i abe4dc52fd6b0e67 - Admin

   Она замолчала. Помимо гудения техники, во всей Транслабе была тишина. А потом вдруг спросили:

  -- Останешься с нами?

  -- Вы ведь лететь собрались, а я не смогу бросить Землю. Поверьте мне, это не страх...

  -- Honi soit qui mal y pense, как сказал Эдуард Третий.

  -- А если не выражаться?

  -- "Пусть стыдится подумавший плохо об этом", девиз Ордена Подвязки.

   Она чуть наклонилась вперёд, и потёк разговор. Нам, мальчишкам, в нём не было места, и я стал тихонечко смазывать роботов, коль уж стоят. Вдруг в почти тишине громкий возглас:

  -- Ой, девчонки, как я влюбилась!

   Она оглянулась.

  -- Так, мальчики! Марш погулять!

   Я слегка задержался, чтоб вынуть из камеры только что спаянный лазером блок; выходя, я зачем-то по-дружески поцеловал её в щёку:

  -- Береги себя!

   Она улыбнулась, однако в глазах были слёзы:

  -- Придётся беречь: вас уже рядом не будет...

   Пока я шёл в док, меня стала преследовать песня. Её пел вожатый в пионерлагере, в августе, после стирания памяти: "над землёй бушуют травы, облака плывут как павы..." Она вспоминалась обрывками, которые никак не хотели складываться в текст. Выходя из подлодки, я снова, уже в полный голос, пропел: "...ничего уже не надо мне и тем, плывущим рядом..."

   Мир дёрнулся, я удержался за столик с "Агатом": не выспался. Значит, домой: развалиться в пилотской сидушке подлодки уже не получится. На эскалаторе дома мне встретился Нортон. Он просто сиял:

  -- Помнишь, Рина сказала, мол, телепорт это классно, но как быть со смертью? Есть такая штука - квантовая запутанность: каждая наша частичка связана с другими. В том числе и с частичками всего мира. Так вот: если кто-то погибнет, можно телепортировать не его-как-объект, а его-как-окружающее... не знаю как в жизни, но в принципе возможно. Проверять, надеюсь, не будем.

  -- Знаешь, я иногда боюсь твоего интеллекта, - признался я.

  -- Брось. Сам же знаешь: трудно сделать... "пэпэшку", как ты говоришь, то есть "проверку принципа". Когда ты доходишь до "вариантов", становится проще. Принцип у телепорта и этой... назовём её "реанимашки" один - квантовая запутанность.

   Он проводил меня и убедился что я в ложементе. Уснул я, по-моему, раньше чем он запер створку. Покуда я спал, как всегда, пропустил тучу всего интересного. Так, корабли Участка-1, которые предупредили нас о каракках, ринулись в порт, но, застав город в хаосе уличных боёв, отошли и причалили к форту. Оттуда они, получив информацию о неприятеле, вышедшем к ним большим флотом, отправились на перехват. Они приняли бой. Противник остался без флота и вышел на берег в объятья "индейцев". Потери союзника - катер сопровождения "Неотступный".

   Уцелевшие лёгкий крейсер "Универсал" и бронепалубный "Первенец" прошли мимо форта - значит, они идут к нам. Надо встретить. Если во время стоянки они разделили топливо - а они разделили, так как отработали бой - первым без хода останется "Универсал": он в бою маневрировал больше. Поэтому я запрограммировал "Пикапыч" на поиск и ввод к нам его. Когда они встали у нас, вошедшие, вычислив во мне механика, подбили меня модернизировать их пароходы: один оснастить будто кто-то лет сотню назад собирал все новинки, в другом же - поменьше подвижных частей. Это просто, вот только как бы нечаянно не поставить им то чего нету во Внешнем...

   С одним ошибиться сложнее: пусть двигатель Стирлинга через редуктор приводит два вала, оба винта - с изменяемым шагом вплоть до отрицательного. Также на каждом валу будет по генератору: надо "забрать" паразитную мощность, а нужно - в порту сманеврировать "на батарейках". На втором, раз уж просят, смонтирую топливный элемент, батарею иониксов и электромоторы с волновыми редукторами. Вроде, ничего необычного: топливные ячейки - 1966 год, для советской лунной программы; ионикс, он же суперконденсатор - 1957 год, а с приемлемым внутренним сопротивлением - 1982; а реформер для керосина - и вовсе не инопланетная штука.

   Мы как ужаленные бегали между Транслабой и доком, на месте смотрели то новый прибор за окошком станка-автомата, то место его установки. Ребята устали ещё "до меня", и один вскоре занял мою "знаменитую" полку в Транслабе, второй уже после полуночи был превентивно отослан в квартиру. Сменил его тот кто отправится с нами, ему и достался второй автомат.

   Я отвёз в док давно уж готовые блоки: когда док закончит чинить корабли, то "Пикапыч" их выведет и пришвартует. Я мог быть спокоен. А Рина волнуется: я ей помог погрузить на подлодку все блоки "мобильного Склифа".

