Лягушонок для Миллионера (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

Я знаю. Этот ублюдок — он убил ее.

Смотрю на нее и вижу как под веками хаотично дергается глазное яблоко. Моей Царевне больно, а я даже не знаю чем ей помочь.

— Что я могу для тебя сделать, Аня, — переплетая наши пальцы целую их. Я не могу контролировать свои эмоции, они слишком сильны:

Боже, это все из-за меня, — склоняю голову к ее животу. — Из-за меня.

Поднимаю ее на руки. Прижимаю к себе. Чувствую, как по щеке стекает слеза.

— Володь. Не нужно, — кладет мне на плечо руку Кир. — Ты можешь сделать ей только хуже.

— Они едут слишком долго. Слишком. Я должен что-то сделать, — сбрасываю его руку.

Все внутри меня сжимается от боли. За нее.

Я не хочу, чтоб она страдала из-за меня…

Мне хочется, забрать всю ту боль что испытывает она на себя. В голове набатом стучит только одно: только бы успеть, успеть.

Я спускаюсь с Аней на руках на лифте. И когда двери лифта открываются, вижу медиков.

— Девушке нужна срочная помощь, — выдыхаю рвано, хрипло. — У нее аневризма.

— Срочно! Сюда! — медики расступаются, пропускают меня вперед, сами следуют след в след за мной. — Как давно она упала в обморок? Был ли удар? Когда поставили диагноз?

Я последовательно отвечаю на все вопросы быстро. Кратко.

Врачи не медлят. Скорая включает мигалки, сирену и захлопывая дверь перед моим носом трогается с места.

— Эй! Ты долго будешь сопли на кулак наматывать, Ромэо? — раздается голос Кира со спины. — Поехали.

Толкает меня, заставляя приросшие ноги к земле сдвинуться. Оглядываюсь на друга.

— А этот? Надо Гришку забрать, — разумом я понимаю, что Ани в данный момент могу помочь только тем, что позаботиться о ее сыне, но сердце как безумное рвется в больницу, чтобы быть рядом с ней.

— Там Тоха. Ждем мусоров. Ты позвони… — он замолкает, — хотя вот и она, — кивает на противоположную сторону площадки, — подружка, да?! — уточняет, глядя на Лену. — Эй! Подойди! — подзывает ее.

Лена в одно мгновение подлетает к внедорожнику с готовностью смотрит на нас.

— Ну, что там? — любопытствует.

— Ничего хорошего, — скупо отвечаю. — Лен, а ты можешь Гришу забрать из садика?

— Ну, я не знаю, а что я скажу воспитателям? — отводит Лена в сторону глаза.

— Скажи, что Аню в больницу забрали, — предлагаю.

— А Женя? Вдруг он не отдаст? А с ним я связываться не буду. Да и мать его за Гришей ходит, — добавляет она.

Точно как я сразу не вспомнил про свекровь Анину.

— Кир, наличка есть? — друг удивленно косится на меня на Лену, ничего не понимая лезет в бардачок достает пятитысячную купюру. — Столько хватит?

— Должно, — забираю деньги. — Слушай, Лен. За Женю можешь не беспокоиться. Он вряд ли в ближайшие годы здесь появится, — и в подтверждение моим словам во двор с мигалками въезжает уазик. — Так вот слушай. Попробуй договориться со свекровью Аниной. Забери у нее Гришу, — протягиваю ей купюру. — А вечером, я заеду за ним. Хорошо? — смотрю на девушку пристально.

— Я поняла. Я попробую. Позвоню, — забирает деньги, сует их в задний карман джинсов Лена. — А с Аней что?

— Не знаю, — скупо отвечаю. — Вечером приеду.

— Хорошо буду ждать, — кивает Лена и отступает на шаг.

Джип трогается с места. Кир смотрит на меня с тревогой во взгляде:

— Не нравится мне все это. Слишком много мороки, — качает головой.

— Все должно получиться. Я уверен, — но все в голосе чувствуется фальшь.

Кирилл косится в мою сторону:

— Думаешь, с девчонкой все будет нормально? Если она умрет, то ее пацану точно не повезет.

— Заткнись, Кирилл, — рычу. — Не смей произносить это вслух. С Аней обязательно все будет хорошо.

Господи! Не забирай ее у меня. Я не могу потерять ее. Она слишком дорога мне и в ней нуждается ее сын. Наш сын. Он не сможет без нее. Мы не сможем без нее.

