Багровый папоротник - Ана Карана

— Пересмешники разговаривали голосами братьев. И еще… детским. Хочу понять, как подражают. То есть, если услышали голос недавно, передают в точности, а если давно, то… Голос меняется, так?

— Каждый раз, когда что-то происходит, думаю: вот эта грань, самое дно, и хуже уже не будет, — Цилла картинно вздыхает. — И каждый раз этот район находит, чем меня удивить.

— Не тебя одну, — соглашаюсь.

— Твои братья, Кайс и Блю пошли вместе за стену. Я с близнецами и Марго осматривала территорию лепрозория.

— И где же они?

— Ой, ну до чего медленно соображаешь, — Присцилла цокает. — Честное слово, лучше бы позволила химере сожрать тебя. Мы разделились и договорились встретиться в условленное время, чтобы поделиться результатами поисков. Доставлю тебя живой и получу конфетку от Джейса.

— Спасибо, Цилла. Правда. — Равняюсь с ней и кладу руку на плечо. — Ты не так безнадежна, как кажешься.

— Сама от себя не ожидала, — саркастично хмыкает.

Смотрю на нее, на копну медных волос, заплетенных в толстую косу до груди, суженные от иронии зеленые глаза и пытаюсь вспомнить наше детство. Помню, как вместе ходили на занятия по рукопашному бою, где победительницей всегда была я, а вот на стрельбище она обходила меня без труда. Помню, как после изнурительных тренировок сбегали из Реверса, чтобы поглазеть на старшеклассников из школы в ближайшем пригороде. Мы не были близки, но у нас было столько общего, что часами могли говорить без умолку.

У Присциллы в роду, в отличие от меня, целая династия военных. Она член одной из самых уважаемых семей в Реверсе, чьи предки основали корпорацию. Моя же принадлежала Реверсу только в пятом колене, можно сказать, новички в иерархии воинского престижа. Однако это не помешало мне, Джейсу и Крису ославить нашу фамилию в корпорации, сделав такой же знаменитой, как у Присциллы. Мы стали первыми Гарпиями в истории Триаполя, а значит, равными по статусу и рангу верхушкам военной элиты.

Цилла никогда не хвасталась родословной и на самом деле была достойна своей фамилии. Отличалась от всех выходцев из благородных семей умением ставить человека на ступень с собой. Поэтому мы разговаривали на одном языке без всяких барьеров. Она без труда влилась в компанию, став второй девчонкой, и близнецы во главе с Крисом не так задирали носы, как это было только со мной.

Момент разлада случился на праздновании дня рождения близнецов, который отмечали узким кругом на озере. Все шло по плану, мы перевыполнили недельную норму на занятиях, выбив дополнительный выходной. Поехали с Присциллой в пригород за подарками для друзей. Помню, как ходили по торговому центру с широко открытыми глазами, потому что такого не видели в Реверсе. Все блестело, переливалось разными цветами и пахло праздником. Повсюду взволнованные люди, гул от разговоров и музыки, а мы рассматривали витрины магазинов с самыми разнообразными забавами. В Реверсе не принято, чтобы дети военной элиты баловались игровыми приставками и управляемыми роботами, поэтому к пятнадцати годам мы с Циллой мало разбирались в том, чем должны увлекаться парни-подростки.

В конце концов, обеим по душе пришелся игровой симулятор. Радостные помчались назад в Реверс, чтобы завершить приготовления. На озере в компании Криса поставили палатки, накрыли стол и украсили все шарами и фонариками. Близнецы были в восторге от устроенного праздника. Мы веселились и шумели до поздней ночи, забыв обо всем на свете.

Вдруг бросаю на Присциллу удивленный взгляд. Она его перехватывает и раздражается.

— Чего тебе, Лайонхарт?

— Помнишь, как отмечали пятнадцатый день рождения близнецов?

— Ну, помню, и что с того?

— Ты кое-что увидела, — осторожно говорю я. — Когда все уже разошлись спать.

Цилла молча продолжает идти вперед, не обращая внимания на то, что остаюсь позади.

— Ты увидела, как мы целовались с Фобосом! — выкрикиваю в спину. — Вот твоя причина, да? Из-за этого ненавидишь меня?

Цилла останавливается, резко разворачивается и вплотную подходит, упираясь указательным пальцем в грудь.

— Ты идиотка, Лайонхарт! Нет, я всегда знала, что с головой ты только спишь вместе, а чтобы использовать по назначению — задача непосильная для тебя!

— Тогда в чем причина, Цилла? Я не сделала ничего, чтобы ты так злилась! — Отмахиваюсь от ее руки. — Думала, ревнуешь к близнецам и поэтому ведешь себя странно, но сейчас вспоминала тот поцелуй у костра с Фобосом. Ведь после него ты стала такой, признайся!

— Я стала такой, потому что поняла, что ты как чертова воронка — засасываешь все и всех, и тебе мало! Упиваешься чужим вниманием, а когда не хватает, делаешь все, чтобы тебя заметили! — Толкает в плечо. — Дело не в поцелуе вовсе, и не в том, что его увидела! А в том, что считала тебя другом, а ты переступила через меня и мои чувства только потому, что начала замечать, как я занимаю более важное место в жизни Фобоса!

Я открываю рот и закрываю, не находя подходящих слов.

— Что, хочешь сказать, не так? Не ты ли делала все, чтобы внимание в компании было приковано исключительно к тебе? — Цилла презрительно суживает глаза. — Весь мир должен вертеться вокруг Роксаны Лайонхарт, несчастной девочки, у которой умерли родители!

— Родителей оставь в покое, — угрожающе понижаю тон.

— Да дело не в их смерти, Рокси, а в том, как ты культивировала трагедию, чтобы все сочувствовали и носились с тобой! Ни Джейс, ни Крис не использовали имена умерших родителей, как орудие для достижения собственных целей!

— Хочешь сказать, в том, чего я добилась, нет моей заслуги?

— Нет, хочу сказать, что устала от твоих манипуляций, — Цилла вздыхает и отворачивается. — Ты знала, как дорога мне дружба с близнецами и… тобой. И сделала все, чтобы стать королевой драмы, перетянув одеяло на себя. Да, мне жаль твоих родителей, никто не заслуживает такого горя, но у тебя всегда рядом родные люди, которые в лепешку расшибутся, лишь бы тебе было хорошо. И что ты дала в ответ? — Поднимает взгляд, полный слез. — Давай поиграем? Ты выдворила меня из компании, когда поцеловала Фобоса, зная о моих чувствах. Специально осталась с ним наедине, отослав меня спать. Да, сейчас это все кажется чушью и детским ребячеством, но тогда я ощутила лишь боль от подлого поступка и разочарование сразу в двух близких людях.

— Послушай, Цилла, я помню все совсем по-другому.

Не дает договорить:

— Пойдем дальше. Близнецы. — Разводит руками. — Тоже стали жертвами твоего эгоцентризма. Перешагнула через дружбу, подорвав доверие, будто и не было этих лет. Тебе невдомек, что после ссоры с тобой не водили близкой дружбу ни с одной из девушек.