Поют черноморские волны - Борис Крупаткин

И второе письмо.

На бланке Музея Русско-Болгарской Боевой Дружбы Министерства народной обороны директор музея доцент М. Михов дружески сообщал:

Посылаю Вам справку нашего научного сотрудника Т. И. Ташева относительно интересующей Вас проблемы. Справку высылаю на болгарском языке.

К письму был приложен составленный по всей форме документ, датированный 14 декабря 1963 года. Потрудившийся основательно и добросовестно уважаемый товарищ Ташев вложил в музейную справку не только собранные им факты, но и частицу души человека, влюбленного в историю революционной борьбы своего народа и всегда готового помочь всем, кто проявляет к ней интерес, а тем более советским друзьям.

Товарищ Ташев писал тоже об английском майоре Томпсоне, подтвердив и расширив то, о чем кратко сообщала из Софии моя знакомая.

Франк Эдуард Томпсон, рождения 1921 года, как значилось в справке Ташева,

вступил в английскую армию добровольно в самом начале войны. Он вынужден был прервать учебу в Оксфордском университете. Сначала его направили в Египет, где он получил основательную подготовку. На Балканы он был направлен по собственному желанию. Он знал девять языков, в том числе и болгарский.

Английский майор вскоре оказался в Югославии, а в начале 1944 года пробрался в Болгарию и воевал против фашистов в составе 2-й Софийской партизанской бригады.

Строки справки болгарского военного музея воскрешают героическую и трагическую эпопею тяжелых боев 2-й Софийской партизанской бригады в мае 1944 года. Под командованием Денчо Знепольского (ныне генерала Народной армии) бригада в ожесточенных боях освобождала родную землю, продвигаясь в направлении Стара Планины.

Гитлеровцы окружили партизан в районе села Батуля Софийского округа. Много бойцов сложили здесь свои головы, тяжело раненные были захвачены в плен и зверски расстреляны. Среди них — руководители партизанского движения в Болгарии: Йорданка Николова — член Политбюро ЦК Болгарской рабочей партии, Владо Тричков — член ЦК БРП, командир 1-й Софийской повстанческой оперативной зоны, Начто Иванов — член ЦК и другие.

Скупые слова справки сообщают, что вместе с болгарскими партизанами в этих боях

попал в плен и майор Ф.-Э. Томпсон. Он был осужден фашистским военным судом и 10 июня 1944 г. расстрелян в селе Литаково Софийского округа (документы архива хранят материалы «суда» над Томпсоном).

На вопрос «суда», почему он прибыл в Болгарию, Томпсон ответил: «Я прибыл потому, что эта война есть нечто более глубокое, чем война нации против нации. Высочайшим актом в мире сегодня является борьба антифашистских сил против фашизма». На вопрос: «Знаете ли, что мы расстреливаем людей с вашими взглядами?» — Томпсон ответил: «Я готов умереть за свободу. И я горжусь, что умираю вместе с моими товарищами, болгарскими партизанами».

В честь майора Ф.-Э. Томпсона станция и село Прокопаник переименованы в «Томпсон» (с 1947 года). Они расположены в 28 километрах севернее Софии.

В 1946 году мать майора Ф.-Э. Томпсона — Теодора Томпсон — обратилась с просьбой к товарищу Георгию Димитрову, чтобы он помог ей получить сведения о жизни и борьбе ее сына в Болгарии, имея в виду включить их в книгу, которую готовят родные Томпсона и которая будет озаглавлена «В Европе царит дух борьбы».

Содержание ответного письма товарища Георгия Димитрова следующее:

Дорогая госпожа Томпсон, подтверждаю получение Вашего письма.

Поистине жаль, что Вам не высланы необходимые сведения о героических делах Вашего незабвенного сына в освободительной борьбе нашего народа против гитлеровских варваров и их болгарских фашистских агентов. Посылаю Вам приложенный к настоящему письму подробный отчет о делах и жизни майора Франка Томпсона, составленный полковником Денчо Знепольским, бывшим командиром 2-й Софийской партизанской бригады.

Прошу Вас принять уверения в том, что болгарский народ гордится Франком Томпсоном и его благородной матерью, которая вырастила такого героического борца за истину и свободу.

Об английском майоре Томпсоне я впервые услышал в 1963 году во время поездки по Болгарии, в Искыровском ущелье.