Сердце сжимается в комок. Хочется от бессилия заорать во все горло. Чтобы она услышала мою боль и не умирала. Жила.

Я люблю ее. И эта любовь, моя любовь, выворачивает меня наизнанку. Очень больно. Никогда не думал, что так буду любить. Что так можно любить.

— Володь, — на мое плечо ложиться рука друга. — С ней все будет хорошо.

Чувствую, как щеку обжигает что-то: провожу тыльной стороной ладони по коже. Она оказывается мокрая от слез. Раздраженно смахиваю влагу.

— Несомненно. Она сильная. Она справится.

Глава 19

— Операция прошла успешно, — сообщает врач выходя навстречу ко мне из операционного блока.

— С ней все будет в порядке? — не могу сдержать волнения и тревогу в голосе.

— Это покажет только время. В подобной ситуации никто вам не сможет дать каких-либо однозначных прогнозов. Можно только надеяться и молиться.

Вра хлопнул меня по плечу и устало ссутулившись направился в сторону лифта.

А я так и остался стоять на месте. Один на один со своими страхами.

Я до сих пор не могу поверить, что все это происходит на самом деле и с ней.

Я просто не могу смириться с мыслью, что больше не увижу Аню.

Это очень страшно!

Медленно поворачиваюсь, иду к выходу. Сейчас мне трудно о чем либо рассуждать и думать помимо того, что Аня находиться между жизнью и смертью. Могу думать только об этом и о том, как несправедлива к нам оказалась судьба. Вот так просто взяла и расставила приоритеты и решила, что мы с Аней не можем быть вместе.

Возможно кому-то на небесах виднее. Но разве это не жестоко? Тем более по отношению к Ане?

Выхожу через центральные двери. Иду, сам не знаю куда. В больницу меня привез Кир, а как отсюда?! Может нужно вызвать такси? Мне еще за Гришкой заехать нужно.

Но неожиданно передо мной резко тормозит внедорожник Кира. Открывается пассажирская дверь.

— Куда собрался? Чего не позвонил? — недовольно бормочет парень и я глянув на него замечаю, что у друга заспанный вид.

— Я… Не знаю, — пожимаю плечами. — А ты почему здесь? Почему не уехал домой?

— Почему здесь?! — копирует меня Кир, убитым голосом.

— Хм, смешно. Да. Я и без тебя знаю, как выгляжу со стороны, — забираюсь на пассажирское сиденье, закрываю дверь и откинувшись на сиденье понимаю, что сильно устал.

— Что все так плохо? — скупо совсем без эмоций спрашивает Кирилл, выезжает с парковки.

— Они не дают никаких гарантий, Кир! Понимаешь?! А я боюсь за нее. Боюсь, что умрет! — я впервые в жизни услышал свой истерический голос.

Кирилл в недоумении округлил глаза, уставился на меня в изумлении.

— Знаю. Все знаю, — останавливаю друга подняв руку вверх. — И не надо ничего говорить. Мне нужно было высказаться.

— Я так и понял, — кивнул Кир.

— Антоха не отзвонился? — успокоившись спрашиваю.

— Годзиллу повязали. Лавров пообещал, что в этот раз он сделает все, чтобы этот подонок не вышел на свободу.

— Надеюсь. Таким козлам в обществе делать нечего.

Машина на какое-то время заполняется молчанием. Каждый из нас думает о своем.

— Слушай, Володь. У меня только один вопрос к тебе, — первым нарушает молчанку Кирилл.

— Ну?! — кидаю на него косой взгляд.

— Зачем тебе пацаненок? Куда ты его денешь? — Кир с опаской задает вопрос.

Я и сам об этом думал. Но где-то в глубине души, я уже знал ответ. Я был в нем уверен.

— Я не думаю, что тебе ответ понравится, — не весело ухмыляюсь.

— Я так и думал, — сжимает губы Кир. — Разочарован. Но… — тут же продолжает не давая мне и рта раскрыть, — … это твоя жизнь и ты имеешь права даже на такие глупые поступки, как усыновление ребенка папаша которого полное ничтожество.

— Дети родителей не выбирают, — тут же опровергаю его высказывание.

— Но так и генетика не изменится. Уверен, что из него вырастет, что-то стоящее? А не подобие, такого же отморозка.

— Я ни в чем не уверен, Кир. Даже в том, что будет завтра не уверен. Как я могу загадывать в такое далекое будущее. Но я готов вложиться в него. Рискнуть и попробовать воспитать, если понадобиться, Гришку, как своего ребенка.