Мужчина на всю жизнь - Кэрол Дин

— Готовы? — спросил Пол.

Оба кивнули в ответ; Джеймс — со счастливой улыбкой, а его мать — с видом «скорее-бы-с-этим-покончить».

— Машина ждет у самого входа. Там стоянка запрещена, зато удобно. — Пол без задней мысли положил руку на талию Линн, но она тут же отскочила в сторону, словно он прикоснулся к ней раскаленной кочергой. Пожав плечами, Пол со вздохом проговорил: — Карен снимает в помещениях Оперы. Это неподалеку.

— А про что фильм… Пол? — поинтересовался Джеймс.

— Про женщину и двоих мужчин, которые ее любят.

— То есть любовная история? — Джеймс явно был разочарован.

— Да, любовная, — рассмеялся Пол. Открыв машину, он похлопал Джеймса по плечу. — Но тебе повезло: сегодня они снимают сцену драки, и ты увидишь съемку эффектных трюков.

— Замечательно! — воскликнул Джеймс, забираясь на заднее сиденье.

Линн хотела последовать за сыном, но Пол уже захлопнул заднюю дверцу и открыл перед ней переднюю. Она взглянула на него, потом на открытую дверцу и, не произнося ни слова, уселась на сиденье.

В здании Оперы был вынужденный перерыв; все с нетерпением ожидали продолжения съемок — особенно продюсер, ибо никто лучше его не знал цены растраченного впустую времени.

Миновав массивные двери, они вошли в огромное фойе, уставленное всевозможными прожекторами, рефлекторами и звуковым оборудованием. Джеймс в восторге озирался. Пол же вздохнул с облегчением, заметив, что Линн, хотя и старалась не подавать вида, была так же увлечена, как и ее сын. Линн с Джеймсом обменивались мнениями, когда к ним подошла Карен.

— Севернс, я сейчас, кажется, вышвырну тебя отсюда, — с добродушной улыбкой заявила Карен.

— Расслабься, дорогая. Это экскурсия, а не надзор. — Он представил ей Линн и Джеймса.

— Вам, наверное, очень не повезло. — Карен взглянула на Линн и снова улыбнулась. — Неужели в таком прекрасном городе вы не нашли лучшего занятия, чем таскаться с этим типом?

— Мы сами захотели… таскаться, — пояснил Джеймс. — Пол к тому же… делает фильмы.

Карен пристально посмотрела на Джеймса. Потом, кивнув на Пола, проговорила:

— Да, он их делает. Он делает по-настоящему хорошие фильмы.

— Я знаю! — в восторге воскликнул Джеймс. — Я смотрел «Неистового»!

— Одна из его лучших картин. — Карен усмехнулась и подмигнула Полу. — Похоже, ты нашел того, кто по достоинству оценивает твой талант. Хочешь посмотреть на фильмы с другой стороны камеры? — обратилась она к Джеймсу.

Джеймс взглянул на мать, и та утвердительно кивнула. Карен обняла мальчика за плечи и повела к одной из камер, на ходу отвечая на вопросы.

— Может быть, осмотрим здание Оперы, пока они снова не приступили к съемкам? — предложил Пол, оставшись наедине с Линн.

Она молчала, разглядывая носки своих туфель, и ее молчание показалось Полу ужасно оскорбительным. Но все же он заставил себя улыбнуться.

— Не упрямься, Линн. Оно внесено во все путеводители.

Взглянув на Пола, она едва заметно улыбнулась. Потом, нахмурившись, проговорила:

— Знаешь, это бессовестно. Бессовестно таким образом использовать мою любознательность.

— Хорошо, что ты наконец-то поняла… — ухмыльнулся Пол.

— Сомневаюсь, что смогла бы когда-нибудь понять тебя, — сухо заметила Линн.

Пол несколько секунд молчал, не зная, как реагировать на ее слова. Наконец, предложив ей руку, проворчал:

— Ну что ж, пошли.

Они поднялись по центральной лестнице, вошли во второй ярус главного зала и посмотрели вниз, на сцену. Бархат сидений и роскошные ковры делали этот огромный, погруженный в тишину зал еще более величественным. Прислонившись к закрытой двери, Линн разглядывала облицованные мрамором стены, балкончики и уютные ложи; она готова была смотреть куда угодно, только не на Пола.

— Взгляни. — Линн указала вверх; под потолком висела массивная люстра, напоминавшая огромный, украшенный бриллиантами колокол. — Ты знаешь, что она весит больше шести тонн? — Линн еще долго стояла, задрав голову.

Но Пола привлекали не сверкавшие под потолком холодные безжизненные стекляшки, а изящная шея стоявшей перед ним женщины. Наконец Линн опустила голову и, перехватив взгляд Пола, инстинктивно метнулась к двери, точно самка, почуявшая опасность. Но Пол ухватил ее за руку и привлек к себе.

— Линн, нам нужно поговорить. — Он взял ее за плечи.

Она отрицательно покачала головой и попыталась высвободиться, но Пол, оттеснив ее к ряду кресел, встал прямо перед ней.

— Что ж, я тебя слушаю, — проговорила она со вздохом.

Пол не ожидал, что мяч так быстро вернется на его половину корта. Поэтому выпалил первую пришедшую ему в голову бессмыслицу:

— Ты меня не выпускаешь.

— Что?.. — Линн в недоумении заморгала. — Я не выпускаю тебя? — Она толкнула его в грудь. — Ты сошел с ума, дай мне пройти.

— Линн, успокойся, пожалуйста. Я совсем не это хотел сказать. Просто неудачно выразился. Вчера вечером, во время обеда, тебе было не по себе, но я в этом не виноват. — Он немного помолчал. — Я только хочу сказать… Для меня очень важно знать, как ты относишься к тому, что произошло между нами. Я все же хочу…

— Чтобы мы остались друзьями? — Снова оттолкнув его, Линн пристально посмотрела ему в глаза. — Я даже не понимаю, что это означает, Пол. — Она повысила голос. — Помощь в день отъезда? Обмен рождественскими открытками? Полуночные звонки, чтобы поговорить о нашей лишенной любви жизни? Этого ты хочешь? — закончила она с вызовом.

— Нет, черт побери! — Крепко прижав ее к креслам, он с трудом сдерживал дрожь мгновенно пробудившегося желания. Линн потупилась, дыхание ее участилось, и Пол увидел, что под тонким хлопком ее тенниски вырисовываются набухающие соски. — Я хочу тебя, Линн, — проговорил он с дрожью в голосе и заглянул ей в глаза. — Я все время думал о тебе, о том, как хорошо нам было бы вместе. — Пол прикоснулся пальцами к ее груди и тотчас же ощутил напряжение в паху. — И мне кажется, что не только я об этом думал.

— Одного желания недостаточно. — Сделав глубокий вдох, Линн немного успокоилась. — То, что у нас было… это незначительный эпизод… Мы забудем…

— Значит, ты хочешь все забыть?

— Так будет лучше.

— Лучше? Для кого? — Стиснув зубы, Пол заставил себя отступить на шаг.

— Для нас обоих. Я привыкла к постоянству, а тебя хватает только на несколько дней, и этого не изменить. — Ее глаза наполнились слезами.

— Ты говоришь так, будто не существует ничего промежуточного, ничего, кроме пустоты, возникающей после физической близости и клятв в вечной любви.

— Для меня — нет, — прошептала Линн.