Был ясный летний день. Позади, в золотой дымке, остался зеленый хребет Стара Планины, мы ехали вдоль железной дороги на Бургас, продетой, как шпагат сквозь связку баранок, через десятки туннелей. Горы громоздились вокруг, то смыкаясь, то расходясь мягкими зелеными ступенями. Искыровская долина внезапно распахнулась во всей своей тихой красоте. Молчаливая, спокойная река в глубине ущелья то там, то тут покрывалась дымками паровозов, снующих вдоль ее берегов, среди заводских строений. Легкие мостики соединяли рабочий поселок со светлыми строениями небольшого села. У подножия отвесной горы — другое село, и белые узоры каменного моста через Искыр виднелись в густой тени дубрав, раскинувшихся по обоим берегам реки.

Там над Искыром дремливым,над рекой гора вздыхала… —

невольно вспомнились стихи певца Болгарии Ивана Вазова.

И трудно было представить, что эти тихие места не раз становились ареной жестоких боев. Увы! Так было. В последний раз свободолюбивый народ поднялся против угнетателей-оккупантов в годы второй мировой войны.

— Горы у нас партизанские, — рассказывали нам крестьяне из села Батуля. — Тут живет немало бывших бойцов из отряда, носившего имя Христо Ботева.

Наш провожатый из Софии Снежана Бончева включилась в разговор. Мы знали, что в боях погиб и ее отец.

— Была великая война, святая война, — тихо проговорила Снежана, оглядывая все вокруг. — Искыр унес много болгарской и много русской крови… Смотрите, ивы над рекой не гнутся, то уже не плакучие ивы, то — гордые ивы. В долине есть легенда, что, когда Искыр стал красным от пролитой народной крови, плакучие ивы выпрямились, и никакая сила не может их согнуть. Легенда и быль бытуют здесь, как побратимы. Вот вам еще легенда-быль: знаете ли, драги приятели, что в братской могиле наших партизан в долине Искыра со славой захоронен и один англичанин? Именем его названы станция, село. Тут рядом. В этих местах погиб в боях за народную Болгарию английский майор Томпсон…

Мы много ездили по городам и селам Болгарии и всюду с волнением ощущали живую память о русских солдатах. И это было естественным. Но англичанин?.. Хотелось узнать о нем больше, но пока мы не знали ничего. Мы пытались посмотреть вокруг его глазами: может быть, пейзаж Искыровской долины, с ее лугами и холмами, с домиками под черепичными крышами, чем-то напоминал английскому майору его родину — Англию, Шотландию? Может быть, сражаясь с фашистами в этих горах и лесах, он вспоминал свободолюбивого Робин Гуда?

Мы не знали тогда ничего определенного. Права была Снежана Бончева: легенда и быль в этих романтических местах неразлучны. Расспрашивая о Томпсоне, мы получали в ответ легенды, одну ярче другой. Ну что ж, возможно, не так уж важно установить точно, как британский офицер попал к болгарским партизанам. В свое время великий Байрон встал в ряды греческих повстанцев и погиб среди них далеко от берегов Англии. Лучшие сыны английского народа, плечо к плечу с антифашистами всех страну воевали против нарождавшегося фашизма на стороне героической республиканской Испании. Майор Франк Эдуард Томпсон в боях против германского фашизма воевал и погиб в составе болгарской партизанской бригады… Пусть и его имя осенят идущие из глубин народной души крылатые слова великого болгарского революционера и поэта Христо Ботева:

Тот, кто пал в борьбе за свободу, —                      не умирает.

1963 г.

Квадратура круга

В старину город назывался Сингидунум — город света. И сейчас, когда стоишь на площадке высокой стены старинной крепости Калемегдан, боевого ядра древнего Белграда, кажется: этот солнечный город весь пронизан трепещущим светом. Не зря югославы зовут свою столицу Београд — белый город.

Широко распласталась у стен крепости живая сверкающая ртуть Дуная. Своеобразна необъятная панорама соединения его с водами сестры своей — Савы. Две могучие реки сливаются здесь, у ворот Белграда, воедино, но все же Дунай остается Дунаем. С высоты Калемегдана ясно видно: как будто сомкнулись уже обе реки в общий поток, но Дунай величаво продолжает свой путь сам по себе, несравненно более светлый, чем темные воды Савы. Словно параллельные потоки расплавленной стали и чугуна, текут они вдаль, и лишь где-то на горизонте, в ослепительном сиянии солнца и голубого неба, стираются наконец грани двух рек.