первую очередь со стороны израильской спецслужбы МОССАД; но одно обстоятельство кажется непреложным фактом — все спецслужбы западного мира не имели достаточной информации. Они были застигнуты врасплох и с точки зрения времени, и относительно масштабов этих терактов, в результате чего возникает вопрос: как это могло произойти? В период наиболее многочисленных терактов в Федеративной Республике с 1974 по 1980 г. немецкие спецслужбы преодолели имевшиеся в начале проблемы компетентности и хорошо выполнили свою задачу. Это относится к ведомству по защите конституции, МАД и БНД. Тогда МАД в нарушение правил в течение нескольких месяцев почти весь свой персонал бросила на решение общей задачи преследования террористов. Политикам это не нравилось, но они вынуждены были смириться с таким положением вещей, поскольку никто из них не хотел стать виновным в провале операции. Но потом у кого — то все — таки не хватило терпения, когда МАД во Франкфурте, ведя слежку за одной радикальной коммунистической группой, установила подслушивающую аппаратуру в подсобке одного ресторана. Многим это показалось сильным перегибом и стало не только причиной отставки министра обороны Лебера, но и вызвало общее политическое недоверие к национальным спецслужбам.

С 1972 г. ситуация обострилась в связи с арестом членов группы Баадер — Майнхоф, которая хотела силой изменить общественно — политическое устройство Федеративной Республики, в том числе организовав взрывы в главном штабе США и в небоскребе концерна «Шпрингер» в Гамбурге. В 1974 г. в Берлине террористы застрелили президента камерального суда Гюнтера фон Дренкманна. В 1975 г. 85 разыскивавшихся по решению суда террористов находились в заключении, 100 других — в розыске. После принятия закона о борьбе с терроризмом последовали убийства генерального прокурора Зигфрида Бубака, пресс — секретаря Дрезднер — Банк Понто, а также президента Союза работодателей Ханса — Мартина Шляйера. В конце концов члены РАФ Баадер, Энсслин и Распэ были приговорены к пожизненному заключению.

Подавление и устранение террористов РАФ в Германии было успехом всех силовых ведомств страны. Особая заслуга в этом принадлежит БКА, которое под грамотным руководством президента Хорста Герольда преследовало террористов по всему миру, используя современные методы и оперативнорозыскную методику по компьютерным базам данных, которая шаг за шагом позволяла выявить всех террористов. И хотя еще случались арьергардные удары, совершались убийства и производились задержания, главную опасность удалось предотвратить. Вскоре возникло недоверие к этим спецслужбам, которые своей совместной работой успешно противодействовали РАФ. Политики опасались, что эти ведомства получат слишком много власти, и начали «регулировать» взаимодействие этих ведомств, в результате чего они были отодвинуты в поле административной работы. Количество контрольных механизмов увеличивалось. Методика розыска по базам данных была предана анафеме, широко внедрялась система защиты данных, заслуженный шеф БКА Герольд был смещен со своего поста, за этим последовали другие кадровые перестановки. Была создана парламентская контрольная комиссия бундестага, и уполномоченный по защите данных старался взять под контроль все операции спецслужб. В результате всех этих шагов недоверие политиков породило недоверие спецслужб к политикам. Новая кадровая политика в результате привела к тому, что на ведущие посты назначалось все больше некомпетентных людей, например, один адмирал, который позднее сделает карьеру в ПДС. Второй юридический диплом стал важнее, чем опыт работы в спецслужбах. Высшее руководство предложило МАД полковника Йоахима Кразе в качестве шефа контрразведки, позднее он был разоблачен как агент Маркуса Вольфа, руководителя контрразведки ГДР. От высшего политического руководства страны шеф МАД получил задание на каждый доклад у статс — секретаря брать с собой этого полковника. В результате дошло до того, что в ведомствах начали особым образом помечать документы, поскольку никто не знал, кто еще захочет ознакомиться с ними. Положение могло бы стать и того хуже, если бы статс — секретарь Манфред Шюлер не вмешался на уровне аппарата канцлера. Но особенно опасным было растущее недоверие иностранных служб к немецкому партнеру.

В конце концов, после восстановления единства Германии все спецслужбы от БНД до МАД подверглись сокращению личного состава, а с точки зрения технического оснащения они также были не на уровне требований времени. Целый уровень управления был расформирован. Ведь мы, как известно, «находились в окружении друзей». Но все это не может служить объяснением и обоснованием того, почему спецслужбы находились в неведении в отношении планов международного терроризма. Это привело к тому, что кто — то стал осторожнее, а дружественные спецслужбы тоже не всегда могли быть уверены в том, что их информация попадет в нужные руки, и предпочитали молчать. Не без основания современные террористы пытались базироваться в Германии. Здесь это сделать легче, чем в Норвегии или Англии. Тому есть причины. До сих пор ни в какой другой стране не было таких благоприятных условий для организации логистики для терактов, как в Германии, иностранцы могли легко раствориться в жилых многоэтажках Гамбурга или Кёльна, как при терактах в Германии в 1970–е гг. Германия была интересна не в качестве страны для проживания «кротов», а как место организации подпольных баз, с которых в любое время можно начать операцию. Сейчас снова идет спор о защите данных и об обмене информацией. Необходимо повысить эффективность работы спецслужб, если не хотите, чтобы и в будущем террористы могли воспользоваться их слабостью.