Домашние правила - Джоди Линн Пиколт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У женщины, которая открывает мне дверь, синее пятно на рубашке, темные волосы, скрученные в неряшливый узел, и самые красивые глаза, какие я видел в жизни. Они неяркие и почти золотистые, как у львицы, но, кроме того, видно, что им приходилось плакать, а мы все знаем, что небо с облаками гораздо интереснее безоблачно чистого. Я бы дал ей лет сорок с небольшим. У нее в руке ложка, с которой что-то капает на пол.
– Мне ничего не нужно, – говорит хозяйка и начинает закрывать дверь.
– Я ничего не продаю. А у вас… гм… капает. – Тут только я вспоминаю, для чего пришел. Показываю свой значок. – Я детектив Рич Мэтсон. Вы мать Джейкоба?
– О боже! – произносит она. – Я думала, он уже позвонил вам и извинился.
– Извинился?
– Это не его вина, – обрывает меня женщина. – Учитывая, что мне следовало знать об отлучках сына из дому, но это его хобби… почти патология. И если бы я как-то смогла убедить вас не поднимать шума – не взяткой, конечно, может быть, просто уговором, который мы скрепим рукопожатием… Вы понимаете, если об этом узнают, моя карьера может пострадать, а я мать-одиночка и едва наскребаю себе на жизнь…
Она не умолкает, а я понятия не имею, о чем идет речь. Хотя от меня не ускользнули слова «мать-одиночка».
– Простите, мисс Хант…
– Эмма.
– Эмма, значит. Я… не понимаю, о чем вы говорите. Я пришел к вам потому, что Джесс Огилви занималась с вашим сыном…
– А-а, – говорит мисс Хант, мигом отрезвляясь. – Я слышала про Джесс в новостях. Ее родители, наверное, голову потеряли. Есть какие-нибудь предположения?
– Я затем и пришел поговорить с вашим сыном.
Глаза Эммы мрачнеют.
– Неужели вы думаете, что Джейкоб имеет отношение к ее исчезновению?
– Нет, но он упомянут последним в ее расписании на день исчезновения.
Мисс Хант складывает на груди руки:
– Детектив Мэтсон, у моего сына синдром Аспергера.
– Ясно.
«А я дальтоник. И что с того?»
– Это тяжелая форма аутизма. Он до сих пор не знает, что Джесс пропала. У него в последнее время были трудности, и эта новость может нанести ему сокрушительный удар.
– Я буду очень осторожен.
Она мерит меня взглядом, разворачивается и идет по коридору, ожидая, что я двинусь следом, а войдя на кухню, зовет сына.
Я стою в коридоре и жду появления ребенка. В конце концов, Джесс Огилви – учительница, и профессор Горгона говорила о мальчике, с которым та занималась. Вместо этого из комнаты появляется бегемот – парень выше меня ростом и, вероятно, сильнее. Это с ним «возилась» Джесс Огилви? Мгновение я смотрю на него, пытаясь разобраться, почему он кажется мне таким знакомым, и вдруг до меня доходит: мужчина, умерший от переохлаждения. Этот парень определил причину его смерти раньше судмедэксперта.
– Ты? Ты Джейкоб Хант?
Теперь сбивчивые извинения его матери обретают смысл. Она, вероятно, решила, что я пришел влепить ему штраф или арестовать за вмешательство в работу полиции на месте преступления.
– Джейкоб, – сухо говорит мисс Хант, – думаю, ты уже знаком с детективом Мэтсоном.
– Привет, Джейкоб. – Я протягиваю руку, но он не пожимает ее и даже не смотрит мне в глаза. – Приятно познакомиться с тобой по-настоящему.
– Я видел заметку в газете, – говорит Джейкоб монотонным голосом робота. – Еле откопал, она была в самом конце. По-моему, человек, умерший от гипотермии, заслуживает по крайней мере второй полосы. – Парень делает шаг вперед. – Пришли результаты вскрытия? Интересно было бы узнать, понижает алкоголь точку замерзания тела или не оказывает значительного воздействия в этом смысле?
– Итак, Джейк, – говорю я.
– Джейкоб. Меня зовут Джейкоб, не Джейк.
– Хорошо, Джейкоб. Я хотел задать тебе несколько вопросов.
– Если они имеют отношение к криминалистике, – отвечает он, заметно оживляясь, – тогда я более чем рад буду помочь. Вы слышали об исследованиях Университета Пёрдью по десорбции путем ионизации электроспреем? Они обнаружили, что пот, выделяющийся из пор кожи на пальцах, слегка корродирует металлические поверхности – любые, от пули до осколка бомбы. Если распылить на отпечатки пальцев положительно заряженную воду, капельки растворят химические вещества в отпечатках и впитают в себя их минимальное количество, которое можно проанализировать с помощью масс-спектрометра. Можете представить, как будет удобно не просто получать изображения отпечатков пальцев, но и определять химические вещества в их составе? Тогда появится возможность не только подтвердить, что подозреваемый был на месте преступления, но и получить доказательства, что он держал в руках взрывное устройство.
Я смотрю на Эмму Хант, моля ее о помощи.
– Джейкоб, детективу Мэтсону нужно поговорить с тобой кое о чем другом. Присядешь на минутку?
– На минутку. Потому что уже почти половина пятого.
«И что случится в 16:30?» – мысленно гадаю я. Мать не обращает внимания на его замечание. Я чувствую себя как Алиса в Стране чудес из диснеевского мультика, который Саша любит смотреть по выходным, когда остается у меня: все в курсе, что происходит на Неименинах, кроме меня. В прошлый раз, когда мы его смотрели, я понял, что быть родителем – это примерно то же самое. Мы всегда надуваем щеки, притворяемся, что все знаем, хотя бо́льшую часть времени молимся, как бы нам не напортачить слишком сильно.
– Ну что ж, – говорю я Джейкобу, – тогда я, пожалуй, начну.
Эмма
Рича Мэтсона я впускаю в дом по одной-единственной причине: у меня до сих пор нет полной уверенности в том, что он не хочет наказать Джейкоба за появление на месте преступления в прошлые выходные, и я готова на все, лишь бы этот кошмар остался в прошлом.
– Джейкоб, – говорю я, – детективу Мэтсону нужно поговорить с тобой кое о чем другом. Присядешь на минуточку?
Время поджимает, но Мэтсону этого не понять.
– На минуточку. Потому что уже почти половина пятого, – отвечает мне Джейкоб.
Не знаю, как можно посмотреть на Джейкоба и решить, что он будет надежным свидетелем. Его ум как стальной капкан. Только половину времени его не разомкнуть.
Детектив сидит за столом в кухне. Я выключаю огонь на плите и сажусь рядом с ним. Джейкоб борется с собой, чтобы смотреть в сторону гостя, но веки его трепещут, как при попытке взглянуть на солнце, наконец он сдается и отводит глаза в сторону.
– У тебя есть подруга по имени Джесс, верно? – спрашивает детектив.
– Да.
– Чем вы с ней занимаетесь?
– Мы отрабатываем социальные навыки. Разговоры. Прощания. Всякое такое. – Джейкоб мнется. – Она мой лучший друг.
Меня это не удивляет. Его определение дружбы не вполне корректно. Для Джейкоба другом может быть ученик, шкафчик которого находится в раздевалке рядом с его шкафчиком, и потому они хотя бы раз в день могут сказать один другому: «Подвинься». Друг – это тот, с кем он никогда не встречался, но кто не дразнит его в школе. Да, я плачу Джесс
