Запретный Талмуд - Ярон Ядан

Им ответили: в свои жилища львы приносят убитую добычу, однако если лев задирает животное для того, чтобы его съесть, он ест его еще живым.

Мудрецы спросили, обсуждая точку зрения Шмуэля: разве из слов мудрецов Мишны не следует, что льву свойственно убивать свою добычу и лишь затем ее съедать? Ведь они установили: «Если лев зашел в частный двор, убил там овцу и съел ее, хозяин льва должен оплатить ее полную стоимость». Эта формула свидетельствует о том, что мудрецы Мишны считали такое поведение льва (убил и лишь потом съел) естественным и обычным.

Им ответили: слова мудрецов Мишны следует понимать иначе. Именно: «лев убил овцу для того, чтобы отдать ее львятам» — ибо прокорм детенышей действительно является обычаем львов.

Мудрецы возразили: формулировка мудрецов Мишны ясно Утверждает, что лев не только убил овцу, но и съел ее, а не отнес львятам!

Им ответили: лев поначалу намеревался отдать добычу львятам, но затем передумал и съел ее сам.

Мудрецы спросили: откуда мы можем знать, что имел в виду лев, Убивая овцу, — съесть ее или отдать львятам?

У них возникло еще одно возражение. По мнению Шмуэля, если лев убил овцу, но съел ее не сразу, хозяин льва обязан заплатить штраф. Но откуда известно, что имел в виду лев? Быть может, он вел себя естественным образом и намеревался отнести добычу львятам, но затем передумал и съел ее сам?

Мудрец рав Нахман ответил, что слова мудрецов Мишны следует понимать так: если лев убил овцу в частном дворе для того, чтобы отдать ее львятам, или задрал овцу и съел ее еще живой, хозяин льва обязан оплатить полную стоимость ущерба.

Другой мудрец, Равина, проинтерпретировал мнение Шмуэля следующим образом: львиный обычай — убивать овцу и съедать ее немедленно, впрочем, как и съедать ее, когда она уже мертва; приведенная выше формула Шмуэля относится к ручному льву, который, согласно утверждению мудреца Мишны рабби Элазара, вообще не имеет привычки убивать животных.

Мудрецы спросили: почему в таком случае Шмуэль проводит различие между львом, съевшим овцу немедленно, еще живой, и львом, съевшим ее, когда она уже умерла? Поневоле приходится признать, заключили мудрецы, что слова Равины не имеют отношения к данному высказыванию Шмуэля, но относятся к какому-то иному вопросу.

[Такие случаи (попросту, текстуальные и контекстуальные путаницы) в Талмуде нередки, ибо утверждения мудрецов передавались изустно, и иногда ученики не знали, в каком контексте были сделаны утверждения их учителей.]

Вавилонский Талмуд, трактат Бава Кама 16б

81 КАКИЕ БОЧКИ В ВИННОМ ПОГРЕБЕ НЕОБХОДИМО ОБСЛЕДОВАТЬ ПЕРЕД ПАСХОЙ

Мудрецы Мишны обязали обследовать дом в канун Пасхи (Песаха) на предмет обнаружения в нем хамеца (квасной пищи, запрещенной к употреблению в праздничную неделю) и его уничтожения. Это установление содержит массу деталей, указывающих, какие места необходимо обследовать, а какие нет.

Мудрецы исходили из основного правила, утверждавшего, что «места, куда хамец не заносят, нет необходимости обследовать».

В частности, мудрецы обсуждали вопрос о винном погребе, то есть месте, где хранятся бочки с вином, поставленные рядами одна на другую, — необходимо ли обследовать винный погреб перед Песах на предмет обнаружения хамеца?

Мудрецы установили, что если погреб является действующим, то есть в него регулярно ходят за вином для трапезы, он должен быть обследован, ибо следует опасаться того, что слуга, подававший на стол еду и напитки, отправившись в погреб за вином, по ошибке захватил с собой кусок хлеба и забыл его там. Однако нет необходимости обследовать такой погреб целиком — можно ограничиться двумя внешними рядами бочек, потому что слуга, скорее всего, наливал вино из бочек, к которым легко подобраться.

Мудрецы разошлись во мнениях по вопросу о том, какие именно ряды бочек необходимо обследовать.

Школа Шаммая полагала, что необходимо обследовать «два ряда по всему погребу». Школа Гиллеля полагала, что речь идет о «двух верхних внешних рядах».

Мудрецы более поздних времен, в свою очередь, разошлись во мнениях по вопросу о том, что имели в виду школы Шаммая и Гиллеля.

Мудрец по имени рав Йехуда объяснил формулу школы Шаммая так: ряд — это все бочки, стоящие одна на другой в погребе, так что необходимо обследовать целиком две линии бочек (первую и следующую за ней).

Мудрец по имени рабби Иоханан дал другую интерпретацию: школа Шаммая требует обследовать все верхние бочки в погребе, а также все бочки, находящиеся в переднем ряду, — сверху донизу.

