Мир жизни и смерти - Павел Михайлович Пуничев

— Что? Вы шутите, или ночью скачок инфляции случился?

Вместо ответа Дуболом положил передо мной исписанный лист.

— И что это?

— Читать умеете, читайте.

Я взял лист и недоуменно на него уставился, однако после первых же строк до меня начало доходить.

Список испорченного и уничтоженного имущества:

Телега двухосная, почти новая 1 шт. — 1 золотой.

Бочка деревянная на 300 литров — 2 шт. — 4 серебрушки.

Веревка прочная — 1 моток — 5 медяшек.

Ведра обычные -2 шт. — 6 меди.

А вот дальше пошло странное:

Стол обеденный — 2 шт. — 1 золотой.

Стулья новые — 5 шт. — 5 серебрушек.

Тарелки обеденные — 19 штук…

— Я не понял, а столы и стулья здесь причем? Что я и их тоже уничтожил?

— После того, как вы инициировали тут драку, эти все предметы и были выведены из строя.

— Инициировал? Вы откуда такое слово то знаете?

— Вообще-то я в столице учился, на философском факультете, там я и понял, что философией сыт не будешь, вернулся домой, открыл харчевню.

— Хорошо, тарелки побили, столы сломали, а вот вилка, ее тоже поломали?

— Нет, один из пришлых ее в задницу своему сопернику воткнул, а после такого ей никто не захочет есть. Пришлось выкинуть. Так что, стражу вызываем или по-хорошему решим?

— Стражу? — припомнил я вчерашний разговор, — это та, что целый день в тошниловке бухает? Можно и стражу, но лучше сделаем так, я плачу за телегу и бочки, за ведра с веревкой тоже заплачу, а за остальное, пусть платит, тот кто все это ломал!

Я хлопнул на стол два золотых на стойку и в гневе потопал мыться.

— Еще серебрушку за ванную.

Развернулся, бросил на хозяина убийственный взгляд, добавил серебрушку и умотал, пока он меня очередной претензией до греха не довел.

С утра я Алёну не видел, и надеялся, что она присоединится ко мне здесь, но время шло, а она никак не появлялась пришлось намыливаться самому. После вчерашнего мне казалось, что я покрыт коркой грязи, засохшего пота и прилипшей сажи, поэтому, когда она вошла, я был больше похож на облачко, с ног до головы покрытый клочками мыльной пены.

— Алена, ты ранишь мое больное сердце, если это платье сделать еще чуточку более закрытым, оно превратится в рыцарские латы. Я даже не представляю, как мне теперь тебя из него извлекать.

Алена не поддержала моего игривого настроения, стояла, насуплено глядя на меня из под бровей.

— Что случилось?

— Я хотела поговорить о прошлой ночи. То, что ты тогда с нами… со мной сделал, это отвратительно, грязно и пошло. Я вчера весь день еле ходить могла, никогда больше со мной такого не делай! Никогда! Понятно…

— Понятно…

— … никогда! Ну или по меньшей мере до послезавтра, через два дня у меня выходной, можно будет хотя бы полежать.

— Я-я-а-сно, до послезавтра ни-ни, а может быть я сейчас как-нибудь смогу загладить свою вину?

— Нет. Сашка прибежал, сказал, что сюда мой муж идет ищет того, кто в наш дом вчера ворвался. Пойду его отсюда спроважу.

— А вот это отличная идея, здесь никаких грабителей нет, так ему и передай.

Полчаса спустя я с пристрастием допрашивал вернувшуюся девушку.

— Ну, и что он сказал? — Я безуспешно пытался обнять ладонями ее грудь, но мыльные полушария постоянно выскальзывали из моих рук.

Алена, облокотившись спиной мне на грудь сидела задумчиво, пальчиками лопая скользящие по воде мыльные пузыри.

— Я же сказала, он шёл по следу, нюх у него будто у адской гончей, дошёл до ручья, и там потерял след. Теперь отправился по другому следу, видимо грабителей было несколько.

Я шумно выдохнул и ещё раз возблагодарил бога, за то, что догадался вчера уходить по ручью, а ведь сколько сил мне стоило загнать туда упрямую овцу…

— А знаешь, — неожиданно даже для самого себя сказал я, — нам, видимо, не суждено быть вместе.

— Испугался моего мужа? Понимаю.

— Нет, в нашем мире говорят, что грудь твоей женщины должна быть такой, чтобы помещаться в твои ладони. А твоя никак не помещается, что-то ладошки у меня для неё маловаты, даже обидно.

— Зато остальное все как раз. Нет не приставай ко мне грязный извращенец. Это же вы моего мужа ограбили, вам надо хотя бы на день скрыться отсюда, в лес или в Пустоши уйти, а я пока со старостой поговорю, пусть моего мужа приструнит. Среди ваших много недовольных, нужно оружие, а кузнеца уже второй день на месте нет.

— Скрыться на сутки? Это можно. Только к такой долгой разлуке надо хорошенько подготовиться.

— Так у вас, господин, вроде бы ладошки маленькие, не подходящие?

— Зато все остальное как раз.

— Уж не знаю, господин, можно ли вам на слово верить — Алёна выгнулась как кошка, — надо все непременно проверить в деле.

Алекс Юстасу, вернее Броневой Страннику:

— Здорово, как проснёшься, звякни, вчерашний клиент нас усиленно разыскивает. Нам предлагают денек не отсвечивать. У меня есть хороший вариант, надо встретиться и обсудить.

Поздравляем! Вы нашли изумруд. Вес 1,2 карат.

Я вытер рукавом пот и придвинул к себе очередной булыжник, выбитый из лавового элементаля. Из пяти предыдущих удалось добыть три изумруда хренового качества, а с последним мне повезло. Добью последний и в лавку кожевенника, надо приодеться перед выходом.

Броневой Снегирю:

— Здоров, еще не уехал?

— Здоров, нет, ближайший обоз только завтра.

— Есть дельце, думаю интересное, ты как?

— Если что-то серьезное, то боюсь от меня будет мало толку, лук я так и не купил. Кузнец, падла, третий день уже не работает.

— С луком что-нибудь придумаю. С тебя элики, на ману и жизнь, побольше и стрел, сколько сможешь достать.

— Заинтриговал, я в деле.

Поздравляем! Вы нашли крошечный