   Я занял пилотское кресло. Весь нос нашей лодки прозрачен, приборы на месте пилота расставлены так, чтобы он наблюдал и сквозь каплю-"фонарь", и сквозь полусферический нос. Это очень удобно при тонком манёвре. Когда я отчаливал, к стёклам приник наш биолог: в порту я включаю все фары, Васильич ещё раз взглянул на речных обитателей. Выйдя к фарватеру, я погасил все огни и пошёл тихим ходом. В динамиках у основания "капли", вокруг головы, я услышал, как встречным идёт группа парусных, входят в границы.

   О храбрые враги, куда стремитесь вы?

   Отвага, говорят, ничто без головы.

   Я перевёл звук на главный динамик. Ребята всё поняли: жертва уже на крючке. Осторожно, не дав им малейшего повода для беспокойства, я пропустил их. Сонар, магнитометр, даже группа прецизионных датчиков давления вряд ли могли отследить нашу лодку. Я выждал, потом потихоньку ускорился. К нужному острову я подошёл по готовым промерам, и, удостоверившись по тепловизору в том что вокруг никого, мой десант удалился. Я тут же закрыл люк и спрятал его под водой.

   Рина встала внутри полусферы, как будто повисла над дном, я спустился. Она показала мне книгу (обложку при свете приборов я не разглядел):

  -- Мне нужны краун-эфиры, какие и сколько - решаю.

  -- Тебе тоже? - удивился я.

  -- Мне нужен транспорт для ионов через биологические мембраны, а тебе?

  -- Они позволяют создать электриды. Хочу поисследовать.

   Рина права: нынешний транспорт страдает, как выразилась Оксана, "сильным" побочным эффектом...

   Свет выключен, над головой за едва ощутимой границей воды горят звёзды, экран тепловизора светит чуть-чуть под своим козырьком. Темнота, тишина, я и Рина. Мы выросли, будучи рядом. Похоже, мы выросли... Я почему-то шагнул в направлении Рины, я чувствовал, что и она потянулась ко мне, и, не в силах ни сдерживать чувства ни высказать, я, запинаясь шепнул:

  -- Я... давно... хотел тебе...

  -- С глазу на глаз? - прошептала она, - Даже и не для наших?

   Она обняла меня нежно и крепко, и вдруг деловито спросила:

  -- Когда порвал мышцу?

   Как правильно я поступил, погрузившись: иначе наш смех разбудил бы весь остров!

   Когда возвратились ребята, похоже, никто не заметил опухшего уха: красавица Рина была так близка, так красиво смеялась, что я... я не смог удержаться и чмокнул её. Получил в ответ в ухо.

   Назад мы летели уже не стесняясь. Когда же в наушниках загрохотал флот СТ, я включил звук на главный динамик и дал полный ход. На экране сонара я видел препятствия как в предрассветном тумане, что очень отчётливо, и разогнался всерьёз. А потом, поравнявшись с идущим в строю "Универсалом", я всплыл и прижался к нему левой плоскостью. Мы попрощались, и парни с Участка-1 поднялись на борт крейсера. Вскоре я был уже в нашем порту, и как только мой люк распахнулся, в него заглянула Светланка:

  -- Ну что, морячку рассказала?

  -- О чём?

  -- Как о чём, Рин? Оксана ведь тайно в него влюблена, а он тайно в неё!

   Ох уж эти девчонки!

   Дождавшись когда мы покинем подлодку, Светланка шепнула нам каждому на ухо:

  -- Надо собрать небольшую толпу в Зале Стыка Наук. Нортон, естественно, демонстративно не там.

   Это верно: самое время слетать к межзвёзднику: всё интересное творится не тут, Наблюдатели заняты войнушкой в районе Тортуги, и исчезновения в тихой библиотеке никто не заметит. Особенно если исчезнувший там не один, а единственный кто вдруг исчез и возник в другом месте - не там. Хотя с математиком - это, по-моему, перестраховка.

   Мы разошлись. Демонтировав вновь излучатель сонара (он больше не нужен, а слот занимает), я двинулся в библиотеку. Решать кто отправится нам не пришлось, ведь проверить межзвёздник - моя работа, я это удовольствие никому не доверю, а Рина сказала:

  -- А я заодно посмотрю, как организм реагирует на меньшую гравитацию. Пока не вернёмся, прошу не входить.

   Космопорт не достроен, но пара отсеков, ближайших к межзвёзднику, сделаны точно. И первый, ближайший к межзвёзднику - шлюз: если что и готово, то он. Перед самым прыжком я заметил, что взял её за руку. Или она меня?

   Зал Стыка Наук с неприятным щелчком превратился в отсек лунной станции (надо подстроить давление в ней) и отправился в тартарары. Мы стояли, держа равновесие вместе, держась друг за дружку, пока хоть чуть-чуть не привыкли к другой гравитации. Как только решил что привык, я поглубже вдохнул синтетический, "дистиллированный" воздух, и твёрдо шагнул... Я едва удержался, потом неуверенно засеменил, а затем и запрыгал как Армстронг.