Между мудрецами возникли разногласия и по вопросу о том, как интерпретировать формулу школы Гиллеля («два верхних внешних ряда»).

Мудрец по имени Рав утверждал, что необходимо обследовать два передних ряда бочек, поскольку, по его мнению, школа Гиллеля заинтересована прежде всего в проверке передней части погреба.

Мудрец по имени Шмуэль, в свою очередь, полагал, что, по мнению школы Гиллеля, необходимо обследовать два верхние ряда бочек.

Галаха согласилась с точкой зрения Шмуэля.

Вавилонский Талмуд, трактат Песахим 8б

82 ДВЕ МЫШИ — ОДНА С МАЦОЙ ВО РТУ, ДРУГАЯ С ХАМЕЦОМ ВО РТУ — ВОШЛИ В ДВА РАЗНЫХ ДОМА

Как мы знаем[43], мудрецы Мишны обязали обследовать дом в канун Пасхи (Песаха) на предмет обнаружения в нем хамеца и его уничтожения. Это установление содержит массу деталей, подробно обсуждавшихся позднейшими мудрецами, пытавшимися выяснить, какие места и когда именно необходимо обследовать с этой целью.

Так, например, мудрецы обсуждали следующий вопрос. Допустим, налицо девять ящиков с мацой и один ящик с хамецом, внешне неотличимым от мацы. Мышь вытащила один кусок печенья, причем неизвестно, из какого ящика она его взяла. Разрешается ли этот кусок к употреблению в Песах?

Мудрецы постановили, что этот кусок следует считать запрещенным к употреблению в пищу в Песах (то есть его квалифицируют как хамец). Однако если кусок печенья сам выпал из неизвестного ящика, а мышь лишь подобрала его с пола, по мнению мудрецов, следует полагаться на то, что большая часть печений — маца; поэтому найденный мышью кусок квалифицируется как маца, и разрешается есть его в Песах.

Вот еще один вопрос, обсуждавшийся мудрецами. Допустим, ящик мацы и ящик хамеца (содержащиеся в них печенья, разумеется, неразличимы) находятся в общем на два дома дворе. Один из домов уже обследован на предмет обнаружения хамеца, Другой еще нет. Во дворе появились две неразличимые мыши. Одна из них вытащила из ящика кусок хамеца, другая — кусок мацы; одна из них зашла в один дом, другая — в другой; какая куда — неизвестно. Как быть? Прежде всего, надо ли обследовать первый дом еще раз?

Мудрецы постановили, что мышь, утащившая кусок мацы, вошла в уже обследованный дом, а утащившая кусок хамеца — в еще не обследованный.

Вавилонский Талмуд, трактат Песахим 9б

83 МЫШЬ БЕЛАЯ, МЫШЬ ЧЕРНАЯ, ХАМЕЦ И КРЫСА

Как мы знаем[44], мудрецы Мишны обязали обследовать дом в канун Пасхи (Песаха) на предмет обнаружения в нем хамеца и его уничтожения. Это установление содержит массу деталей, подробно обсуждавшихся позднейшими мудрецами, пытавшимися выяснить, какие места и когда именно необходимо обследовать с этой целью.

Вот интересный пример талмудической дискуссии на эту тему. Допустим, некий человек произвел предпраздничные поиски хамеца. После завершения поисков он увидел входящую в дом мышь, несущую в зубах кусок хамеца, а затем — мышь, выходящую из дома также с куском хамеца в зубах.

Талмуд обсуждает следующий вопрос: установлено — мышь вошла в дом с куском хлеба в зубах; мышь вышла из дома с куском хлеба в зубах. Можем ли мы считать, что вышедшая мышь — это та же мышь, которая только что вошла, так что нам нет нужды производить поиски хамеца еще раз? Или же из дома вышла другая мышь, не та, которая вошла? В таком случае не исключено, что вошедшая мышь оставила в доме хамец и необходимо произвести поиски заново…

Дополнительный вопрос из соседней талмудической дискуссии: что утверждает закон в случае, если в дом с хлебом в зубах вошла белая мышь, а вышла (также с хлебом в зубах) черная?

В данном случае совершенно ясно, что речь идет о двух разных мышах, поэтому необходимо искать хамец заново — если только не предположить, что черная мышь отняла хлеб у белой и вышла с ним из дома. В таком случае новые поиски хамеца излишни.

Еще один вопрос: допустим, что мыши одного вида не отнимают Друг У друга куски хлеба. Что можно сказать о случае, когда вошла в дом с куском хлеба в зубах мышь, а вышла из него, неся хлеб в зубах, крыса? Если речь идет о хлебе, который крыса отняла у мыши, искать хамец заново не надо. Но если это действительно «мышиный» хлеб, не следует ли ожидать, что в зубах у крысы окажется не только он, но и сама мышь (таковы обычаи крыс)? А раз мыши в зубах у крысы нет, то не оттого ли, что она несет не тот хлеб, который принесла мышь, и, следовательно, хамец нужно искать заново?