Тень великого колдуна - Светлана Геннадьевна Шумских

Дверь тихо отварилась, впуская нас в просторную комнату, судя по всему, когда-то отличавшуюся богатым убранством. Сейгеш все убранство клочьями, осколками или обломками (в зависимости от того, чем оно раньше было) покрывало выложенный мраморной плиткой пол. В кресле у окна, уткнувшись острым подбородком в грудь, дремал молодой кедошим, напоминавший колдуна Ханоя, но точно разглядеть в тусклом блеске свечей не удавалось. Шушуня с трудом, но все-таки обнаружилась на огромной, как элгайская равнина, кровати.

В порыве радости она так крепко обняла Тимхо, что тот сдавленно пискнул. Симург тоже получил свою долю крепкий объятий. Асееру по старой памяти достался обожающий взгляд. На меня даже никто не взглянул. Невесть с чего рассердившись, я прошипела что-то невразумительное про телячьи нежности, которые могут окончиться телячьей отбивной, и грубо толкнула Шушуню с Тимхо к выходу. Опомнившиеся «друзья» поплелись следом. До двери оставалась каких то два шага, когда комнату сотряс возмущенный вопль. Крутанувшись вокруг оси каблуков, я к своему ужасу увидела вскочившего на ноги лилу (им все-таки оказался Ханой) и застывшего рядом Симурга с виноватым видом и… пучком черных перьев в руке.

— Бесценные ингредиенты… — Жалко проблеял учитель алхимик в ответ на мой зверский взгляд. — Я же думал он без сознания!

Ощипанный советник не стал унижаться до крика (эх, молодость, молодость), он лишь надменно ухмыльнулся и швырнул в меня черным боевым сфероидом. Сфероид — это плазменный сгусток, представляющий собой сферическую конфигурацию магического поля и плазмы. Черный — самый нестабильный, с большим трудом контролируемый даже для самим создателем. Не успеешь бросить такой «мячик» в противника и он взорвется у тебя в руках. Ханой так был уверен в собственных силах, что когда я легко поймала смертоносный сгусток тьмы, и играючи перебросив из руки в руку, послала обратно, только уже в виде парализующего разряда, так опешил, что не успел отреагировать.

Тимхо осторожно помахал рукой перед остекленевшими глазами колдуна, а потом осмелел и ущипнул его за нос.

— Застыл. — Восхищенно прошептала Шушуня. — Ты его убила, да?

— Нет. Но теперь пару дней культурную жизнь в крепости можно разнообразить экскурсиями к новой статуе.

Моя идея сразу же нашла поддержку в народных массах. Двери резко распахнулись, и в комнату с предвкушающим ревом ворвался отряд истосковавшихся по искусству стражников.

— Куда, экскурсия платная! — Казалось бы всего шутливый взмах руками, но стражников вынесло в коридор совсем нешуточной ударной волной. По-моему даже перестаралась, вышибив дверь вместе с петлями. Неведомая раньше магическая сила клокотала во мне, как лава в разбуженном вулкане.

Затихшая крепость загудела, как растревоженный улей, наполняясь голосами, топотом ног, хлопаньем крыльев и бряцаньем оружия.

— Сейгеш всем покажу, где омары зимуют! — Залихвацки выкрикнула я, совершенно хмелея от своих новых возможностей. — Все за мной!

Заговорческие взгляды, которыми обменялись мои спутники были далеки от благодарного восхищения и больше выражали брезгливое недоумение шайки разбойников, в засаду к которым незаметно пробрался буйно помешанный. Ну и бес с ними! Душа неудержимо рвалась к подвигам.

Ни для кого не было секретом то, что «большинство» членов Совета Трех тратило огромные деньги на содержание личной секретной службы крысаков[33], предназначенной для слежки за коллегами и контролем общего положения в крепости. Оба старца искренне считали свою разведку лучшей, прочно цементируя свою уверенность серебром, причем ничуть при этом не ошибаясь. Крысаки работали слаженно и безукоризненно, умудряясь втихую получать деньги от обоих нанимателей. Поэтому ничего удивительного в том, что оба члена совета скоро столкнулись лбами на лестнице, и чуть не были задавлены с двух стороны солдатами собственной службой охраны, набежавшими следом за своими хозяевами. Обменявшись крепкими ругательствами и негодующими взглядами, почетные старцы, пихаясь плечами и крыльями, поспешили к взлетному балкону, с которого как раз хорошо просматривался весь внутренний двор.

От ночи прожитый день отделяла только тонкая зеленая полоса на горизонте. От свободы беглецов отделяла высоченная стена с бойницами по периметру и широченные ворота на таком гигантском засове, что его смогли бы отодвинуть разве что семеро взрослых лилу, пятеро магов, под забивку затаренные артефактами и амулетами, но ни в коем случае горстка ничтожных людишек. Переведя дух, старцы мстительно прищурили глаза, собираясь незамедлительно, пока не вмешался склероз, припомнить наглецам все обострившиеся на нервной почве болячки. В следующее мгновенье щелки глаз выросли до размеров суповых пиал. Почтенные члены совета взвились в воздух двумя переполошенными воронами.

Беловолосый мужчина, не прерывая плавного размеренного бега, выставил вперед руки… и огромные, надежные, выкованные лучшими барбегазскими[34] мастерами ворота, с достоинством выдержавшие несколько осад и ураганов, легко вспорхнули с петель, словно последний лист с дерева, а бессовестный колдун, как ни в чем не бывало, продолжил свой преступный путь.

Я перепрыгнула через поверженный засов, и остановилась, оглядываясь по сторонам. Вокруг, куда ни глянь, простирались заснеженные горы. Единственная припорошенная дорога величаво поднималась на открытый всем ветрам и взглядам серый хребет, словно именитая лицедейка на сцену. Резерв охотника не безграничен. Если применить заклинание невидимости, то куда девать следы? Да и чтобы преодолеть расстояние в сто наших шагов — преследователем хватит всего пары взмахов крыльев. Ассер, видно, прейдя к тому же выводу, помрачнел и развернулся в сторону крепости с мечом наизготовку. Нет уж, лично мне всегда больше нравилось позорное бегство, «честной» смертельной битве. Я схватила за воротник рвущегося абы куда, лишь бы подальше от великих подвигов Симурга, по ходу дела достраивая и активируя заготовку заклинания.

Ворота вздрогнули и оторвались от земли, стремительно поднимаясь к зажигающимся звездам. Протестующие крики учителя алхимии сменились душераздирающим визгом, дополнившись тварехульскими ругательствами чуть не сорвавшегося вниз Асеера, восторженными воплями детей и разбойничьим свистом ветра.

Нужно возвращаться к Поднебесным Вратам, но, поди, сейгеш разберись, где они. Нам бы хотя бы просто в шальной выступ не вписаться, и то хорошо. Я магически усилила зрение и весьма вовремя, хотя, конечно, резковато обогнула ощетинившийся сосульками горный выступ. Створки затрепетали, норовя гостеприимно распахнуться, но в последний момент передумали, и самолетные ворота спокойно заскользили дальше. После виража все пассажиры, кроме меня и Асеера приняли горизонтальное положение, вцепившись в деревянный засов с энтузиазмов голодных термитов. Ветер подвывал все сильнее, стягивая кожу с лица, и набиваясь в рот уши и нос вязкой кашей. Внизу зубоскалили мрачные пейзажи, один жизнеотрицательнее другого. С такой высоты, на такой-то скорости. Бр-р-р.

Я оглянулась. Симург, Тимхо и Шушуня таращили глаза и беззвучно разевали рты, как три селедки в неводе. Ветер скрадывал все звуки, оставляя