Жажда - Макс Вальтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, всё ровно так, как обычно, ничего в моём везении по жизни не меняется. Выбрался из одной задницы и сразу провалился в следующую, ещё более глубокую и зловонную. Однако жить по-прежнему хочется, а, следовательно, придётся выкручиваться и что-то думать. Но для начала следует дождаться, когда уедут те, кто сейчас на меня охотится.
Машина уехала, и её обратное движение было гораздо быстрее. Они попросту объехали поле боя, притом даже не по кругу, а так, где проходило асфальтовое покрытие. Я всё это время лежал без движения, старательно изображая из себя мертвеца. И если на первый взгляд это могло показаться простым занятием, то на поверку, это далеко не так. У меня затекло всё тело. Плюсом ещё килограмм пятьдесят нещадно давили сверху и, кажется, уже начали пованивать. Хотя в последнем не уверен, вполне могло показаться. Но в любом случае — приятного мало.
Не смотря на то, что поле, усеянное трупами, осталось далеко позади, его вид всё ещё стоял перед глазами, особенно панорама. И зачем я только обернулся? Чуть издали картина «после боя» выглядела куда как жёстче. Да, всех деталей уже не разобрать, однако начинаешь осознавать масштабы, и они огромны. И всё это пространство щедро усыпано мертвецами.
Но наиболее стрёмно выглядели птицы. Я всегда считал, что подобные картины, или будь то сцены из кино — выдумка художника, а нет. Они действительно огромными стаями кружились в небе, а если всё же подойти поближе, то можно рассмотреть, что их не сильно меньше и на земле. Точнее, на трупах.
Возможно, это покажется странным, но я направился домой. Не сказать, что сильно размышлял на данную тему, ноги как-то сами меня понесли. Но вот маршрут я выбрал довольно нестандартный, хотя так может показаться лишь в мирное время. Сейчас, напротив, чем меньше населённых пунктов и дорог на пути, тем успешнее исход путешествия. И Окский заповедник мне показался самым оптимальным для достижения данной цели.
По факту, это место представляет собой огромную территорию дикой природы. Лесные массивы простираются на многие километры, несколько рек, что участвуют даже в ирригационной системе, озёра, болота, в общем, уголок природы под охраной. Само собой, здесь находятся люди, но их плотность на квадратный километр составляет ноль целых хрен десятых. Соответственно, мне оно подходит как нельзя лучше.
К его границам я добрался, когда уже наступил глубокий вечер, можно сказать, ночь. Солнце окончательно скрылось за горизонтом, но серые сумерки ещё не совсем угасли. Что-то можно рассмотреть, но метрах в двадцати, уже практически полная темень.
Я едва штаны не испачкал, когда из серой мглы проступил детский силуэт. Она просто стояла посреди грунтовки спиной ко мне и да, я был уверен, что это девочка. Грязные, длинные волосы спутаны и торчат в разные стороны нечёсаными лохмами. Из одежды какой-то спортивный костюм, без одного рукава и порванный в нескольких местах. Стоит молча, совсем не двигается, словно спит или вовсе мертва. А вокруг — никого, лишь лес, грунтовая дорога, да сверчки своими трелями на уши давят.
Я замер. Сознание понимало, что это не может быть человеком, но вот нечто внутри меня невероятно сопротивлялось вдавить крючок на автомате. Сердце ушло в пятки, после чего так же мгновенно подпрыгнуло и пустилось в неумолимый бег. И если увидеть такое — жутко, даже на экранах в кино, то наяву я сейчас спокойно мог открывать небольшой кирпичный заводик.
Тем временем девочка продолжала стоять неподвижно, а я осторожно шагнул вперёд. Под тяжёлым ботинком предательски хрустнул камень, и мелкая бестия моментально отреагировала. Резкий разворот и молниеносный бросок, словно передо мной не дитя человеческое, а хищный зверь, охотник, подстерегающий жертву.
По инерции, вместо того, чтобы выстрелить, я отпрянул. Ну вот как-то так реагирует разум нетренированного человека. Шаг назад я сделал не думая, и хорошо, что не запнулся о какой-нибудь корень, иначе моё положение стало бы совершенно нелепым. Зато я вскинул автомат, вдавил приклад в плечо, и уже было потянул на себя спуск, когда прогремел неожиданный выстрел.
Мелкая тварь рухнула практически лицом на мои ботинки и нервно затрясла конечностями. Её организм умирал, а значит, пуля, что разнесла голову, сделана из серебра.
— Руки в гору! — прокричал чей-то голос. — Ствол отпусти, я сказал!
В голове всё ещё каша из нелепых событий, адреналин в крови не даёт мозгу сообразить. Впрочем, все события пронеслись мгновенно, вряд ли секунда успела пройти, а потому мозгу требовалось некоторое время, чтобы окончательно всё осознать. Я продолжал всматриваться в темноту, откуда звучал голос и прозевал движение сзади. И когда вдруг почувствовал опасность, было уже поздно, приклад встретился с каской на затылке.
После такого на ногах устоять невозможно, но вот сознание всё же не выключилось. Может, каска спасла, а возможно, у троицы в камуфляже именно так всё и задумывалось. А иначе смысл лупить в защищённое место.
— Пулю ему к щеке прижми! — всё тот же голос продолжал раздавать команды.
— Да нормально, человек он, — отозвался второй.
— Ты куда клешни тянешь? Лежи смирно, пока я в тебе дырок не наделал, — посоветовал третий, когда моя ладонь уже почти добралась до поясной кобуры с пистолетом. — Мы тебе не враги.
— А кто? — я наконец собрался с мыслями, внимательно глядя на спасителей.
— Сейчас уже сложно сказать, — усмехнулся мужичок небольшого роста, пухлый, но при этом довольно подвижный и шустрый. — Раньше егерями здесь работали, а сейчас вот…
— Ну ты всё, успокоился, палить по нам не будешь? — совершенно серьёзно спросил третий, тот, что обещал во мне дополнительных отверстий наделать.
Этот, в отличие от своих товарищей, имел большое количество метательных ножей. Шесть штук на поясе и восемь на груди, в специальных ножнах на косом, кожаном ремне. Он смотрел на меня без злобы и какой-либо угрозы, а заодно протягивал мне ладонь. Я как-то сразу ему поверил и подал руку в ответ, после чего он помог мне подняться.
— Ты сам-то откуда? — спросил пухлый. — И в наших краях чего забыл?
— Оттуда, — кивнул я затылком назад. — Теперь туда иду, — махнул рукой вперёд по тропе.
— Ясно, — сурово буркнул тот, кого я для себя называл «второй».
Он имел угрюмый вид, постоянно хмурился, да и на меня посматривал не совсем дружелюбно,
